Оле с Илюшкой «Волги» как раз нравились. Им не нравились одинаковые дети в белоснежных рубашечках, по-хозяйски выскакивавшие из машин.

Посмотри-ка на них! Обыкновенных музыкалок им не хватает! У Ведьмы музыке учиться нужно!

Оля и Илюшка даже прозвали этих учеников ведьменышами.

Только Ольга не говорила Илюшке, как она хочет научиться болтать по-французски. Лучше, чем Ксюшка-отличница. И даже лучше, чем учительница.

А Илюшка не рассказывал Оле, что его самая любимая пластинка — фортепианная музыка. Он нашел эту пластинку летом, на даче, на пыльном чердаке. Она поцарапанная, и иголка проигрывателя без конца подскакивает и шуршит, но звуки получаются почти такие же, как из наглухо закрытых полукруглых окон Софии Львовны.

Заглядывать в окна к Ведьме было интересно. Увидеть удавалось немного: только вечный полумрак, изогнутую бронзу светильников, краешек открытого черного рояля с резным пюпитром и огромные картины в тяжелых золоченых рамах.

Но это был другой мир. Совсем другой.

И самыми удивительными и волнующими в этом мире были картины. Каждая из них занимала стену. От пола до потолка.

На них были изображены какие-то дамы и лес. Но дамы и лес ни Олю, ни Илюшку не интересовали. Ребята никак не могли соотнести размеры картин с размерами комнаты.

Такие картины в золоченых рамах висели в музее. Туда их класс водили на экскурсию. Но на экскурсии Илюшка и Оля только переглянулись и пожали плечами — у Ведьмы картины казались больше.

И даже несмотря на картины, у ребят сложилось враждебное отношение к старухе. Хотя Ведьма никогда не ругалась с ними и никогда на них не жаловалась родителям.

Однажды Оля с Илюшкой решили наконец вывести ее из себя. Для этого понадобилась всего-навсего крепкая бельевая веревка.

Дело в том, что двери квартир открывались вовнутрь. Илюшка приложил все свои силы, чтобы как можно крепче привязать один конец веревки к перилам лестницы, а другой — к ручке старухиной квартиры. А потом Оля нажала кнопку звонка. Ведьма шла к двери долго и так же долго справлялась с замком.

— Кажется, она догадалась, — прошептал Илюшка.

— Подожди, — отмахнулась Оля.

Ведьма справилась с замком и потянула дверь на себя. Но между косяком и дверью получилась только маленькая щель — веревка, завязанная Илюшкой, держала на славу.

— Дети, перестаньте шалить, — спокойно сказала Ведьма.

— Догадалась, — кивнул Илюшка.

— Ну и что? Пусть попробует открыть…

Старуха закрыла дверь и ушла.

— Она и не собирается открывать. Думает, мы сами ее развяжем. «Дети, перестаньте шалить!» — передразнил Илюшка.

— Вот Ведьма!

Но через пару минут старуха снова приоткрыла дверь и перерезала веревку. Оказывается, она всего-навсего ходила за ножницами. Ведьма и не подумала выйти из квартиры, покричать, найти своих обидчиков. Она совершенно невозмутимо закрыла дверь, даже не взглянув на обрезанную веревку.

Ребята разочарованно переглянулись:

— Даже неинтересно!

Больше навредить старухе они и не пытались, оставив за собой только одно развлечение — иногда заглядывать к Ведьме в окна.

* * *

Ребята забрались на приступочку, поднялись на цыпочки и, уцепившись за жесткий ржавый карниз, глядели в комнату.

— А что, если такая махина свалится? — спросила Ольга.

— И прямо на голову Ведьме! — добавил Илюшка.

— Я не про это. Наверное, полдома завалится, да?

— Наверное. Это как землетрясение.

— А глядеть в чужие окна нехорошо, — сказал позади тонкий, но очень серьезный голосок.

Илюшка вздрогнул от неожиданности, выпустил карниз и с грохотом скатился с приступочки. Ольга ловко соскочила и в упор посмотрела на тонкогубого, бледненького мальчика из «Волги».

— Тебя забыли спросить, — жестко ответила она, ничуть не чувствуя себя неправой.

Илюшка в это время поднялся на ноги и сжал кулаки:

— Как двину! Сразу портфельчик выронишь!

Мальчик не испугался. Он смотрел прямо на ребят и молчал, лишь чуть покрепче прижал к боку кожаную папочку, которую Илюшка обозвал портфельчиком.

— Ведьменыш! — выкрикнул Илья, увидев, что угрозы мальчик не понимает и пора просто идти в атаку.

Мальчик молчал и не двигался с места. Илюшка быстро огляделся: если блестящей «Волги» рядом нет, значит, можно без боязни начинать драку.

«Волги» не было. Но был Псих.

Пока еще далеко от ребят, в конце аллейки. Но шел он к ним.

— Псих! — заорал Илюшка, и Ольга вместе с ним метнулась влево, вдоль дома, к арке.

Мальчик стоял. Он не понимал, кто такой Псих и что вообще происходит.

— Беги! — крикнула, обернувшись к нему, Ольга. — Там Псих!

В ее глазах было столько страха и отчаяния, что мальчик вдруг тоже испугался. И побежал. Налево, вдоль дома, к арке, за Олей и Илюшкой.

* * *

Письмо четвертое

«Милый Николенька!

У нас радость — три дня назад вернулись папенька и маменька. Вы были правы: они добирались через Швейцарию.

Рассказали нам с Костей ужасы — немцы, мирные немцы очень враждебны к нашим. До войны мило улыбались официанты в ресторанах и бюргеры в лавках, а как только объявили войну, эти же швейцары и бюргеры стали совсем другими людьми.

Они били стекла в номерах русских и грозили убить, потому что русские — теперь враги. Это так страшно, Николенька!

Неужели всего за одну ночь можно стать другим человеком? Или они всегда были другими и только прикладывали к лицам картонные очки, как на маскарадах?

Папа вернулся воинственно настроенный и на следующий день пошел на митинг, записываться в ополчение.

Не смейтесь, Коля! Папа, конечно, стар, и в ополчение его возьмут самым последним, но поездка и особенно длительное, изматывающее возвращение домой на него сильно повлияли.

Он не согласен с Костей.

Представляете, Николенька! Вчера они чуть не перебранились насмерть.

Папа едва не обвинил Костю в дезертирстве, кричал, что нужно защищать Россию и идти на фронт. А в пример ставил Вас.

Костя тоже разгорячился и сказал, что для войны есть солдаты и офицеры, а он хочет служить науке, а не подставлять свою голову под немецкую картечь. Еще говорил, что защищать Россию не от кого, на нее никто не нападал, бои идут на чужой территории, и монархи всех стран делят свои политические интересы.

В этом я с ним и с Вами тоже не согласна. Там, где сейчас Вы, люди гибнут.