Соединенных Штатов, где с 1868 по 1873 г. «состоял военным агентом» (он был первым военным агентом в САСШ и после его отъезда должность военного агента долгое время оставалась вакантной).

Об умонастроениях в Великобритании после объявления Россией войны Турции А.П. Горлов докладывал в Санкт-Петербург следующее: «Ненависть к России и недоверие к ее правительству развиты до крайности во всей стране. Несмотря па протестации против поступков Турции, протестации чисто гуманной, не имеющей политического значения. Ненависть к России остается прежней. Хотя поведение турок делает для Англии более затруднительной поддержку этого государства — тем не менее, они будут его поддерживать, объявляя, что они имеют в виду не турецкие, а чисто английские интересы. В армии желание войны с Россией всеобще» (РГВИА. Ф. ВУА. Д. 7622. Л. 17806.). Английский премьер-министр Б. Дизраэли опасался, что русские войска смогут достигнуть Константинополя через 9 недель, а за это время Лондон сумеет перебросить к проливам силы, способные лишь закрепиться на Дарданеллах. Поэтому он предложил немедленно направить флот и морскую пехоту для занятия Галлипольского полуострова. Это предложение было отвергнуто — большинство членов правительства не захотело связывать себя союзом с Турцией и снова участвовать в войне против России.

В это же время Горлов доносил, что, будучи на вечере у Ротшильда, беседовал с одним штабным офицером-аристократом, не англичанином. На вопрос, как Англия, изъявляя о своем горячем желании помочь Турции в поражении России, собирается действовать, штабной офицер пояснил, что собственно из Англии можно будет направить от 50 до 60 тыс. человек, «но с трудом». «Начать полную отправку войск едва ли возможно ранее двух недель со дня отдания приказа; перевозка главной массы займет 5 или б недель, но и по истечении этого срока армия не будет еще готова вступить в бой. Армия имеет надобность в громадном обозе, которого сбор, перевозка, выгрузка и организация в Турции есть дело длинное и трудное, так что можно сказать, что по высадке всех войск пройдет еще не менее 5 или 6 недель, прежде чем армия в полном своем составе будет в состоянии выступить в поле». И далее: «Англия едва ли будет иметь право отдать приказ к отправке своего десантного отряда, ранее того времени, когда русские, заняв Адрианополь, двинутся к Царьграду. Но, вероятно, что русские пойдут на Константинополь только, если будет достаточная надежда на скорое его взятие. В таком случае, английский десант, требующий 2+6+6=14 недель или 3½ месяцев прежде вступления в бой, может появиться на театре действий слишком поздно»(РГВИА. Ф. ВУА. Д. 7622. Л. 194–195).

Так что отказ кабинета Дизраэли поддержать своего премьер-министра был продиктован не миролюбием, а отсутствием возможностей. Была, правда, и англо-индийская армия, но ее мобилизационные возможности были невелики. В 1877 г. англичане смогли перебросить на Мальту из Индии только 5 тыс. пехотинцев. Следует оговориться, что в части информирования Военного министерства о позиции страны пребывания в отношении событий на Балканах военный агент в Лондоне генерал-майор А.П. Горлов в лучшую сторону отличался от своих коллег в Париже (полковник Л.А. Фредерикса)[125], Берлине (полковник А.А. Даллера)[126], Риме (генерал-майор Н.А. Новицкий) и Вене (полковник Ф.А. Фельдман)[127].

В ходе Русско-турецкой войны должна была пройти «обкатку» существовавшая с 1863 г. (и менявшая свои названия) система центральных органов военной разведки. Суть проверки недавно созданной системы военной разведки, действовавшей на постоянной основе (в мирное и в военное время) и включавшей в себя центральные и зарубежные органы (военные агенты, личный состав военно-ученых экспедиций, направляемые в командировки с разведывательными целями отдельные офицеры) состояла в том, чтобы ответить на вопрос, способна ли молодая военная разведка обойтись без помощи, поддержки и подсказки российских дипломатических представителей за рубежом? Способна ли военная разведка самостоятельно решать, стоявшие перед ней в мирное и военное время задачи? А если не способна, то почему? И в зависимости от этого сделать соответствовавшие выводы (нехватка опыта, зарубежных сил, особенно негласных военных агентов).

К 1876 г. военные агенты находились при российских миссиях в Константинополе, Лондоне, Берлине (Пруссия), Вене, Париже и Флоренции (Королевство Италия). Материалы, поступавшие от них, обрабатывались в Канцелярии Военно-Ученого комитета Главного штаба. Сюда же Министерством иностранных дел передавалась информация сотрудников зарубежных российских представительств, содержавшая разведывательные сведения. Эти сведения докладывались военному министру, начальнику Главного штаба, а также передавались в заинтересованные управления Военного министерства.