— Патрик, я не сомневаюсь, что, когда он обнаружит пропажу невесты, тебе предстоит встретиться с ним здесь, при дворе. Хепберны — известные упрямцы. Вдобавок он уговорит своего кузена, графа Босуэлла, явиться ко мне с просьбой о помощи.

— Розамунда — подданная английского короля, и ты не вправе выдать ее за своего человека, — нерешительно проговорил граф Гленкирк. — Или я ошибаюсь?

— Такова будет моя линия защиты, но Мег наверняка не останется равнодушной. Моя маленькая англичанка чрезвычайно романтична. Между прочим, весьма необычная черта для женщины из дома Тюдоров. Розамунде придется поделиться своей тайной с королевой, иначе та не успокоится, пока не обеспечит свою дорогую подругу новым мужем. Королева считает, что ни одна женщина не может быть по-настоящему счастлива — или хотя бы просто довольна жизнью, — если не состоит в законном браке. И уж если она решает устроить чье-то счастье, то может стать попросту опасной, Патрик! Может дойти до того, что о вашей связи узнает весь двор.

— Может, так оно и лучше, — задумчиво проговорил граф. — Это наверняка остановит королеву, а заодно и графа Босуэлла с его Хепберном из Клевенз-Карна. Но сперва мне нужно посоветоваться с Розамундой. Она не из тех женщин, кто любит, чтобы решали за нее.

— Ах какой ты счастливчик, Патрик! — улыбаясь, воскликнул король. — Ты снова влюбился! После Маргариты Драммонд я позабыл, что это за чувство!

— А я нет, — отвечал граф с довольной улыбкой.

Двое мужчин сидели в личном кабинете короля Якова в замке Стерлинг, удобно устроившись возле камина и грея в ладонях серебряные бокалы с темным виски. Они проговорили всю ночь, а все считали, что король провел время в постели у своей любовницы.

— Французский корабль перевезет вас через море к берегу Франции, — давал Яков последние наставления. — Оттуда вы по суше доберетесь до Сан-Лоренцо. Я не хочу рисковать твоей жизнью, заставляя пересекать в это время года Бискайский залив. Однако из-за женщины твое путешествие может затянуться.

— Розамунда — сельская жительница, как и ее служанка. Карета с дамским багажом наверняка привлечет к себе внимание. Мы поедем верхом. Моя девочка уверяет, что созрела для приключений после того, как всю жизнь только и делала, что выполняла свой долг. — Патрик хмыкнул. — Для нее такая поездка наверняка покажется настоящим приключением!

— А как же ее наряды и прочее барахло, столь милое женскому сердцу? — иронично заметил король.

— Мы захватим лишь самое необходимое, а когда прибудем на место, я обеспечу Розамунду новым гардеробом! — ответил Патрик.

— Хотел бы я посмотреть, так ли уж твоя леди будет готова к приключениям, когда ты ей все расскажешь, — с усмешкой заметил король.

— Она поедет со мной, — негромко, но убежденно промолвил граф. — Мы пока не сможем расстаться.

— Мы еще поговорим с тобой перед отъездом, Патрик. А пока иди спать. Мне тоже пора, — заключил король.

Мужчины встали, пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Яков Стюарт отправился проведать свою очередную любовницу Изабеллу, а граф Гленкирк пошел искать леди Фрайарсгейт.

Розамунда решила, что ее комната хоть и мала, но зато там есть камин и им с Патриком будет удобнее расположиться в ней. Энни волей-неволей пришлось перебраться на ночь в общую спальню для женской прислуги. Когда личная служанка, делившая по обычаю ложе со своей хозяйкой, перебиралась в общую спальню, это считалось верным признаком того, что у леди завелся любовник. Энни строго-настрого приказали помалкивать, но держать уши открытыми, чтобы не пропустить ни одной сплетни, важной для Розамунды.

Розамунда спала, когда граф осторожно вошел в ее комнату. Он неслышно разделся и забрался в постель, обняв Розамунду и поцеловав в шею. Она прошептала что-то невнятное.

— Ты уже проснулась, любовь моя? У меня есть новости. — Патрик положил руку на пышную грудь Розамунды и слегка потеребил пальцами сосок.

— Какие новости? — сонным голосом спросила она и придвинулась ближе, волнующе подвигав бедрами.

— Ах ты, негодница! — шутливо воскликнул Патрик, чувствуя, как быстро просыпается в нем желание. Что за чары эта женщина напустила на него?

— Потому что я тебя хочу? — лукаво спросила Розамунда, поворачиваясь к графу лицом и стаскивая с себя ночную рубашку. Она обхватила его за шею, и ее тугие набухшие соски уперлись в его широкую грудь.

Патрик обхватил Розамунду ладонями за ягодицы и привлек к себе.

— Потому что твое тело и твоя ненасытность зажигают меня так, как это не удавалось ни одной другой женщине, Розамунда! Потому что теперь, когда ты так неосторожно разбудила во мне желание, мне придется сперва удовлетворить нас обоих и только потом поделиться с тобой новостями, маленькая проказница! — Его губы прижались к ее рту в жарком, требовательном поцелуе, и она ответила с таким же пылом. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, милая, не так ли? — выдохнул граф, ненадолго прервав поцелуй.

— О да, милорд, я это знаю. Но и ты не будешь удивлен, если услышишь, что я отвечаю взаимностью на твои чувства. Я схожу по тебе с ума, Патрик! У меня такое чувство, будто вся моя жизнь была лишь подготовкой к тому, что происходит между нами. И как, скажи на милость, такое возможно? Я любила Хью, ибо он был для меня как отец. Я любила Оуэна, ибо он любил меня и Фрайарсгейт. Но с тобой все по-другому. Это сумасшествие не имеет к Фрайарсгейту никакого отношения. Это наше и только наше! Я готова остаться с тобой в этой комнате навсегда!

Патрик осторожно опустил Розамунду на подушки и положил ей на грудь свою большую руку. Их пальцы немедленно сплелись. Это стало у них привычкой. Их взгляды встретились в тот миг, когда он вошел в нее, и у Розамунды вырвался глубокий вздох. Он ненадолго замер совершенно неподвижно, наслаждаясь тем, как она принимала его. Это было так чудесно, что он готов был рыдать от восторга. А потом он снова стал двигаться, и Розамунда закрыла глаза и глубоко вздохнула, когда их близость завершилась восхитительной разрядкой.

— Ох, Патрик, я так сильно тебя люблю! Пожалуй, даже слишком сильно! — прошептала она, как только снова обрела дар речи.

— Мне кажется, что мы никогда не насытимся нашей любовью, — эхом отозвался граф. — А ты говоришь — слишком! — Его большая рука медленно скользила по волосам Розамунды. — У тебя такие мягкие волосы.

— Энни считает меня ненормальной, потому что я мою их не реже раза в неделю. Она говорит, что рано или поздно я простужусь до смерти, если постоянно буду ходить с мокрой головой, — смеясь, проговорила Розамунда.

— Она сильно обиделась из-за того, что спит теперь в общей спальне? — спросил Патрик.

— По-моему, она втихомолку радуется возможности побыть вместе с остальными служанками, — ответила Розамунда.

— А как ты считаешь, любовь моя, ей понравится путешествовать? — осторожно поинтересовался граф.

— Понятия не имею, — ответила Розамунда. — А почему ты спрашиваешь?