Маргарита Шотландская, заметив в часовне свою подругу, кивнула ей и знаком приказала занять место подле себя. Началась месса. Находиться рядом с королевой во время мессы было большой честью, и Розамунда отлично это понимала. На миг ей стало ужасно стыдно за то, что она собирается обмануть свою давнишнюю подругу, но тут ее глаза встретились с глазами графа Гленкирка, тоже явившегося в часовню, и все сомнения рассеялись. Когда утренняя месса закончилась, королева взяла Розамунду под руку, и вместе они направились в тронный зал, где им должны были подать завтрак.

— Что это за слухи ходят о тебе и лорде Лесли? — неожиданно спросила королева.

— Не понимаю, о каких слухах вам угодно говорить, мадам, — почтительно ответила Розамунда, следуя этикету, поскольку вокруг них было много народу.

— Говорят, что вы стали любовниками, — проговорила королева и, понизив голос, спросила: — Это правда, Розамунда? Вы любовники? Он очень красивый, хотя и очень старый!

— Он вовсе не такой уж старый, Мег! — так же шепотом ответила Розамунда, и ее глаза весело сверкнули.

— Ого, значит, это правда! — оживилась королева. — И как тебя угораздило превратиться в такую противную девчонку, Розамунда?

— Я ни в коей мере не хотела обидеть ваше величество! — поспешила заверить подругу Розамунда.

— Обидеть меня? Нет, я тебе завидую! — с чувством отвечала королева. — Ты помнишь, что всегда говорила моя бабушка? Женщина выходит замуж ради семьи в первый раз. Через силу — во второй. Но после этого она имеет полное право добиваться собственного счастья! Ты счастлива с лордом Лесли, Розамунда? Надеюсь, что да! А раньше у тебя были любовники?

— Нет, — едва слышно произнесла Розамунда, а про себя подумала, что это только первое звено в длинной цепочке последующей лжи. — Ни одного. — В какой-то мере это было правдой, потому что Розамунда не любила брата Маргариты Тюдор, короля Англии. Сейчас же она действительно влюбилась в Патрика Лесли.

— Это все довольно неожиданно, не так ли? — продолжала допрашивать подругу королева.

— Я не могу это объяснить, — искренне призналась Розамунда. — Просто наши глаза встретились — и мы оба поняли, что любим друг друга.

— Ты говоришь совсем как мой муж с его lang ееу, — заметила королева и при этом грустно улыбнулась. Она прижала руку к животу, словно хотела таким образом защитить от какой-то опасности развивавшийся там плод. — Я не хочу оказаться порожним сосудом подобно жене моего брата. Моли Господа и его Пресвятую Деву, чтобы этот младенец был здоровым мальчиком, Розамунда! Моли изо всех сил!

— Я молюсь, — торопливо заверила Розамунда. — Каждый день!

— Ваше величество. — Перед женщинами возник королевский паж. — Его величество изволят сегодня завтракать с вами. Позвольте вас проводить.

Королева кивнула и удалилась с пажом, а Розамунда стала высматривать в толпе придворных графа Гленкирка и лорда Кембриджа. Первым она заметила кузена.

— Моя милая девочка, боюсь, что сегодня весь двор только и делает, что перемывает тебе косточки. Это правда? Лорд Лесли уже стал твоим любовником? Признаюсь, никогда прежде я не слышал таких восхитительных пересудов. Шотландский двор гораздо веселее, чем английский, где наша бедная Екатерина Испанская и ее супруг, надутый король Генрих, приучили всех ходить по струнке. Там все так нудно и прилично — до оскомины, и лишь одному королю позволено в упор разглядывать хорошеньких леди, чтобы потом втихомолку одерживать над ними свои маленькие победы. Не подумай, что это камень в твой огород, дражайшая кузина!

— Я и не думаю, дражайший кузен, — сухо ответила Розамунда.

— Но при этом прекрасном дворе, — продолжал Том, — люди не так чертовски озабочены этими самыми «приличиями» и не боятся продемонстрировать свои чувства! И мне это очень нравится! А теперь давай отойдем в сторонку, милая девочка, и ты расскажешь мне все как есть! — Сэр Томас продел ручку кузины себе под локоть.

— Только не сейчас. Я умираю от голода, Том, — мягко возразила Розамунда. — Со вчерашнего дня у меня во рту не было ни крошки.

— Давай отправимся ко мне домой, и моя кухарка тебя накормит, — проговорил сэр Томас. — К тому же у меня мы сможем поговорить без помех. Я просто умираю от любопытства.

— Ты купил дом в Стерлинге! — воскликнула Розамунда.

— Нет, я всего лишь снял его на время. Это скорее даже не дом, а хижина, но он очаровательный и уютный, а его хозяйка готовит так, что пальчики оближешь! Я никогда не находил удовольствия, милая девочка, в необходимости ночевать на полу в королевском зале, вместе со всеми прочими неприкаянными душами, находящимися при дворе. Тебе отвели собственную каморку, чтобы было где преклонить голову, но я не имею чести дружить с ее величеством. Я всего лишь твой спутник. А значит, предоставлен самому себе. Никто не упрекает короля в отсутствии гостеприимства, но ты же сама видишь, как много народу отирается при дворе. У короля при всем желании не найдется отдельной комнаты для каждого. Ну а теперь идем, дорогая. Может, пригласим с собой лорда Лесли? — лукаво прищурившись спросил сэр Томас и слегка ущипнул кузину за руку.

— Мне не потребуется лошадь? — спросила Розамунда, делая вид, что не заметила его намека.

— Нет, милая девочка. Нам нужно лишь немного спуститься с холма. Дом находится буквально в нескольких ярдах от ворот замка. Эта старуха готовила для детей короля, пока они жили в Стерлинге. Однако твоя маленькая подружка, королева, совсем не обрадовалась, когда узнала, что Яков держит своих бастардов в этом замке, который ей так понравился. Точнее, она устроила такую сцену, когда столкнулась с этими маленькими сорванцами, что король почел за благо убрать их подальше с глаз долой. Ты ведь знаешь, что король подумывает о том, не объявить ли наследником трона своего первенца Александра; и королева боится, что он так и поступит, если она не родит ему здорового сына.

— Александр Стюарт — епископ в соборе Святого Эндрю, — уточнила Розамунда.

— Да, это так, и он удивительно хорошо справляется со своими обязанностями, несмотря на юные годы. Их с королем связывает самая глубокая любовь. И королева ревнует. Она знает, что даже если у короля родится законный наследник, Александр все равно останется его любимцем. Но с другой стороны, она и сама должна понимать, что первенец есть первенец.

— Как тебе удалось раздобыть все эти сведения, да еще с такими подробностями? — рассмеявшись, спросила Розамунда. — Мы же едва успели явиться ко двору!

Сэр Томас и леди Фрайарсгейт вышли из замка, пересекли просторный двор и теперь через широко распахнутые ворота направлялись вниз по длинной, вымощенной булыжником улице, по обе стороны которой стояли добротные каменные дома. Миновав три дома, они вошли в четвертый, и Том громко позвал:

— Госпожа Макхью! Я привел к нам мою кузину, и мы ужасно проголодались!

— Ваша кузина, говорите, милорд? — Из глубины темного коридора появилась высокая худая женщина.