Однако гибель сородичей лишь раздразнила тех, кто последовал за ними. Джером ясно понимал, что это означало. Килак заслонит его от опасности, даже ценой собственной жизни. Так же, как однажды закрыл его Джером.

Не готовый принять такую жертву, он с криком схватил Меч и через мгновение оказался на ногах. Огонь талисмана устремился по его венам. Стоя плечом к плечу, друзья приготовились вместе встретить гибель.

Внезапно над их головами пронесся ветер, и земля содрогнулась от оглушительного взрыва. Джером отпрянул перед тучей пыли и обломков. В то же мгновение раздался новый взрыв, а за ним следующий. Перед каждым ударом над головою пролетали порывы ветра. Опешившие драконы медлили.

— Бежим! — выкрикнул Килак.

Лицо его оставалось невозмутимым, лишь блеск глаз выдавал волнение. Джером поднял голову к небу, где проносились огромные камни и невероятного размера копья, безжалостно сокрушавшие ряды драконов. В южной части ущелья выросли грозные боевые машины пятой дивизии. Джером живо представил себе довольную улыбку, которая, должно быть, сейчас расплывалась на суровом лице генерала Райнара.

Не успели Джером и Килак пробежать и десяти шагов, как Коратэль с колонной всадников встали стеной между ними и ящерами. Все смешалось и закружилось. Откуда ни возьмись, возникла пара лошадей, потерявших седоков, и друзья вскарабкались в седла. Большинство же солдат присоединились к ожидавшим у входа в ущелье батальонам и приготовились встретить атаку. Джером и Килак подошли к Коратэлю. Главнокомандующий, торжествуя, выкрикнул:

— Теперь посмотрим!

Он взмахнул рукой, и войска пришли в движение. Передовые дивизии, покинув укрытия, устремились в атаку. Артиллерийский удар Райнара послужил сигналом, и солдаты ринулись со склонов четырьмя клиньями, как зубья гигантского медвежьего капкана. К удивлению юноши клинья вели в бой командующие дивизий — Ледрик и Мальтик с запада, Джейзин и Лар с востока. Пятая дивизия расположилась на северном фланге, а четвертая на юге, где и находился Джером.

Коратэль, должно быть, заметил выражение его лица.

— Люди следуют примеру, помнишь?

Джером кивнул, хотя едва расслышал слова главнокомандующего. Мыслил и чувствовал он до сих пор лишь благодаря Мечу, который даже в такую минуту успокаивал и придавал ему сил. Без талисмана Джером скорее всего давно бы поддался минутному порыву и совершил бы роковую ошибку. Было совершенно ясно, от чего зависело его чудесное спасение.

Однако поразмышлять о невероятных событиях Джерому не пришлось. Коратэль уже раздавал команды, пятая дивизия двинулась вперед, батальоны авангарда атаковали с высот. Драконье войско, растянувшееся по узкому ущелью, оказалось в ловушке. Времени на раздумья и на поздравления с отлично проделанной работой не было.

Битва за Крааген Кип началась.

* * *

Грейвлит сперва подумал, что Меч ему померещился. Мечи Азахиля был легендой. Последний из них, как предполагалось, исчез вместе с финлорианскими эльфами более трех тысячелетий назад. Даже во время первого пришествия королевы за тысячу лет до ее нынешнего пробуждения, талисманы считались забытым прошлым, древней историей. Людской род заметно ослаб и поглупел за прошедшие столетия, а ведь именно человеческая сила в свое время заставила королеву отправиться в изгнание. Совершенно невероятным казалось, чтобы представитель вырождающейся расы завладел драгоценной реликвией, а верные слуги Спитахеры не узнали об этом раньше.

Однако мотивы поведения драконов, которые бросились вслед за талисманом, не оставляли сомнений. Даже Грейвлит не сумел справиться с ослепленными врожденной ненавистью чудовищами. Разрывая цепи его мысленных приказов, звери вновь пустились в безрассудную погоню, на подсознательном уровне узнав в Мече свое родовое проклятие. Генералу пришлось приложить все силы к тому, чтобы удержать тех немногих, что остались в городе.

С крепостной стены Грейвлит бесстрастно следил за тем, как разворачивались события. Поначалу казалось, что драконы разорвут на куски обладателя Меча, но тому необъяснимым образом удалось выскользнуть из их могучих лап. И вот капкан сработал. Не успели ящеры сообразить, что произошло, как оказались в окружении под смертоносным градом камней и копий, которым безжалостно осыпали их похожие на громадных чудовищ машины. Напуганные и взбешенные взрывами, змеи метались и ревели. Грейвлит давно подозревал, что отряды людей укрылись на вершинах. Теперь же они покинули укрытия, пещеры и ущелья. Солдаты потоками хлынули в каньон с восточного и западного холмов. Драконы попали в безнадежную ловушку.

Но взгляд Грейвлита был прикован лишь к Мечу. Наконец появилась сила, способная противостоять королеве, а вместе с нею и трофей, которым она непременно захочет обладать. Если Грейвлит принесет ей Меч Азахиля, королева, вероятно, простит своему генералу падение города и потерю пленников. Она, может статься, не посмотрит даже на то, что он позволил людишкам истребить ее драконов.

Действовать необходимо быстро. И все же Грейвлит оставался на месте, наблюдал за битвой и не отдавал новых приказов своему войску. Драконы теперь и сами догадались, куда завело их безрассудство. Единственным путем к спасению была лишь сила, а не тактические маневры. Да и Грейвлита судьба ящеров заботила гораздо меньше, чем личность таинственного обладателя Меча Азахиля. Из увиденного пока демоном можно было предположить, что человек даже отдаленно не сознавал всей мощи божественного талисмана. Будь иначе, от драконова войска давно бы мокрого места не осталось. Как это свойственно людям, он играл с силами, которых не мог постичь своим разумом.

Грейвлит увидел достаточно много. И хотя генерал уже ко всему приготовился, он не намеревался сдавать ни своих армий, ни пленников, ни крепости, тщательно выбранной в качестве нового оплота власти королевы. Он мог доверить дело драконам и лично проследить за его выполнением.

Грейвлит собрался в путь. Отшвырнув в сторону горстку драконов, стоявших на страже, великан направился к ближайшей лестнице. Камень и цемент крошились в песок под его тяжелыми шагами.

* * *

Через несколько минут стало очевидно, что пятая дивизия, несмотря на свою численность и мощь боевых орудий, не сможет долго сдерживать натиск противника. Оправившись от удивления и замешательства, драконы вновь начали ожесточенно сражаться. Урон был вовсе не столь значительным, как поначалу показалось Джерому. Катапульты и баллисты — партианцы называли их «пращами» и «стрелами» — были довольно эффективным оружием. Камни и копья давили и протыкали ящеров, словно жуков. Но драконы, как и насекомые, проявляли удивительную ловкость, разбегаясь при приближении опасности и демонстрируя молниеносную реакцию. Райнар и его батальоны нанесли несколько точных ударов, и шквал огня не стихал с тех пор ни на мгновение. Но Джером ясно начинал понимать, что этого будет недостаточно.

К счастью, пятая дивизия с самого начала должна была действовать в качестве приманки, чтобы отвлекать яростные полчища достаточно долго, пока в бой не вступят остальные отряды, укрывшиеся на склонах. В этом отношении Райнар мастерски исполнил свою роль, полностью завладев вниманием врага. Джером со злорадным предвкушением наблюдал, как под прикрытием артиллерии и лучников на холмах передовые дивизии Западного партианского легиона ворвались в бой. Их сверкающие мечи жаждали драконьей крови.