Важнейшее, итоговое событие, ради которого, собственно, Лиза и затеяла это путешествие — повторная присяга всех знаменосцев дому Арренов, теперь уже непосредственно лорду Роберту — должно было состояться в Рунном Камне, родовом замке Ройсов, и завершиться самым большим турниром и грандиозным пиршеством. Бронзовый Джон, польщённый оказанной честью, написал Роберту собственноручное письмо с благодарностями и уверениями в своей непоколебимой преданности.

Но самые большие и отчаянные надежды Лиза возлагала на мейстера Лерана, наказав искать любые способы, чтобы устранить влияние отравляющих зелий, которыми Роберта пичкали долгое время. Для этого она разрешила тратить сколько угодно золотых драконов, приглашать в замок других лекарей, жрецов, знающих магию знахарей, заказывать по своему усмотрению любые снадобья.

Мейстер Леран не спал ночами, он очень хотел помочь Роберту. И ещё для него стало делом чести решить эту сложную задачку, которую задал Колемон. Подробные описания приступов Роберта и предшествующих им симптомов, перечень хранящихся в комнате бывшего мейстера лекарств, а также собственные соображения по исцелению он отправил в Цитадель с вороном, а толстую тетрадь Колемона, исписанную убористым почерком — со специальным посыльным. Учёные мужи Староместа безмерно сокрушались и негодовали на своего собрата-душегуба, дотошно изучали его личные записи, собирали многочасовые консилиумы, сверялись в библиотеке со старыми свитками, а потом передавали мейстеру Лерану разные порошки и эликсиры с подробными инструкциями, полностью одобряя все самостоятельно предпринятые им ранее действия.

Каждый в Орлином Гнезде — от таскающего из озера воду поварёнка до мейстера и командира кортежа — выполнял свою часть поставленных Лизой задач, и делал это на совесть.

Выезд лорда Долины растянулся на добрую треть лиги. По бокам кортеж сопровождали вооружённые пешие воины, а в голове и хвосте шествовали конные. Повозки с хозяйским багажом двигались в авангарде, чтобы к моменту, как карета Роберта и Лизы достигала места привала, шатры уже ожидали их наготове.

Возглавлял процессию лорд Нестор Ройс — в серебристой кольчуге, длинном голубом плаще, подбитом белым мехом ласки, и покрытом пурпурной эмалью и рунами фамильном горжете. Тяжелый стальной воротник хорошо защищал горло в бою, но в этой поездке никак не облегчал участи массивного, с окладистой седой бородой лорда Нестора — гордо восседая на гнедом жеребце, он сильно потел и постоянно промокал огромным платком наметившуюся плешь. Но время от времени подъезжал справиться, всё ли хорошо у милорда и его леди-матери.

Путешествовал Роберт неспешно — с дневными привалами и длительными остановками в замках знаменосцев. Бриенне никак не удавалось уговорить его ехать не с матерью в закрытой карете, а верхом на собственном коне, присланном в дар леди Аньей Уэйнвуд специально для этого путешествия. Роберт пугался светло-серого резвого жеребца до нервной дрожи и отказывался даже подойти к нему, и того привязали к карете мейстера. Леран никогда не забывал на стоянках захватить с обеденного стола для своего четвероногого попутчика то сладкую морковь, то кусочек сахара. И был согласен с Бриенной, что путешествовать верхом гораздо интереснее. Если бы не его лекарские обязанности, он бы так и сделал. А пока довольствовался тем, что смотрел в окно.

Солнечные блики, отражаясь от разодетых в шёлк лордов, перескакивали со стальных доспехов рыцарей на серо-голубые атласные попоны лошадей. Трескуче трепетали на тёплом ветру небесно-синие знамёна с луной и соколом. Ржали кони. Важные от осознания собственной значимости пажи и грумы переругивались, споря за право ехать поближе к карете Роберта.

Вдоль дороги мелькали кусты шиповника и дикой смородины, серебрилась полынь, кружевные листья папоротника сменяли розовые ёжики чертополоха. На изумрудных лугах, сочно поблёскивающих в лучах полуденного солнца, паслись тучные коровы, быстроногие кони и тонкорунные овцы. Пастухи, завидя издали пышную процессию, замирали на месте и удивлённо разевали рты. Крестьяне на полях разгибали натруженные спины, а их жёны и дети выбегали из домов, приветственно махали руками, потрясённые невиданным ранее чудом.

Иногда к карете мейстера подъезжала Бриенна, чтобы перекинуться парой фраз, если созерцание зеленеющих полей и лугов ей приедалось, а Миранда — жизнерадостная и словоохотливая дочь лорда Нестора — была занята тем, что снова кокетничала с Джаспером Редфортом или хохотала со стражниками. Несмотря на полноватую фигуру и маленький рост, леди Ройс превосходно держалась в седле, порой пуская своего коня вскачь, отчего её огромный бюст колыхался, а пышные каштановые кудри задорно подпрыгивали.

На дневном привале по дороге к Железной Дубраве Бриенна снова принялась увещевать Роберта.

— Жаль, милорд, что многие простые жители Долины не увидят своего лорда, — сказала она. — Вольный Ветер чересчур ретивый, но это потому, что он молодой. Подрик мог бы вести его, придерживая под уздцы, — предложила она и глянула укоризненно: — В таком наряде не годится сидеть взаперти…

Роберт в голубом камзоле с пышными рукавами и бриджах, подпоясанный белым шёлковым кушаком, с перекинутым через плечо дымчато-голубым плащом, в свои тринадцать выглядел очень представительно, хотя по росту и силе всё ещё изрядно уступал сверстникам. Стянув с рук шёлковые перчатки, он отстегнул с плеча заколку в виде сокола и скинул плащ на руки подоспевшего Подрика.

— Это не Вольный Ветер, а какой-то бешеный ураган, — раздражённо ответил Роберт. — Он лягнул грума и чуть не убил его. Мейстер теперь лечит его в своей карете. Леди Анья, верно, хочет моей смерти. Я не сяду на этого дикого зверя, ясно тебе?! Я поеду с матушкой! Лучше дай мне свой меч, я хочу ещё раз подержать его, — сказал Роберт, требовательно протягивая руку.

Бриенна аккуратно вытащила из ножен Верный Клятве и подала эфесом вперёд:

— Осторожно.

— Мейстер Леран, а вы видели меч Бриенны? — спросил Роберт горделиво, словно тот принадлежал ему. Затем ухватил его остриём вниз и сделал неловкий мах в сторону, но не удержал и выронил.

Стоявший рядом мейстер проворно наклонился и поднял меч, а заметив страдальческую гримасу владелицы, бережно провёл рукавом по запорошённой пылью густо-красной стали, пытливо рассматривая. Верный Клятве был великолепен, отсвечивая чернью и пурпуром: волны крови и тьмы на клинке выделялись чётко, не смешиваясь, переплетаясь в причудливую багряно-ночную вязь, а навершие и гарда в виде львиных голов сверкали золотом и рубинами.

Увидев, как уверенно и ловко мейстер сжимает обтянутую тонкой красной кожей рукоять, оценивает заточку лезвия, проверяет равновесие, Бриенна расслабилась, поняв, что её сокровище находится в надёжных руках. Но продолжала с удивлением наблюдать, как грубые мужские пальцы ласково проходятся по всем трём глубоким желобам клинка.

— Он безупречен, — вынес свой вердикт мейстер и одобрительно кивнул. Потом взял меч обратным хватом, как до этого Роберт, и сказал ему: — Старайтесь без особой нужды не брать его вот так, милорд. Чтобы нанести удар, вам придётся подойти к противнику слишком близко, а это опасно.