Мельник каким-то верхним чутьем уловил растерянность, опаску голкипера «Арарата», когда прошедший по своему флангу без особых изысков, напрямик, Еврюжихин сделал отличный прострел. И в ту же секунду, определив в долю секунды ту самую точку, где вот-вот окажется мяч, Данила рванул туда стрелой, не чуя под собой ног. Время сжалось, стало тугим и неподатливым и нападающий продирался сквозь него задыхаясь, точно через густую пелену. Весь в предвкушении того сладостного мига, когда его стриженная белобрысая голова встретится с пятнистой сферой, Мельник видел только ее. Все остальное исчезло из поля зрения, смазалось, растворилось. И свои, и чужие игроки выглядели будто силуэты, неровно вырезанные из картона неумелой рукой.

Форвард взвился вверх и что было силы пробил по неожиданно жесткому, почти чугунному ядру мяча. В глазах мгновенно почернело — удар пришелся на лоб и немного в переносицу — и на долю секунды парень потерял зрение. А боль пронзила его, словно электрический разряд. И потому на землю он приземлился ничего не видя и не слыша, разевая в беззвучном крике рот.

И когда одноклубники подняли, вздернули его с газона, он несколько секунд еще не понимал, что произошло. А потом вдруг резко, будто одним махом, включили картинку и звук. И Данила мигом услышал радостный рев трибун, крики партнеров и почувствовал сильные одобрительные хлопки по плечам и спине.

— Молодца, Малой! Как положил, как положил! Словно на бильярде. Эх, голова твоя чугунная! — восторгался Юрка Семин. — Это ж надо, с пятнадцати метров влупить, как ногой. В самую «паутину»!

Мельник помотал головой, прогоняя остаточную дурноту, и огляделся. Игроки ереванской команды понуро брели к центру, а по стадиону катилось восторженное ликование, заставляющее шевелиться, перекатываться живой волной уходящие полого вверх откосы трибун. А на табло единичка сменилась на двойку и диктор торжественно, как на военном параде, затянул: «Мяч…в ворота…команды…„Арарат“…забил…»

В общем, 2−0

И совсем уж аховым стало положение гостей, когда незадолго до перерыва отметился в протоколе матча бразилец Ривелино. Он сначала собрал вокруг себя сразу четверых соперников, потом каким-то мягким, кошачьим переступом — вправо, влево — просочился через их оборонительные порядки, а затем вдруг совершенно неожиданно, на ведении, жахнул своей волшебной левой метров с двадцати пяти. 3−0

Глава 5

1969 год. Июль. Москва

Сидя в ленинской комнате на динамовской базе в Новогорске, Мельник испытывал мучительное чувство дежа вю. Все было почти как в тот, первый раз, когда он умудрился по глупости сцепиться с Яшиным. Тот же портрет лукаво прищурившегося Ильича на стене, тот же накрытый красной скатертью стол, за которым расположились члены комиссии, те же — или почти те же — партнеры по команде. Даже представитель «сильных мира сего» от футбола сегодня снова товарищ Семенов. Дмитрий Петрович.

Другое дело, что содержание нынешнего собрания разительно отличалось от предыдущего. В прошлый раз Данилу распекали за конфликт со Львом Ивановичем и делали особый акцент на том, что, дескать, сопляк ударил заслуженного ветерана. И катилось все к отчислению и дисквалификации, но вдруг вмешался и отстоял дерзкого мальчишку Бесков.

А сейчас?

А сейчас все с точностью до наоборот. В вину Мельнику ставят то, что он полез защищать Яшина, Бесков грозит своему игроку самыми суровыми карами, не горячиться призывает всех Семенов. Да и, если хорошенько подумать, сам Данила уже несколько изменился. Как ни крути, но приобрел кое-какое имя в футбольном мире, сыграл несколько раз за сборную, стал основным игроком «Динамо». Заслуженный мастер спорта, орденоносец…Ничего вроде не забыл? Вообще-то, еще кое-что в загашнике имеется, ну да ладно, не станем вываливать все до донышка сразу, прибережем про запас. На всякий пожарный.

— Все мы, товарищи, виноваты в том, что не разглядели признаки «звездной болезни» у Мельника, — Константин Иванович покаянно ударил себя в грудь. — Я, как старший тренер, в первую очередь должен был обратить на этот позорный факт внимание.

— Позвольте, — удивленно посмотрел на него Семенов. — Но в чем, по-вашему проявляется эта «звездная болезнь»?

— Как же, — горячо воскликнул старший тренер. — Посудите сами. Мельник в последнем матче на первенство страны затеял драку с игроком команды «Арарат». И сделал это на глазах у десятков тысяч болельщиков! В итоге умудрился сломать челюсть сопернику и положил начало массовой драке между футболистами обеих команд. Представляете, даже наш Одуван…простите, Ривелино, поучаствовал. Двоим ереванцам потребовалась медицинская помощь. Как прикажете относиться к выходке Мельника? Ведь он, если разобраться, едва не спровоцировал волнения на стадионе. Хорошо еще, что милиция отработала на все сто и не допустила массового хулиганства. Поэтому, товарищи, я считаю, — Константин Иванович немного помедлил, переглянулся с Голодцом и продолжил, — что на лицо безответственное, наглое поведение распоясавшегося хама, который считает, что ему все позволено!

— Ну, давайте не будем так обострять, — поморщился чиновник. — Да, Мельник безусловно виноват. Но ведь, с другой стороны, он бросился защищать своего товарища по команде. Нашего прославленного ветерана Льва Ивановича Яшина. Кстати, как его самочувствие после операции?

— Динамика положительная, — нехотя буркнул Бесков. — Врачи говорят, что сделали все, что могли. Прогнозов долгосрочных пока не дают. Но кулуарно Зоя Сергеевна мне намекнула, что лучше бы нам подумать всерьез о новом основном голкипере.

— Сама Миронова так сказала? — Семенов недовольно покачал головой. — Значит, плохо дело. Приглядели кого-то?

— Есть кое-какие варианты, — Константин Иванович махнул рукой. — Давайте об этом после поговорим. Когда с нашим «героем» закончим!

Данила поежился. Вот что, спрашивается, он такого сделал Бескову, что тот уже довольно продолжительное время так и норовит его сгнобить?

— Знаете, — медленно сказал чиновник. — С учетом услышанного, я бы вообще задумался о том, чтобы прекратить обсуждение Мельника.

— Может еще один орден ему вручить? — саркастически хмыкнул Бесков. — Валяйте! А завтра он вообще кого-нибудь изувечит. Форменный хулиган! Нет, я решительно умываю руки!

— Так и игрок «Арарата» отнюдь не белый и пушистый зайчик с новогоднего утренника в детском саду, — хладнокровно парировал Дмитрий Петрович. — Врезался в Яшина на полном ходу и даже не попытался избежать этого столкновения. В итоге нанес серьезнейшую травму. И вы сейчас сказали, что из-за нее Лев Иванович может вообще завершить свою карьеру.

М-да, печаль. Если Яшин и правда все, то позиция первого номера «Динамо» провисает. Одна надежда, что сумеет руководство перетянуть в Москву Прохорова или еще кого-нибудь путного.