Выхожу. У стены милая Ивлева. Оживленные голубые глаза. С <нрзб> об экспедиции. Хочет ехать, уговорить врачей, чтобы пустили. Я отговариваю. Рассказывает о Регине[304]. Экзамены все сдала на 5, часть – досрочно. Сейчас отдыхает. Живет у подруги, которая снимает комнату. Будет оперироваться. Я оживаю от человеческого, простого тона со мной. Еду домой оживший.

Сегодня: встал в 6 и до 10 работал. Разрабатываю спец. курс. Делаю только это. 4 часа прошли мгновенно. Я сравниваю Апулея и «Аленький цветочек». Это мне интересно. Науки никакой – и не надо. Мой курс не для вечности. Вечность и слава мне безразличны. Почта: Адель[305] написала обо мне статью в литовском журнале. Письмо от нее. Я вспоминаю ее горящие черные глаза, сияющие добротой, и как она меня водила по Вильнюсу. Хорошие девушки, которые не очень успевают в науке, имеют в жизни очень важное и прекрасное назначение. И есть такие, которые назначение наполняют, внося в жизнь грацию и какую-то неуловимую атмосферу радости. Таких мало, но они есть, и это важнее науки.

Я опять верю в свою работоспособность, в то, что моя инфернальная усталость обратима и что и в 70 можно быть бодрым.

Впрочем, дневник писать все же хорошо. Настраиваешь себя на правильный лад.

4. XI.65.

Тот, кто думает о любимом или близком или добром человеке хотя малейшее худое, немедленно терпит наказание в самом себе, потому что теряет этого человека, теряет то святое, что соединяет его с ним. Ну а если действительно есть худое? Если тот человек, которого ты знаешь и видишь преображенным, вдруг мелко соврет или обнаружит себялюбие или страх за себя, что тогда? Тогда надо сказать: да, я и это беру в тебе, и ничто не может затемнить того света, в котором я тебя вижу и знаю. И станет тебе легко. И святое не будет потеряно. А без святыни жить нельзя.

Моя жизнь вступает в какой-то большой последний кризис.

Только деятельность может поднять потерянное равновесие. Я вновь счастлив.

1967, понедельник 10. VII. В городе. Я теряю ориентиры во времени. Этот дневник – моя опора, чтобы не терять эти ориентиры.

Вторник 11.VII. [1967].

Я из города. Цветы посажены. Я отдыхаю. Является Вялый[306] с женой. Я безмерно счастлив. Все лучшее, что у нас есть – на стол. Он чувствует себя хорошо. Я рад. Условились. Я к нему через 2 недели, т. е. 11+14=25.

Среда 12.VII.[1967]. (Нет записи. – А. М.)

Четверг 13.VII.1967.

Спокойный день. Маленький дождь и солнце. Обед в ресторане. Вечером попытка сходить в кино. Касса закрыта.

Пятница 14.VII.[1967]. Поливал утром цветы. Занятия: [Запись прервана. – А. М.]

Пятница 14.VII.[1967]. [Нет записи].

Цветы принялись хорошо. Утром поливаю. Счастлив. Мне от всего нужно отказаться. Никто не может этого понять, ни с кем об этом нельзя говорить.

Работалось хорошо.

Суббота 15.VII.[1967], утром.

Андрюша[307] не хочет подыматься с постели, скандал. Я заканчиваю статью – сегодня хочу кончить, завтра ехать в город с утра для просмотра непредусмотренных Андреевым сборников (т. е. вышедших позже).

Воскресенье]. 16. VII. 1967.

С утра в город. Письма от Некрыловой[308] и Криничной меня радуют. Пишу ответы. А[настасия] Я[ковлевна][309] приносит бандероль: статья Юдина: Нужен отзыв. С трудом читаю и понимаю. Тяжеловесно, не выпукло. Пишу отзыв. Это отнимет часа три. До кумулятивных сказок не дошел. Горячая ванна меня оживляет.

Понед[ельник]. 17. VII. С утра на дачу. Привез чудесную землянику. Болезненная умственная усталость. Ничего не хочу делать. Глубоко наслаждаюсь опушками леса. Цветы.

