class="p1">– Я любил тебя…, как прекрасно вспомнить это…, – трясущаяся рука отца легла на голову рыдающей дочери. – Я люблю тебя…, вас обеих…

– Почему ты не позволяешь мне вернуть тебя к жизни? – спросила Илая, глотая горькие слезы.

– Я свое прожил и ухожу…, зная…, что успел сказать своим девочкам самое главное. – Голос отца становился тише, и девушки понимали, что время его на исходе. – Простите…, простите меня…, что был слаб…, что не уберег…

– Папа не надо…, – Лита тоже плакала, хватая похолодевшие пальцы отца.

– Вы справитесь, вместе, – сказал Ваху, делая тяжелые вдох. – Ты сможешь, Илая! Она не нужна тебе…, темная магия не нужна… Ты сможешь сама спасти Талиман! Ты сильна, как твоя мать и…, и ты не одна…

Илая крепче обхватила тело отца, словно могла удержать его жизнь, его душу, словно собственными руками, могла оставить в нем жизнь. Она умела управлять душами, но не могла оставить их в теле и возвращать к жизни. Ее слезы стали еще отчаяннее, когда она осознала, что у нее не хватит сил на то, чтобы повторить чудо, которое она сотворила для Кирана.

– Папа…, – громкие рыдания сестер сопроводили последний вздох главы клана Каллима.

XXVIII

Илая не знала, сколько они с Литой просидели на полу, оплакивая отца, который лишь спустя столько лет смог сказать им как они важны для него. Только сейчас Илая поняла, отчего Ваху был так несправедлив к ней. И дело оказалось не в том, что она не была его родной дочерью или, что он не любил ее. Сия была всему виной. Более десяти лет она уничтожала в нем крупицы привязанности к дочерям, систематически вторгаясь в его сны и наводя в голове отца свои собственные порядки.

Девушку захлестнуло чувство вины и сожаления. У нее на руках лежал человек, который пожертвовал собственным счастьем ради друга, который спас ее маму от гнева собственного клана и принял на себя заботу о них обеих. Илая рыдала еще горше от того, что взамен он получил долгие годы измывательств над собственным разумом и осуждение соседей. Она сожалела о том, что так и не смогла узнать его, стать ему настоящей дочерью и воздать за его любовь к ней.

– Илая, – Тихий голос Кирана заставил ее на миг поднять голову и встретить полный сочувствия взгляд любимых глаз. Барс мягко опустил свою ладонь на ее плечо и попытался помочь ей встать.

– Только не ты…, – взмолилась девушка, переводя взгляд на кинжал в груди отца. Она услышала, как мужчина нервно сглотнул, и ощутила, как напряглась его рука. – Прошу не трогай меня.

Говорить это было невероятно больно, но в этот момент Киран был тем, чьи утешения сделали бы только хуже. Она понимала, что зря наказывает его, он не мог знать, что все так обернется, но смотреть на него было невыносимо. Еще секунда и рука Кирана оставила ее плечо. Мгновенное чувство опустошения заволокло душу, но Илая ничего не могла поделать с собой. Она перевела взгляд на тихо плачущую сестру и снова ощутила чувство вины. Илая не знала, как утешить Литу, как выразить ей всю глубину своих сожалений.

– Я верну его! – вдруг, сама от себя не ожидая, сказала она. – Я отдам Сие свои силы.

Лита вскинула голову, и взгляд ее стал суровым.

– Не вздумай! – Таких слов Илая совсем не ждала.

– Я верну тебе твоего отца! – повторила девушка. Возможно, Лита не сразу поняла ее слова?

– Не смей! – не скрывая гнева, сказала сестра.

– Почему? – Илая никак не могла понять, отчего Лита сопротивляется. – Он заслужил прожить остаток своих дней совсем другой жизнью! Среди тех, кто его любит!

– Ты воскресишь его из чувства вины? – Лицо сестры исказила гримаса презрения.

– Нет! Конечно, нет! – Илая поднялась на ноги. – Несмотря ни на что, он был моим отцом, и я его любила!

– Тогда позволь ему спокойно уйти! – Лита поднялась вслед за сестрой.

– Как ты можешь такое говорить? Он был твоим отцом даже больше, чем моим!

– Вот именно! – Лита подошла к сестре предельно близко и заглянула в глаза. – Если бы ты любила его, то поняла бы, что делать этого не стоит.

– Но почему? Я ведь хочу, чтобы он вернулся и смог получить все, что заслужил! Это несправедливо, что он так много сделал для моей мамы и меня, а ему пришлось платить за это остаток своих дней, так и не познав счастливой жизни.

–Ты желаешь лишь успокоить свою совесть! – выпалила Лита и ее глаза наполнились гневом. – Ты не хочешь жить дальше с мыслью о том, что кто-то заплатил за ошибки твоей матери! Ты думаешь только о себе!

– Это неправда! Я хочу, чтобы он вернулся не только ко мне, но и к Минат и к тебе!

– Я снова слышу лишь то, что хочешь ты! А чего хотел он? – Слезы потекли по белоснежной коже сестры, а голос стал срываться. – Он же велел тебе этого не делать! Ты даже не понимаешь, о чем говоришь. Ты понятия не имеешь, каким он вернется! О нем ты подумала? Хочет ли он вернуться после того, как познает смерть? Познает другую жизнь? Это уже будет не наш отец!

– Но…, но я …, – Илая тоже снова заплакала и с мольбой посмотрела в глаза сестры. – Я хотела сказать ему, что люблю его.

Девушка больше не могла держаться. С надеждой она сделала шаг к сестре, не желая больше оставаться вдали от нее. Лита колебалась лишь мгновение, а потом медленно развела руки, приглашая Илаю в свои объятия. Она сжала сестру так крепко, как только могла.

– Он об этом знал, – прошептала она. – Теперь и я понимаю, отчего его поведение было таким странным. Порою, он звал тебя по ночам и плакал.

Илая немного отстранилась, чтобы заглянуть в глаза сестре, а потом снова прислонилась к ее груди.

– Прости меня, – шептала Лита, поглаживая девушку по голове. – Прости, что ты так долго была одна. Я лишь надеюсь, что ты когда-нибудь меня поймешь и простишь. Я ведь в отличие от отца все помню. Я ни на миг не забывала, как любила тебя в детстве, какими близкими мы были. Я помнила все наши игры и твой смех, который не слышала уже долгие годы.

Илая крепче обхватила тоненькую талию Литы не в силах сказать хоть что-то.

– Мне приходилось прятать свою любовь к тебе и повиноваться воле отца. Он говорил, что ты истинное зло и то, что я делаю с