Я думаю, Роману иногда стоит остерегаться своего необычного вкуса. В фильме все правдиво, но слишком по-медицински. Миа Фэрроу очень подходит для своей роли, в том числе и своими недостатками. Некоторые эпизоды напоминают мне «Отвращение» (Из дневника Катрин Денев).

Утренняя выходка Катрин вышла ей боком. На следующий день газеты пестрели заголовками, высмеивающими слишком много о себе возомнившую звезду.

Вскоре начались съемки. Катрин постоянно чувствовала себя усталой. Ей начало казаться, что она уже никогда не привыкнет к новому режиму дня. Американский образ жизни, равно как и сами американцы, вызывали острое раздражение. Никакого интереса сюжет фильма не вызывал. Она чересчур долго держала себя в ежовых рукавицах и сейчас, казалось, маятник метнулся в другую сторону. В Париже или его окрестностях Катрин чувствовала себя дома и старалась держать себя в руках. Всюду могли встретиться знакомые, могли что-то не то подумать и т. д. Здесь же никто ее не узнавал на улицах, из друзей же тут были только Жак Деми и Аньес Варда. Одинокие вечера переносились все с большим трудом, а дневниковые записи становились все больше похожими на телеграммы.

Чувствую себя опустошенной. Мне ужасно не хватает смелости и концентрации. Этот дневник хранит мои воспоминания. Здесь далеко не все, что меня волнует. Я не осмеливаюсь написать обо всем (Из дневника Катрин Денев).

Джованелла видела, как тяжело Катрин даются эти съемки, но понимала, что это меньшее из двух зол.

Ей нужно было это пережить. Обязательно сменить обстановку и уехать от родных, чтобы дать волю чувствам и признаться себе в том, что Франсуазы больше нет. Без этого нельзя было бы двигаться дальше (Джованелла Джованни).

В середине августа Морис Дорлеак совместно с Джованеллой все-таки организовали приезд Кристиана. Катрин была просто счастлива. Приезда сына она ждала с почти детским предвкушением. Те несколько дней оказались единственным приятным воспоминанием от пребывания актрисы в Штатах.

Вместе с Катрин в США приехали ее агент Джованелла и гример Симона. Обе женщины вынуждены были много времени проводить с актрисой. Впрочем, Джованелла давно превратилась из простого агента в подругу Катрин, да и виделись они немного реже. Поэтому-то ей было проще. Она понимала, почему с Катрин случаются эти перепады настроения и почему ее все так раздражает. Симона должна была работать с Катрин по 8-10 часов ежедневно. Подругами они с Катрин так и не стали, но Катрин искренне привязалась к девушке. Симона была талантливым гримером и костюмером, высоко ценила умение Катрин одеваться. Ей нельзя было отказать ни во вкусе, ни в стиле, ни в чувстве такта. За это Катрин ее ценила еще больше, но с собой поделать ничего не могла. Катрин категорически не нравились костюмы. Она хотела быть одетой от Ив Сен-Лорана не только в жизни, но и в фильме. Продюсеры не разделяли мнения звезды, а доставалось бедной Симоне. В конце концов девушка не выдержала и заявила:

— Я уезжаю в Париж. Извините меня, Катрин, но я больше не могу.

— Ну что ж… Хорошо, — пожала плечами актриса.

Лишь поздним вечером Катрин дала волю чувствам. Последняя ниточка, связывающая ее с Францией, была разорвана. Оставалась Джованелла, но с нею нельзя было видеться 24 часа в сутки. Катрин же было жизненно необходимо все время с кем-то говорить, записывать свои мысли в дневник и по капле переживать свою боль.

Симона уезжает завтра утром. Американцы грубые и пьяные. Меня оскорбляет их грубость. Они не знают, что я слышу их из-за занавески. Перед ужином выпиваю водки. Настроение ужасное. Гордиться нечем, чувствую себя виноватой. Симона собирается уехать. Мне кажется, она хотела немного повременить с отъездом, чтобы в последний момент я уговорила ее остаться. Она слишком медленно собирает свой багаж, но я не уступлю (Из дневника Катрин Денев).

