Прежде чем сделать это, один из матросов обыскал карманы поношенной одежды и извлек небольшую записную книжку, похожую на дневник, карманный нож, несколько свинцовых карандашей и сверток тонкой коры, перевязанный тем же материалом.

Я взял все эти вещи и наблюдал за последующим. Все было проделано быстро. В качестве церемонии Нед прочел короткую молитву из библии, все остальные стояли с обнаженными головами. Потом отвезли тело на самую глубокую часть реки, и я, глядя с палубы, увидел, что они очень возбуждены, и услышал гневные и тревожные крики. Взяв бинокль, я обнаружил причину этого. Шлюпку окружили акулы, их черные головы и белые животы попеременно показывались в воде, когда они медленно плавали кругами, привлеченные запахом добычи. Я крикнул матросам, чтобы они привезли тело назад, но они меня не услышали и в следующее мгновение бросили саван с грузом за борт, а сами быстро, как в гонке, поплыли назад.

Однако это было все равно хорошо. Я совершенно уверен, что бедняга опустился на дно до того, как его схватила акула, а на дне акулы не смогут его увидеть и схватить своими челюстями.

Сидя на палубе вместе с остальными под навесом для защиты от солнца, я просмотрел записную книжку, и понял, что это не дневник: убитый записал на страницах нечто вроде рассказа, который обещал быть интересным. Я попросил Дункана Мойта прочесть его вслух, что он и сделал. Сейчас этот рассказ передо мной, и я переписываю его слово в слово, так, как впервые услышал в тот день в тропиках, окруженный дикой местностью.

«Меня зовут Морис Клеппиш, – так начиналась эта запись, – по профессии я горный инженер, родом из Денвере, штат Колорадо.

Девять лет назад меня послали в республику Колумбия для осмотра шахты, и, будучи там, я присоединился к группе, которая хотела осмотреть округ Сан-Блас на юге Панамы и торговать с индейцами, владеющими этой обширной территорией. Я не торговец, но хотел воспользоваться этой возможностью и изучить вероятность добычи ископаемых в этом диком и неисследованном округе. Я надеялся найти следы золота и тем самым обеспечить свое будущее.

Но когда мы подошли к границе, высокомерные индейцы не позволили нам пройти на их территорию, они презрительно приказали нам не приближаться и показать им наши товары. Торговцы беспрекословно повиновались, но я был возмущен и рассержен. В какое-то время посчитал свою поездку неудачной. Индейцы обменивали кокосовые орехи, овечьи шкуры и другие плоды своей земли с большой готовностью, с абсолютной честностью и справедливостью, а торговцы говорили, что индейцы никогда не нарушают данное ими слово.

Испытывая разочарование из-за того, что у меня нет доступа в эту загадочную землю, я молча наблюдал за обменом, пока не увидел предмет, который заставил меня задрожать от возбуждения. Это был огромный необработанный алмаз в рукояти копья, которое держал Налиг-Над, король Сан-Бласа, самый сильный, представительный и умный индеец, каких я когда-либо видел.

Здесь я должен объяснить, что индейцы, обитающие в округе Сан-Блас в Южной Панаме, не кто иные как исторические потомки ацтеков, которые, когда Мексика была завоевана испанцами, бежали по болотам и горам, через равнины и реки, и пришли в эту неизвестную местность. Здесь они создали новый народ и называют себя текла. Их территория простирается на юг от перешейка между Атлантическим и Тихим океанами. В ней густые леса и обширные прибрежные равнины. Эту территорию индейцы ревниво охраняют от вторжения. Они не строят здесь прекрасные города и золотые храмы, потому что питают отвращение к золоту, страсть к которому привлекла белых демонов в Мексику. Белокожую расу индейцы считают губителем своего прежнего государства. Это белые изгнали текла из дома, завещанного им предками.

Таким образом, вера нового народа состоит из двух главных положений. Никогда не добывать золото, не использовать его для украшения и не торговать им, ненавидеть всех белых людей и не позволять им приближаться.

Жителей Сан-Бласа нельзя назвать подлинными индейцами, какими мы считаем племена Вест-Индии и Центральной Америки. Это были хорошо сложенные, умные и свирепые люди. Кожа у них медного цвета, и у них своеобразная одежда, характерная для этого народа. У них есть правительство, сосредоточенное вокруг короля, есть человечные и справедливые законы, много расовых характеристик. Говорят, что более слабые ацтеки остались в Мексике как рабы испанцев, а знатные, самые сильные и властные индивиды, понимая невозможность сопротивляться захватчикам и не желая становиться их вассалами, бежали на юг, как я уже описал.

Как ни справедливо это, я обнаружил, что народ санблас – это название дано ранними испанцами, а сами индейцы его никогда не принимали, – достоин восхищения во всех отношениях, кроме яростной ненависти к белым. Они давали нашей группе кокосовые орехи, зерно, раковины черепах, шкуры диких зверей, прекрасно выделанные, и овечью шерсть высокого качества в обмен на ножи, стеклянные бусы, компасы, цветные карандаши, зеркала и другие недорогие предметы.

Увидев гигантский алмаз короля, я был так поражен, что дрожал от возбуждения. Камень весил не менее пятисот каратов, и, стремясь получить его, я предложил в обмен свои серебряные часы, автоматическую ручку, расческу, щетки и много пуговиц.

Меня подвело само стремление получить этот камень. Мои безрассудные предложения вызвали у короля подозрение, а когда алмаз увидели мои товарищи, они тоже захотели его получить, и предложили за этот камень, который король не считал ценным, так много, что он понял: белые люди ценят такие камни больше даже, чем золото.

Тогда король гордо выпрямился и заговорил со своими людьми на их языке, с которым мы не были знакомы. Несколько индейцев принеси своему правителю еще такие камни, необработанные алмазы размером с горошину и больше. Конечно, они собирали и хранили их из-за красоты, но Налиг-Над взял все в руку, вырвал собственный великолепный камень из оправы в копье и, подойдя к воде, бросил все камни на глубокое место.

– Я приказал своим людям, – сказал он, – никогда не собирать эти булыжники и не торговать ими с белыми людьми. Я считаю их такими же вредными, как золото. Мы никогда не будем владеть тем, что вызывает алчность у ваших людей.

Немногие из народа санблас, включая короля, говорят по-английски, больше знают испанский, но их собственный язык, как я сказал, отличается от языков других индейских племен, и у белых не было возможности изучить его.

Потеря драгоценных камней очень расстроила нас, и, вернувшись в свой лагерь, мы поговорили об этом и решили, что в некоторых местах этой земли прямо на поверхности есть много