думавшая о произошедшем девочка. — Зато у Луны есть мама.

— Я думаю, что мы можем сделать что-то хорошее, только когда хотим помочь всей душой, — заметил Гарри. — Ведь ты же хотела?

— Хотела, — кивнула Гермиона. — Она была такой потерянной, ее так жалко стало…

— Мы не умеем выпускать крылья по своему желанию, — сообщил ей мальчик. — Значит, все зависит от нашей души. Ну и нечего об этом думать, давай лучше поспи, я чувствую, что тебе хочется.

— Да, как-то усталость навалилась, — согласилась с ним девочка, укладываясь на кресла, превращенные Гарри в какое-то подобие лежанки.

— Спи, родная, — погладил ее мальчик. — Все будет у нас хорошо.

Небольшой переполох в Хогвартсе вызвало исчезновение имени Луны Лавгуд из списка. Подумав, что забыла вписать девочку, Минерва МакГонагалл, проверявшая списки, взялась за зачарованное перо. Но что-то не вышло — стоило написать фамилию и перо рассыпалось, напоследок одарив женщину болезненной молнией. Это могло случиться, если она бы пыталась вписать имя мертвого человека. «Неужели девочка не выдержала отсутствия матери?» — с неприсущей ей жалостью подумала профессор. Вздохнув, она принялась читать дальше.

Пандора Лавгуд вместе с вцепившейся в нее дочерью аппарировала домой даже без помощи палочки. Она была очень недовольна тем, как муж позаботился о дочери, поэтому принялась выводить оного из депрессии — водой и подзатыльником. Подзатыльник сработал лучше, поэтому дальше ошалевший от вида живой любимой мужчина думал над своим поведением, внимая разъяренной женщине.

— Мамочка, не бей папочку… — попросила опять ставшая девятилетней ее дочь, из памяти которой стерлись два страшных для ребенка года, но Пандора-то помнила.

— Не буду больше, маленькая моя, — погладила ее Пандора. — Ксено, вот объясни мне, как ты мог?

— Для меня будто пропал весь мир… — попытался объяснить мужчина, и вот тут миссис Лавгуд задумалась.

— Ну-ка… — произнесла она, схватив мужа одной рукой, а дочь другой.

Пандора отправилась в Мунго, где целители вначале слегка ошалели — о гибели женщины там помнили, а потом быстро-быстро забегали, обнаружив следы каких-то чар у мистера Лавгуда. Спустя два часа были целитель Джавис, лично занявшийся этим случаем, вызвал аврорат.

— На мистера Лавгуда были наложены чары, сводившие его с ума, — сообщил ошарашенным от вида вроде бы погибшей миссис Лавгуд аврорам целитель. — Вот магический отпечаток.

Отпечаток был аврорам хорошо известен — совсем недавно старший группы допрашивал мистера Уизли, а снятие магического отпечатка было стандартной процедурой.

— Уизли, — констатировал не подумавший о последствиях аврор.

— Я их уничтожу, — прошипела Пандора, сообразившая, зачем это было сделано — Уизли нарожали мальчиков, Луна была девочкой, и рыжие вряд ли стали бы ждать магического совершеннолетия девочки.

Поняли это и авроры, поэтому спустя почти час, ушедший на то, чтобы успокоить миссис Лавгуд, старшие Уизли оказались в допросной. Справедливо предположивший, что Лавгудами дело не ограничивалось, следователь задавали очень неудобные вопросы. Статус рыжего семейства был таковым, что открывшееся было прямой дорогой в Азкабан.

— В пятнадцать родила бы, ничего б не случилось, — пожала плечами миссис Уизли. Веритасерум не давал ей возможности солгать. Признавшись в подобных планах, женщина уже обеспечивала себе место в Азкабане, потому что мисс Лавгуд такие ранние роды вряд ли пережила.

— Что вы планировали в отношении мистера Поттера? — поинтересовался аврор для очистки совести.

— Джинни будет подливать ему Амортенцию, а Ронни — грязнокровке, но по трети дозы, — объяснила женщина. — Годам к шестнадцати наступит любовь, проверенный способ!

— Зачем вам магглорожденная? — это было уже очень интересно с точки зрения следователя, особенно если учесть, что девочка, как он знал, стала Истинной.

— На нее можно перевести клеймо и очиститься, — рассказала миссис Уизли.

Проблема была именно в том, что мисс Грейнджер и мистер Поттер были Истинными, поэтому планы Уизли относились не к «шалостям», на которые британские маги всегда смотрели спокойно, а уже к «преступлению против Магии», что обеспечивало очень неприятные последствия. Если бы не статус молодых людей, их проблемы вряд ли кого-нибудь заинтересовали, даже несмотря на… Несмотря на нарушение закона об использовании подобных зелий в отношении детей.

Мистер и миссис Уизли были арестованы с такой формулировкой, что за их защиту в трезвом уме никто бы и не взялся. День первого сентября оказался абсолютно сумасшедшим. Что интересно — никто не пытался обвинить миссис Лавгуд в некромантии, хотя это было бы самой логичной мыслью, но именно она в голову никому не пришла. Видимо, связываться с разъяренной женщиной просто не рискнули.

***

Снизивший скорость поезд разбудил Гермиону, сразу же ласково улыбнувшуюся Гарри. Мальчик смотрел на нее, борясь с желанием спрятать свою самую важную в жизни девочку ото всех. За последнее время желание защитить только выросло, хоть отчета себе в том Гарри и не отдавал.

Поезд остановился, мальчик протянул руку Гермионе, помогая ей подняться. В чем-то ему было интересно, как пройдет год, потому что мсье Франц уверил их обоих в том, что драться с василиском не придется. У них с собой были учебники обычной школы, что гарантировало отсутствие скуки, потому что изучать им в Хогвартсе было нечего. Гермиона сладко потянулась, накинула мантию и двинулась на выход. Ей было немного страшно — не разлучат ли с Гарри, потому что его отсутствие девочка переносила очень тяжело.

К ним никто не подходил, только слизеринцы смотрели издали с какими-то странными выражениями лиц, но Гермиона на них внимания не обращала, а для Гарри существовала только она. Он только отметил краем глаза, что дернувшийся было Малфой остался на месте, правда, что это значит, мальчику было непонятно.

Входя в Большой зал, Гермиона рассматривала его с точки зрения своей памяти, все больше понимая — она не хочет здесь быть. Гарри только вздохнул, почувствовав ее настроение и прижал к себе, усмехнувшись в ответ на возмущенный взгляд профессора МакГонагалл. Щадить чувства женщина, столько раз фактически предававшей весь факультет, да и его самого, Гарри не желал.

— Близнецов нет, — заметила Гермиона, оглядев стол факультета. — А вот Рон и Джинни есть.

— Ну и хорошо, что нет, — сообщил ей в ответ мальчик. — Меньше «шуточек» будет, да и жертв всяко меньше.

— А Рон на тебя волком смотрит, — хмыкнула девочка. — Давай отсядем от него?

— Давай, — согласился Гарри.

— Шрамоголовый урод… — услышал он бурчание