Вторник 18.VII. Вечером прогулка по парку санатория «Репино». Парк разрушен, вытоптан. Обнажен песок, который начинает надвигаться. Дюна явно перемещается. Часть деревьев имеет обнаженные корни, часть деревьев явно снизу засыпана. Все искупает вечернее море с чистым, тихим небом. Человек не может испортить моря и горизонта. Мне в глубине души грустно, охватывает глубокое одиночество.

Среда. Чете[ерг] 20. VII. – день памяти Ек[атерины] Кузьм[иничны][310]: в Ленинграде все вместе.

Пят[ница]. 21. Утром возвращение в Репино. Андрюша в первый раз купался. Тепло.

Субб[ота]. 22. VII. С утра все вместе в Репино – магазин.

Воскрес[енье]. 23.VII. Поджидаю Элю. Утром занимаюсь, проверил сборник Карнауховой.

Понедельник]. 24. Сборн[ик] Карнауховой внесен. Утром ревизия всего текста. Приехали Муся и Эличка. Сердечная встреча.

Вторн[ик]. 25. VII. Работу в основном кончил. Надо внести еще кумулятивные] ск[азки] из Никифорова (если есть). Дождь и гром.

Среда 26. VII. В Комарове у Вялого, которого мы не застали. Моя работа кончена в той мере, в какой это можно сделать на даче.

Четв]ерг]. 2 7. VII. Я еду в город. Надо завершить рукопись, но мне не хочется.

Пятн[ица]. Субб[ота]. 29. В городе. Кончил статью. Письма от Миши, Вити[311]. Мише ответил.

Воскр[есенье]. 30.VII. Утром пишу письмо Шабунину. У нас были Геня и Н[ина] Я[ковлевна][312]. Читал «Вадима».

Пон[елъник]. 31.VII. Бесцветный день. Читал «Княгиня Лиговская». «Вадим»[313] внутренне более зрелая вещь. Днем мы у Н[ины] Я[ковлевны] в Сестрорецке.

Вт[орник]. 1.VIII. Вечером мы должны быть у Вялого. Охоты нет никакой. Были у Вялого и Маког[оненко]. Мак[огоненко] не хочет меня отпускать[314].

Ср [еда]. 2. VIII.

Четее[ерг]. 3.VIII. Жара 30°. Я чувствую себя плохо. Вчера – расстройство. Вялость. С памятью лучше.

Пятн[ица]. 4. VIII. Днем или вечером выехать в Л[енингра]д.

Субб[ота]. 4.VIII. 10 ч. у[тра] был у Муси. Был у Муси (так! – А. М.). Сердечная встреча с Эличкой и детьми.

Воскресенье]. 6. VIII. Рано утром я в Репино.

Понед[ельник]. 7. VIII. Резкая перемена погоды – шторм, холод. Я еду в город, чтобы закончить статью.

Вторн[ик]. 8 – Субб[ота]. 12.VIII. В городе, в библиотеках и дома продуктивно работал.

Воскр[есенье]. 13. VIII. В Репине. Утром: шлифую статью.

Воскресенье]. 20. VIII. В городе: кончена и отшлифована статья. Написаны письма: Макогоненко (14/VIII), редактору изд[ательст]ва Вост[оч-ной] Литер[атуры] о морфологии.

Понед[ельник]. 21. VIII. Вечером: Макогоненко, Вялый, Берта Григорьевна][315], Лиля Еремина[316]. Мак[огоненко] меня не отпускает. Пусть спец, курс, что-нибудь еще (несколько лекций). Как будет понят мой уход нашими врагами. Я нанесу вред ему и кафедре. – Я согласился не подавать заявления. Моя нагрузка: спец, курс + что-нибудь. За столом очень оживленно и весело.

У колодца за водой вечером упал и, кажется, надломил себе ребро. Мучительная ночь. Во всех позах плохо. Лучше всего стоять и ходить.

21. VIII. Лиза[317] и Андр[юша] уехали на дальнюю прогулку с утра на весь день. Я