Последние несколько недель съемок дались особенно тяжело. Симоны больше рядом не было. Катрин переехала к приятелям и нашла себе новую подругу Эдину. Актриса могла часами жаловаться на неудобства такой жизни, но ни за что бы не променяла все это на бездушный номер в отеле. Джованелла только и успевала поражаться поведению Катрин, с каждой минутой уверяясь в правильности своего решения. Катрин нужно было выплеснуть свои эмоции. Накопившиеся чувства перестали давать ей дышать и жить. Актрисе сейчас нужно было постоянно что-то делать, говорить, ссориться и спорить, а лучше закатывать истерики. Джованелла прекрасно понимала, что Катрин ни за что на свете не расскажет о том, как ей плохо без Франсуазы, и не будет плакать у кого-то на плече, она перенаправит свою злость на что-то менее значимое для нее. Коммерческий успех фильма «Апрельские безумства» никого не волновал. Такое странное для агента отношение к делу никого не удивляло. Жак Деми и Аньес Варда были осведомлены о мотивах Джованеллы, поэтому все свободное время проводили с Катрин. Эдина тоже спасала ситуацию. Персоналу же фильма можно было только посочувствовать.

Эдина ночует у меня, потому что боится оставаться одна. Меня это не смущает, и мы ужинаем перед телевизором в одних майках. Вернулись поздно по-настоящему расслабленными. Мы попытались навести некоторый порядок. У Стюарта очень довольный вид, а у меня нет (Из дневника Катрин Денев).

За неделю до окончания съемок случилось два события, которые превратили жизнь Катрин в настоящий ад. Здесь уже не могла помочь даже вездесущая Джованелла. Во-первых, заболели родители Катрин. Теперь актриса пребывала в состоянии, близком к панике: она боялась за родителей, за Кристиана и за себя. Самым отвратительным было то, что она не могла ничего сделать, никак помочь. Катрин оставалось только звонить и справляться о самочувствии больных. Втором событием оказалось то, что объявился Роже Вадим. На несколько дней он приехал в Штаты в сопровождении своей новой куколки Джейн Фонды и их совместного ребенка. Только сейчас Катрин поняла то, какой силой духа обладала Брижит, общаясь с Катрин. Даже более того, Брижит в свое время практически подружилась с Катрин, она учила ее играть на гитаре и всячески проявляла свою симпатию. Тогда Катрин казалось это проявлением благоразумия, но сейчас она понимала, что это подвиг. Что бы там ни было, нет большей пытки, чем видеть счастье когда-то любимого тобой человека.

В субботу я буду в Париже. В горле стоит ком. В воскресенье пойду повидать Джейн Фонду и ее малыша. Хорошо, что ложусь поздно. Лишь бы погода чуть-чуть улучшилась. Что я буду делать на Рождество, с кем я буду отмечать его? Мне 25, я не стала намного лучше. Мне надо меньше работать и больше жить (Из дневника Катрин Денев, 1 октября 1968 года).

1968–1970 гг.

Разделить горе Катрин мог только один человек на свете: Франсуа Трюффо. Только он любил Франсуазу с той же силой, что и Катрин. Они достаточно часто общались после смерти Франсуазы, но эти встречи были полны такого беспросветного отчаяния, что превращались в обоюдную пытку.

Все проходит, человек ко всему привыкает. Даже к боли. После экранизации «451 градуса по Фаренгейту» Франсуа Трюффо два года просто не мог работать. Казалось, один из главных режиссеров Новой волны просто не сможет уже пережить смерть возлюбленной, но Франсуа все же собрался с духом. Он снял две грустные комедии в стиле нуар: «Невеста была в черном» и «Украденные поцелуи». Критика оставила эти работы без внимания. Казалось, что Новая волна потеряла своего лидера, у руля остался Жан-Люк Годар. Трюффо же обвиняли в том, что он никогда не сможет повторить успеха фильмов «Четыреста ударов» или «Стреляйте в пианиста».