с растопыренными пальцами, подсвеченную бело-голубым светом, и направил её ко лбу Глицинии. Девушка побледнела и попыталась освободиться, но это было бесполезно или… ей удалось пошевелить пальцами и особенно тем, который был ей необходим больше всего!

— Погоди, что ты удумал?! — огрызнулась Глициния, при этом пытаясь дотянуться одним пальцем до другого, на котором было одето нужное ей кольцо. — А как же моё право на сохранения личной информации?

— Можешь не переживать, я не собираюсь копаться в тебе глубоко, — безразлично уверил её Шепард, внимательно смотря ей в глаза. — Ты и твои личные воспоминания меня совершенно не волнуют.

«Он что и вправду может проникать в память человека? — испуганно подумала Глициния, закрывая глаза. — Мне нужно ещё время! Я почти дотянулась, но… времени слишком мало…»

Пальцы Дэвида почти коснулись лба девушки… и вдруг! Он почувствовал, как что-то очнулось в сумке Глицинии и зашевелилось, словно склизкий слизень. И в этот момент его внутренний демон тоже проснулся и жадно зашипел в голове. Дэвид резко отступил назад и схватился за голову.

— Дэвид, что с тобой случилось? — испугано спросил Первый.

— Нет… ничего такого, — сквозь зубы ответил он, пытаясь сфокусировать взгляд на пленнице. Ему кое-как удалось осадить зверя внутри себя. — Лёгкое недомогание. Это солнце… тоже не очень хорошо на меня влияет.

Дэвид снова потянулся до обездвиженной, как ему казалось, Глицинии, как вдруг крыша под его ногами вздрогнула. Он чуть вильнул в сторону и только благодаря АЛТ не упал. В этот самый момент Глициния дотянулась до камушка на кольце, сильно зажмурила глаза и нажала на кнопку. Вспыхнул яркий свет. Где-то взвыл тот, кого назвали то ли Сплином, то ли Первым, то ли Третьим, а перед собой, через закрытые веки, она увидела очертания Дэвида, прикрывающего лицо от яркой вспышки. Чуть ранее, когда Сплин взвыл от боли, она почувствовала, как отступила стужа, а её тело ей полностью подчиняется.

Глициния незамедлительно рванула в сторону, обогнула Шепарда и устремилась вперёд. Она и не думала о том, чтобы обезвредить мусорщика. Слишком её испугали его способности. Глициния также не решилась обернуться и спрыгнуть с крыши. Сгустившаяся сзади неё тьма теперь ей не внушала доверия, а впереди были более широкие и светлые улицы. Глициния сосредоточилась, насколько ей позволяла уставшее и истощённое тело, и снова сделалась незримой. Но только она добежала до вершины крыши, как что-то пронеслось мимо неё, и из пустоты мгновенно появился Шепард. Он резко выбросил вперёд руки, и из тыльных сторон его перчаток вылетели длинные и тонкие тросы с обоюдоострыми лезвиями на концах. Глициния ловко уклонилась, но лезвия, скользнув по металлической крыше и оставив в ней глубокие раны, поднялись вверх и вновь нацелились на девушку, но теперь со спины. Уйдя от ещё нескольких атак, двигаясь то влево, то вправо, то оборачиваясь и отпрыгивая, Глициния поняла, что так долго ей не продержаться.

Она активировала третье из четырёх колец — на мизинце, и сжала кулак. Сбоку очень широкого кольца, почти напёрстка, полыхнуло тонкая белая струя лазера. Девушка резко остановилась и сделала несколько быстрых движений рукой: лезвия упали вместе с кусками тросовых нитей. Девушка проводила взглядом остатки троса, втянувшиеся в перчатки мусорщика, посмотрела на Шепарда и улыбнулась ему, но тот лишь безразлично моргнул слегка опухшими глазами, вздернутыми лёгкой алой дымкой, и исчез.

«Что такое?! КАК?!» — встревожилась Глициния, захлопав глазами и начав оглядываться по сторонам, как вдруг почувствовала: кто-то появился за её спиной. Девушка резко повернулась, отпрыгнула назад и вновь увидела перед собой невозмутимое лицо Дэвида. Мгновение и он схватил её за мизинец, где струился лазер. Он без раздумий сломал его. Напёрсток согнулся, и луч, вспыхнув, опалил сломанный палец и потух. Девушка стиснула от боли зубы, но не издала и звука. Мусорщик отпустил её и нанёс быстрый короткий удар в живот, но он не достал до неё. Девушка успела отпрыгнуть назад и действительно подумала, что атака не достала её, но вот её внутренности в одно мгновение скрутило. По всем телу быстро растеклась жгучая нарастающая боль, а к горлу поступила горячая кровь, выплёскиваясь наружу.

Вновь поборов в себе желание вскрикнуть от боли, она быстро направила на Дэвида безымянный палец. Из кольца на нём вылетел крохотный снаряд, но Шепард уклонился. Он схватил её за запястье и сломал руку (где-то высоко взорвалась с яркой вспышкой пущенная Глицинией пуля). Девушка прорычала и опустилась на одно колено. Она исподлобья посмотрела на Дэвида, но тот вновь отпустил ей руку, сделал шаг назад, а затем тихо произнёс:

— Тебе не сбежать. Сдавайся.

— А если я сдамся, что тогда? Ты меня убьёшь, не смотря на прямой приказ Чуви?

— Он мне не указ, — почти незаметно, яростно сверкнув глазами, при этом не потеряв своего безразличия, возразил Шепард. Девушка, несмотря на полученные ранения, приняла эту деталь в расчёт. Однако перед этим ей захотелось подтвердить другое предположение.

— Как ты меня увидел? — спросила Глициния. Слабо улыбаясь, не сводя взгляда с холодных глаз Дэвида, она с трудом поднялась, попытавшись принять будничную позу для беседы.

— Глазами, — безэмоциональное лицо Шепарда окрасила тень улыбки.

— Надо же, а ты, оказывается, шутить умеешь, — хмыкнула Глициния, стерев из-под губы струйку крови. — А я подумала, что ты блеющее чудо из лабораторий «Параллели».

Дэвид нахмурился, а затем действительно улыбнулся: холодной, ничего хорошего не обещающей улыбкой, и заговорил:

— В какой-то степени я действительно этакое чудо, но я был создан или, мне хочется в это верить, рождён не в «Параллели», и поэтому…

— Скажи, а ты меня видишь чётко или так, словно я голограмма?

— Что? — опешил Дэвид, только-только приподняв руку, и недоверчиво нахмурился. — Вполне.

Он не собирался сообщать ей, что на самом деле сейчас видел её не просто, как голограмму, а как призрачный, время от времени пропадающий образ. Вспышка света и невовремя проснувшееся его тёмное я, Дэвида несколько ослабили. Он думал, что скрыл это замешательство, но лёгкой тени неудовольствия в одном слове хватило Глицинии, чтобы всё понять. Её улыбка вдруг стала очень странной, словно сочувствующей.

Где-то внизу что-то гремело и взрывалось. До крыши доносились крохи бушующей внизу драки. Слегка вздрагивала пыль и крохотные осколки мусора вокруг ног Дэвида и Глицинии.