Чтобы получить власть над людьми, нужно предложить им проекцию будущего. В этом состоит суть Химии власти. Когда проекция будущего принимается большинством, тот, кто ее олицетворяет, получает власть. Настоящую власть, а не пустые властные регалии. Вот почему Максимилиан Робеспьер был кумиром парижской толпы вначале революции — его проекция будущего охватила массы. Смерть ненавистного короля, общество справедливости. Неясные очертания общества «свободы, равенства и братства». На самом деле через некоторое время проекция будущего Робеспьера стала выглядеть как смерть на гильотине без какого-либо шанса оправдаться. Придут, заберут, осудят, отрубят. И когда такая проекция будущего перестала удовлетворять народ, Робеспьер был арестован. Интересная деталь: при аресте — то ли случайно, то ли намеренно — «неподкупному» прострелили челюсть. Думаю, что намеренно: чтобы не мог говорить, не мог изменить ход событий. Вероятно, подобная предусмотрительность была излишней. Химия власти уже ушла от Робеспьера — его проекция будущего людей не устраивала. Бесконечный кровавый карнавал, когда с гильотины катились головы вчерашних соратников и даже друзей Робеспьера (Дантон, Камиль Демулен). Парижская академия наук, гильотинированная почти в полном составе. «Революция пожирает своих детей».[37]Вакханалия террора приняла такой размах, что никто уже не мог быть спокоен за свою жизнь. Раньше любому революционно настроенному парижанину было понятно: он бедный и он за революцию, поэтому его все это не касается. Но начали рубить головы и революционерам, и бедным. Вообще — кому угодно. Такого будущего не хотел никто. И «неподкупный» потерял Химию власти, а следом и саму власть вместе с жизнью…[38]

А вот проекция будущего, которую рисовала Екатерина Великая, когда она еще не была Великой, вполне устраивала честолюбивых молодых гвардейских офицеров и старую знать Российской империи. Великая держава с мощной армией и флотом, крепостные в дар от императрицы, бегущие в панике турки. Суворов, берущий неприступный Измаил. Слава. Стремление к подвигу, которое четко совпало с ментальностью России. Вот из чего состояла екатерининская проекция будущего, ее Химия власти. В ХХ веке на такой же ноте построит свою Химию власти Иосиф Сталин. И держалась эта проекция будущего вовсе не на страхе или репрессиях, которые были остановлены с ликвидацией «кровавого карлика» Николая Ежова. Это вновь была проекция построения Великой страны. Огромные стройки, заводы и фабрики. Самолеты и танки, трактора и троллейбусы. Мороженое и лимонады на улицах городов. Полная ликвидация беспризорности и безработицы, которые исчезли вместе с НЭПом. Справедливая страна, справедливая империя, в которой все равны, вне зависимости от происхождения и цвета кожи. В которой суровое наказание настигает преступника, вне зависимости от его былых заслуг и занимаемой должности. Вот та проекция будущего, вот та Химия власти, благодаря которой Сталин удержал власть в сложнейший период Великой Отечественной войны.

У Сталина были победы, но были и поражения. Именно Химия власти, принимаемая подавляющим большинством проекция будущего придают устойчивость властной конструкции, помогают пережить сложные моменты. Химия власти приводила к тому, что люди умирали за Сталина, гвардейские офицеры карабкались на стены осаждаемых крепостей по приказу Екатерины Великой. Ее Химия власти способствовала тому, что молодой Михаил Кутузов во время атаки в Крыму не щадил себя настолько, что получил тяжелое ранение и потерял глаз от турецкой пули. Химия власти Сталина толкнула Александра Матросова закрыть собой амбразуру, а летчика Виктора Талалихина — протаранить немецкий бомбардировщик, рискуя своей жизнью.[39]Проекция будущего, нарисованная Жанной д’Арк в виде свободной от англичан Франции, без насилия предателей бургундцев, настолько вдохновила солдат и, самое главное, феодалов, служивших во французской армии, что они выполнили ее «нелепые приказы» и победили англичан.

А вот Павел I рисовал проекцию будущего, которую его окружение не желало. После екатерининской вольницы он ввел обязательную службу для дворян, вступал в союз с крушителем монархий Бонапартом. При этом начинал военное противостояние с сильнейшей державой того времени — Великобританией. Зачем это было нужно Бонапарту — очевидно, а вот необходимость похода русских войск в Индию вместе с гренадерами Наполеона для русской элиты была сомнительна и опасна. Химия власти отсутствовала — и власть рухнула при попытке тех же англичан свергнуть Павла I. Его сын Александр Павлович вернул эту Химию власти одной фразой: «При мне все будет, как при бабушке Екатерине». И когда после Тильзитского мира 1807 года Россия и Франция совместно выступали против англичан, заговора против него не было и, как отца, его шарфом не задушили.