хмуром небе не проявлялось, а часов у Крэя не завалялось.

Таких длительных прогулок без остановки парень в жизни точно не совершал.

Ветер хлестал лицо Крэя, занося песок в горло.

Порывы стихии становились все мощнее, мощнее.

Шаги становились все тяжелее.

Из-за утепленной куртки, пот тек ручьем, хотя песчаная буря морозила нос, дыханием холода обжигала глаза.

Откашливаясь, сопротивляясь, Крэй шел вперед и не терял ни капли надежды.

Крэй шел.

Шел.

И наконец-то — дошел.

Практически вслепую, внезапно уткнувшись в каменный вал и прощупав его высохшими дрожащими пальцами, с облегчением выдохнул, присев на твердую незыблемую поверхность перед уходящим на метры вверх травянистым склоном. Это не помутнение рассудка и не обезвоживание играли с ним злую шутку. Все по-настоящему и осязаемо. Безысходность сменилась легкой надеждой: на возвышающемся над бескрайней пустынной поверхностью островке-оазисе била ключом жизнь.

Комары уже подлетали полакомиться кровушкой молодого парня, давящая тишина сменились на звуки животных, из почвы склона высунулась морда дикого грызуна, и зверек тут же вскочил пулей наверх, задевая хвостиком размашистую траву… Отгонять мелких насекомых, у Крэя не хватало ни сил, ни даже особого желания. Его будоражила простая логическая цепочка. Комары, звери, растения, а значит — тут есть питьевая вода и условная безопасность от пучины слизистого песка.

Горочка перед ним, мягко сказать, не маленькая, но дорога Крэя теперь лежала лишь вверх. Из последних сил взобравшись по отвесному склону, цепляясь за высохшую траву и выступы на каменистых боках «оазиса», Крэй наконец-то мог по настоящему перевести дух. Плюхнувшись на душистую поляну фиолетовых цветов, юный странник раскинул руки и ноги в стороны, глядя на мягкие вишневые облака.

И лежал так с упоением минут десять, не меньше.

Буря утихла. Мгла расступилась.

Придя немного в себя, парень перекатился на живот и осмотрелся. Он находился на возвышенности над остальным окружающим лиственным пространством, по-видимому, взобравшись на высшую точку «оазиса» — идеальное место, чтобы разбить лагерь. Но сперва необходимо все-таки убедиться, что здесь безопасно.

Весь островок разрастался вокруг кристально чистого озера по центру. Хотя, скорее это было заросшее болото, но Крэй не сильно видел разницу. Особенно в мире, где природа не была тронута человеческим присутствием. Однажды на любознательный вопрос: «Можно ли пить, в случае чего, воду из болота?», Евгений рассказал байку про глубочайшие российские Васюганские болота.

— По сути — это вообще наверное самые огромные болота в мире. Далековато от Мончегорска, конечно, в Западной Сибири. Оби, Иртыша там… Туда, с год как, сослали грузин-лазов одних. Вот, товарищ с Войны недавно у них побывал, приезжал погостить, рассказывал, как пожил среди них с недельку. Воду из болота того — можно пить. В непосредственной близости от Васюганского болота живут, с ребенком вроде даже и никогда не опасались всей честной компанией пить воду из него, и не ощущали при этом дискомфорта и проблем со здоровьем. На всякий случай, в вылазке не рекомендовали товарищу кидаться сразу на любое болото, конечно, паразитов можно набраться, травануться, если люди рядом якшались, загрязняли, но если водичка чистая и нетронутая, как там… Цвет у нее напоминает заварку, говорил, в Васюганке, но ее пили, правда, предварительно цедили через платок. Конечно, у ссыльных альтернативы-то и нет.

У Крэя альтернатива также — не наблюдалась.

Сверху открывался впечатляющий вид, не столь пугающий, как поначалу, скорее, чарующий и привлекающий своей оторванностью от предыдущей реальности.

В болотной пустыне, где вода и песок смешались в одно целое, оказалось, живет множество уникальных существ. Не все было знакомо глазу юного Крэя. Но из книг, что читал в библиотеках СССР, смог опознать некоторую флору и фауну.

Даже с его высоты, на дне болотной воды прекрасно виднелись устрашающего вида неадекватно гигантские миксины. Съедобная «Рыба-ведьма», похожая на червяка или угря, как будто ожившая из сказки. Если верить книгам — вкусная хищная тварь, которая пугает лишь своим видом… Ночная хищная тварь.

«Ночь? А в небе светло… Хотя и в Мончегорске летом белым-бело по несколько месяцев к ряду…» — Крэй опять отвлекся.

Даже сейчас, в ситуации полной опасности и царящей угрозы повсюду — мысли парня находились в беспорядочном хаосе. Крэй любовался дикой и необузданной природной красотой.

По глади воды, словно живые стрелы, быстро проплывали мимо водомерки, оставляя за собой следы в виде мерцающих водных капель.

Вдоль густых береговых зарослей медленно прогуливались от своей хатки выдры-ондатры. Эти мускулистые грызуны словно не замечали ничего вокруг, занимались своими делами. Такое ощущение, что они тут хозяева, и ничто им не страшно.

Прямо перед глазами, в полушаге от Крэя, прыгнула Мавританская жаба. Ее он узнал без осечек. С ярко-зелеными глазами, истошно издавая глухой булькающий звук, унеслась вдаль по болотным кустарникам, оставляя за собой звонкий треск. Взгляд зацепился на камне… Что-то быстро скрылось, прячась от жабы. Крэй успел разглядеть: среди камней скрываются скорпионы с ядовитыми жалами.

«Африканские земноводные, пустынные… Природа и животные топей арктической тундры… Сочетание невозможное. Но оно перед мной…» — мир Крэя перевернулся, и догматы ломались.

Уже не впервые. Но паренек так отвык от этого чувства загадки. И в прошлый раз он был молодым пацаном, которому несложно было подстроиться. Сейчас в окрепшем, сложившемся, почти взрослом разуме нейроны ускоренно перерабатывали вновь поступающее обилие невероятной информации.

Если до сих пор теплилась мысль, что эти его «путешествия» не в «Иной» мир, а прошлое или же будущее, возможно перемещение физическое по уголкам планеты, при скачке во времени, то сейчас наблюдал то, чего в условиях знакомой Земли просто не могло существовать физически. Нет на планете мест с таким биомом. Не впервой, да, в моменты первого перемещения вокруг текла ватная розовая река — то Крэй списал на жар и бред, галлюцинации. В этот раз сомнений быть не могло, никаких иллюзий после многочасовой ходьбы по зыбучей глине. Мир — Иной. Совершенной Иной.

«Няша — болотная топь. Этот мир будет Няшей,» — Крэй наконец подобрал имя этому миру. — «Жидкое, вязкое и топкое, заполненное тиной и грязью, дно озера или морского побережья на севере Европейской части России и в Сибири — „Няша“, идеально подходит.»

Но не только животный мир удивлял Крэя в болоте-пустыне.

Тростник и Камыш — живой стеной обрамляли берега болотной воды.

Бледно-розовый Чингиль, с его острыми листьями, прорастал среди песка, создавая миниатюрные зеленые оазисы среди безжизненной земли. Плаунок чешуелистный, словно живой ковер, покрывал поверхность болотной воды. Деревца-кустарники