NN

Увы, на деле семейная жизнь оказалась ужасно скучной. Вот уже несколько месяцев новоиспеченная герцогиня Рит не знала, чем себя занять. Еще недавно желанный покой теперь обернулся для Юльтиниэль изматывающим душу испытанием. В знакомом с детства поместье Ритов не происходило ровным счетом ничего интересного, не считая того, что ей приходилось играть роль новой хозяйки, якобы знакомясь со всем в первый раз. Получалось не ахти как, но пока промашек «госпожи Лареллин» вроде никто не замечал.

В основном настроение ей поднимала переписка с Крисом, который обосновался в одной из близлежащих деревень, работая магом (старенький лекарь, знающий лишь пару простых заговоров от зубной боли, с большим удовольствием ушел на пенсию). Добродушным людям Крис сразу же полюбился, так что жилось ему хорошо и сытно. Единственное, что портило впечатление, — деревенские девушки, устроившие своеобразное соревнование с целью добиться расположения симпатичного полукровки. Юлька в своих письмах настаивала, что измен не потерпит, и удивлялась, каким теплым вдруг стало их общение (пусть оно было и на расстоянии), Крис отвечал в духе «чья бы мычала», но надежды девушкам не давал. Возможно, все наладилось, потому что именно Юля решила пойти навстречу и извинилась. Это было честно — первым уступил Кристиан, теперь же пришла ее очередь. Она сама не ожидала, что решится признать свою неправоту, но неожиданно поняла: если не поступиться своими глупыми принципами — легко потерять последнюю возможность стать счастливой, вернувшись в свое время. После чего Юльтиниэль наконец взялась за ум и теперь наверстывала упущенное.

Впрочем, сильно жаловаться на жизнь было бы грешно — Оррен уделял Юле достаточно внимания, приглашая и на конные прогулки, и на вечерние посиделки перед уютно потрескивающим камином с томиком каких-нибудь изысканных эльфийских стихов. Вот здесь девушке очень пригодились их занятия с Крисом (спасибо Хель!) — сначала с небольшой опаской, а после с возросшим удовольствием девушка принялась посвящать Рита в хитрости речи перворожденных и их обычаи, зазубренные еще со времен ее пребывания в гостях у «дяди». Оррен покорно учился, не понимая, зачем ему это надо, но все равно свободное время требовалось на что-то тратить, и потому он со страдальческим выражением лица повторял за девушкой спряжения и времена.

И в то же время не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать — Рит устраивал и терпел подобное только потому, что так было положено. Ему и без того роль хозяина огромных земель давалась непросто, а тут еще приходилось поддерживать видимость идеальной семьи…

К тому же Юльтиниэль отчетливо видела: Оррена что-то гнетет. Когда под утро после завершения торжества он вернулся в покои, выполнив свою часть сделки с Хель, стали заметны первые изменения: задумчивость, рассеянность, затем принявшиеся лишь прогрессировать. Герцог, отвлекшись на какие-то свои мысли, легко мог не вписаться в поворот родного замка, который знал лучше, чем самого себя. Впрочем, раздумывать над тем, чего же стоило Оррену возвращение Альги с того света, Юля не пыталась — своих волнений хватало. По ее подсчетам, уже давно прошли все сроки… мм… сотворения самой Юльтиниэль. И по тому, что полуэльфийка не спешила растворяться в воздухе, она понимала — это уже произошло, но желание узнать, кто ее мать, сжигало девушку изнутри. Даже во снах ее преследовал безликий женский образ, зовущий куда-то за собой.

И любопытство только усилилось, когда в один из темных зимних вечеров Оррен поднял неожиданную тему.

— Рэль… я ужасно виноват перед тобой за всю эту дурацкую историю. Если бы я сразу согласился, не дожидаясь, когда Хель меня заставит, ты могла бы сейчас жить свободно…

Вот это забавляло и одновременно пугало Юльтиниэль больше всего. Почему-то Оррен пребывал в абсолютной уверенности, что именно он виновник всех бед: из-за него Альге пришлось умереть и вернуться; из-за него творец подставила Юлю, и лучезарная княжна оказалась вынуждена согласиться на брак, так как законы Светлолесья не оставляли никакой лазейки. И уж конечно, стоило отметить намеки Хель (мол, любая попытка прекратить этот фарс закончится для них плачевно), в которых также виноват был якобы Рит.

Как только Оррену не надоедал процесс самобичевания, Юльтиниэль не понимала, но, кажется, герцог уже вошел во вкус, окончательно уверившись в том, что именно в нем заключается корень зла, — то ли Хель ему мозги промыла, она в этом была профессионалом, то ли еще что повлияло, сказать что-то определенное было сложно. С одной стороны, это играло Юльтиниэль на руку, изменяя его отношение к «лучезарной княжне» в правильном направлении, а с другой — Оррена было откровенно жаль.

И вот старая песня затянулась по новому кругу.

— Давай пропустим вступление, — попросила девушка, откладывая на столик книгу, предварительно не забыв загнуть уголок страницы, чтобы не потерять нужную сцену, и подняла взгляд на Рита. — Я уже слышу эти интонации, с которыми ты обычно говоришь, что все хорошо, но…

— Да, ты права, именно «но»… — хмыкнул Оррен, — понимаю, что уже и так всего достаточно, но мне нужна твоя помощь. Возможно, даже наверняка, это тебе очень не понравится… и-и…

Полуэльфийка подняла глаза к потолку, показывая, что ей куда больше не нравится косноязычие, внезапно поразившее Рита.

— Недавно я узнал, что одна женщина ждет ребенка… — Он замялся.

— Естественно, твоего? — тут же, не удержавшись, уточнила Юля, чувствуя, как внутри все запело от радости. Наконец-то правда откроется! — И в чем проблемы? — удивилась она, когда Оррен кивнул.

— Я хочу, чтобы все думали, что он законнорожденный… — хмуро оповестил Рит, будто бы ожидал, что эльфийка сейчас же накинется на него с кулаками, дабы хорошенько вбить в герцога мысль о том, что этого никогда не случится.

— Мать не хочет, чтобы он остался с ней? — Было непривычно говорить о себе так, да еще и в мужском роде, но при этом Юля предвкушала скорую разгадку и никакого дискомфорта не ощущала.

— Она не может позволить себе такую роскошь.

— Хорошо, — просто согласилась Юля. — Что требуется от меня? Сыграть будущую мамочку? Думаешь, этот трюк сработает?

— Я обо всем позабочусь, — благодарно улыбнулся Оррен, — и постараюсь, чтобы тебе все это доставило минимум неудобств. Спасибо, Рэль.

Юля кивнула.

— А ты не скажешь, кто она? — словно бы невзначай, нарочно подчеркивая, что ответ ее как бы не волнует, невинно поинтересовалась полуэльфийка.

Рит покачал головой:

— Прости, она просила не говорить.

Такой близкий и манящий ответ сделал ручкой и испарился прямо из-под носа Юли, так и не открыв тайны ее рождения. От досады Юльтиниэль захотелось съесть недочитанную книгу, затем отловить в поместье какого-нибудь неудачника и хорошенько на него наорать. Ну как так можно?! Неужели так сложно сказать?

Тьфу!

— Знаешь, Рит, когда-нибудь все эти скелеты перестанут помешаться у тебя в шкафу и выпадут, выбрав самый неудачный момент. — Юльтиниэль нахмурилась: она явно не уточнила что-то важное.