Летом 1931 года на растущую и уверенно идущую к окончанию стройку перебросили для усиления новые партийные руководящие кадры. На работу на Кузнецкстрой бросили не кого-нибудь, а самых лучших. 21 июня 1931 года секретарем райкома партии стал Рафаил Мовесович Хитаров. Несмотря на свою молодость, он уже стал закаленным партийным борцом. Он был Секретарем ЦК Коммунистического союза молодежи Германии и работал под личным руководством Эрнста Тельмана. Потом, когда начались преследования коммунистов, Хитаров ушел в подполье и работал простым шахтером в рурских шахтах, одновременно проводя большую подпольную работу по руководству коммунистическими организациями. В 1930 году его вывезли в СССР, где он стал Генеральным секретарем Исполкома Коммунистического Интернационала Молодежи. После этого – назначение на Кузнецкстрой.

Хитаров принял парторганизацию Кузнецкстроя с 2391 коммунистом. Он тут же сориентировался и объявил призыв в партию самых лучших рабочих «имени пуска завода». Уже в октябре в рядах парторганизации было 5 тысяч коммунистов. 14 октября 1931 года бюро Западно-Сибирского крайкома приняло решение преобразовать парторганизацию Кузнецкстроя в Новокузнецкий горком партии. Хитаров стал секретарем новообразованного горкома[387].

Под руководством Хитарова партийный, комсомольский, профсоюзный активы стройки объединились в один мощный отряд строителей завода. К ним присоединилось бюро инженерно-технических работников стройки. С таким мощным отрядом можно было идти на самые сложные и тяжелые штурмы строительства. Хитаров полностью поддержал план Франкфурта – Бардина о пуске всего завода в целом и сосредоточил работу парторганизации на достижение этой цели.

Хорошо освоив метод монтажа оборудования под открытым небом, рабочие Кузнецкстроя стали таким же способом возводить и оснащать прокатный цех. 16 июня 1931 года была поставлена первая колонна здания прокатного цеха, а уже через несколько дней начался монтаж рольгангов стана «750» и блюминга. 7 октября 1931 года тоже под открытым небом начался монтаж рельсобалочного стана[388]. Это невероятным образом сжимало время стройки, соединяло вместе этап монтажа конструкций цеха и этап монтажа оборудования. Строительство не по дням, а по часам двигалось к победному концу. Был достигнут решительный перелом – освоен 51 % всей стоимости завода.

С 1931 года начались монтажные работы в сердце Кузнецкого комбината – на домнах. На Кузнецкстрое в отличие от Магнитки сначала строилась сама печь, а только потом кауперы домны. Это позволяло выполнять работы с большим сосредоточением сил и с более быстрыми темпами. В первую очередь они развернулись на домне № 2, которую возводили немного раньше первой. В январе 1931 года, на морозе в 50 градусов, нужно было собрать на сорокаметровой высоте мосты, по которым будет транспортироваться в завалочное отверстие доменной печи шихта. По американской технологии мосты поднимались и собирались по частям, и на это уходило не меньше двух месяцев. Консультанты фирмы «Фрейн» рекомендовали поступить именно так. Однако советские инженеры и мастера-монтажники, тщательно изучив место работ и наличные механизмы, пришли к выводу, что нет ничего невозможного в том, чтобы собрать мосты на земле, поднять и установить их целиком. Консультанты в один голос заявили, что это абсолютно невозможно и такой план нереален.

Но монтаж собранного моста начался. Аккуратно кранами и с помощью раздвижной монтажной стрелы монтажники стали осторожно поднимать один конец моста. Это была трудная и очень ответственная работа. Мост поднимался вверх буквально по сантиметрам, час за часом. Никто не уходил, несмотря на сильную усталость. Подъем занял 34 часа. Но вот свершилось, мост был поднят и установлен. Увидев такое, консультанты сказали, что им здесь делать больше нечего. Второй мост установили еще быстрее. Инженеры учли допущенные огрехи и неточности.

13 сентября 1931 года каупера домны № 1 были поставлены на сушку, и началась подготовка к пуску. В соревновании с Магнитостроем Кузнецкстрой вырывался вперед. Его домна была построена раньше. Казалось бы, можно было пустить ее в ход и закрепить свое лидерство. Однако руководство строительства твердо вознамерилось пустить весь завод целиком.

22 сентября 1931 года Управление Кузнецкстроя было преобразовано в Управление Кузнецкого металлургического комбината, и Франкфурт стал его директором.

В 1932 год Кузнецкий комбинат вступил в предпусковом состоянии. 14 января был пущен первый котел на Кузнецкой ГРЭС. Через неделю, 21 января, вступила в строй первая турбина на 6 тысяч кВт и станция дала свой первый ток. В последней стадии перед пуском были коксовые батареи и завершались строительные работы на доменной печи. Хитаров нажимал, чтобы работы были ускорены. 31 января он пришел к Бардину с газетой «Магнитогорский рабочий», доставлявшейся на Кузнецкий комбинат, где было напечатано сообщение о готовности к пуску домны. На это Бардин ответил:

– Мы должны выдержать характер и пустить завод, а не цех.

Бардин и Франкфурт боролись за полный металлургический цикл на заводе. Франкфурт в своих воспоминаниях писал:

«Это требовало большой выдержки. Многие старались тащить нас на иной путь: сначала чугун, а там – как выйдет. Но Кузнецкстрой все время, начиная с 1930–1931 годов, упорно боролся за полный производственный цикл»[389].

Предпусковая работа набирала обороты. 20 января был объявлен предпусковой штурм устранения всех недостатков в пусковых цехах. 10 февраля Кузнецкая ГРЭС стала выдавать промышленный ток. 3 февраля было опробовано оборудование в коксохимическом цеху. Через три недели, 23 февраля, после устранения неполадок, коксовые печи были загружены углем. На следующий день печь № 10 выдала первый кузнецкий кокс.

1 марта были завершены все строительные работы на домне № 1. Настало время готовиться к пуску производства. Франкфурт образовал группу специалистов, которая должна была подготовить оборудование к пуску, доработать технологию производства, установить и упорядочить режим работы печи. Председателем этой группы стал И.Д. Вишняков. Три недели они работали вокруг домны, решая встающие технические вопросы. 25 марта было все готово. Бункера домны заполнили рудой, известняком, коксом, марганцем. В газовой будке состоялось совещание. На нем присутствовали Франкфурт, Бардин, Г.Е. Казарновский, главный строитель В.В. Александров, технический руководитель доменного цеха М.М. Кисилев, главный металлург Д.И. Саров, начальник доменного цеха Л.К. Ровенский и американские консультанты. Франкфурт кратко расспросил о готовности оборудования к пуску. Все было в порядке. Приняли решение – завод пускать.

28 марта началась завалка шихты в доменную печь № 1. Рано утром, 1 апреля 1932 года все руководство и рабочие собрались у домны. в 7 часов 50 минут подали горячее дутье, и горновые раскаленными пиками подожгли шихту. Домна заработала нормально. Люди не расходились от домны, желая увидеть первый кузнецкий чугун. Изо всех окрестных деревень съехались крестьяне. Вокруг домны все время, пока шла первая плавка, стоял народ. Наконец, рано утром 3 апреля в 6 часов 30 минут доменщики открыли летку первой кузнецкой домны, и чугун полился яркой струей в ковш. Это было великолепное зрелище. Было еще темно, только огонь домны и яркий свет расплавленного чугуна освещали площадку перед печью. Бардин пишет об этом моменте: