– А может быть, удалить эту эсэмэску? – спросила Алевтина.

– Замечательно умное решение! – не сдержал-таки Гуров своего сарказма. – Вы не в курсе, что практически любые удаленные данные можно восстановить? Для специалистов это дело нескольких секунд. Ну, иногда минут. Этим вы только вызовете больше подозрений. И вообще, мой вам совет – самой позвонить в полицию и все рассказать. И чем быстрее, тем лучше.

– Я? Сама? Нет, что вы, я не могу, я не могу! – Алевтина снова вскочила с кресла и заходила взад-вперед по номеру. – Меня же арестуют! И мужу сообщат! – Неизвестно, чего она боялась больше. Эти две перспективы рисовались ей одинаково устрашающими.

– Кстати, ваш муж уже вернулся из командировки?

– Муж? Не знаю… Я вчера не звонила ему – как-то не до того было, – женщина нервно поправила волосы.

– Алевтина, а вот ответьте мне на такой вопрос… – Гуров пристально посмотрел на нее. – Кто мог убить Алика?

Алевтина ответила ему таким взглядом, в котором явно читалось, что задуматься над этим ей не приходило в голову.

– Успокойтесь, подумайте. Что могло произойти?

И, видя, что Алевтина недоуменно молчит, продолжал:

– Ну хорошо, давайте рассуждать вместе. В Крыму у него знакомых не было, так?

Алевтина кивнула.

– Тогда это должен быть какой-то случайный человек! – подхватила она.

– Хорошая версия, – согласился Гуров. – Но у случайного человека должен быть мотив! Самые частые мотивы в таких случаях – это ограбление либо ссора. Серьезная ссора. То, что он мог с кем-то поссориться на пустынном берегу в три часа ночи, мне лично представляется маловероятным. Остается ограбление. Алик носил с собой деньги, ценные вещи?

– Деньги? Нет, у него не было денег! Откуда? – Алевтина пожала плечами. – А ценные вещи… Господи, ну не настолько они ценные, чтобы из-за этого убивать человека! Ну был у него дорогой телефон и еще перстень – это я ему дарила. Но и все. Все! Неужели из-за этого можно убить?

– Мне жаль рушить ваши радужные представления о жизни, но, поверьте: убить могут и из-за менее значительных ценностей, – усмехнулся Гуров. – Вы не заметили, когда наклонялись, перстень был у Алика на пальце?

– Нет, конечно! Вы думаете, мне до того было? – с обидой в голосе произнесла Алевтина. – Да мне и в голову не пришло ничего подобного! Господи! Да лучше бы у него все, все забрали, но только не убивали! – Алевтина готова была вновь удариться в слезы, и Гуров быстро «снял» ее с этой темы, задав следующий вопрос:

– Алик ни с кем не конфликтовал здесь? На ваших глазах не было никакой ссоры? Ну, может быть, с кем-то из местных повздорил, на рынке, к примеру… А народ здесь горячий, многонациональный состав. Могли счесть за оскорбление.

– Нет, что вы, ничего подобного не было! Алик вообще неконфликтный человек! – принялась защищать Алевтина своего любовника. – Он очень спокойный и миролюбивый. Наоборот, он мог сгладить любой конфликт!

Гуров вспомнил сцену в ресторане, когда Алевтина устроила скандал официанту, вспомнил реакцию Алика и решил, что тут стоит согласиться с Крохановой.

– Значит, версию с ссорой с местными мы отодвигаем. С ограблением пока непонятно… – задумчиво проговорил Гуров. – А что вы вообще знаете об Алике? Ну, фамилия его, где жил в Москве?

– Фамилия его Веретенников, – ответила Алевтина. – В Москве он снимал квартиру. Где-то на Юго-Западе.

– Вы там были? – уточнил Гуров.

– Я? Нет, что вы! Он снимал ее на пару с каким-то приятелем, они вместе приехали из Астрахани. Я предлагала Алику снять отдельное жилье, поприличнее, но он говорил, что не может бросить друга. Они с детства дружат. Он был очень порядочный!

Гуров не стал комментировать последнее утверждение, он ухватился за более ценную информацию:

– Как зовут этого друга? Чем он занимается? Как фамилия?

Увы, ответа ни на один из этих вопросов Алевтина не знала. Приятели Алика ее не интересовали, а уж тем более круг их занятий. Понятно, что они не вписывались в ту систему координат, в которой жила она.

Собственно, и Гурова это не слишком интересовало. Расследованием смерти Алика Веретенникова займется местная полиция. Все эти сведения они должны будут получать самостоятельно. Но профессиональная привычка не оставлять без внимания важную информацию по убийству и здесь сыграла свою роль.

– Одним словом, ничего не понятно, – сделал вывод Гуров.

– Зато мне понятно! – вдруг решительно произнесла Алевтина и резко поднялась.

– Что вам понятно? – уточнил Гуров.

– Мне нужно уехать отсюда! Немедленно! – В Алевтине проснулась активность. Она посмотрела на часы: – Во сколько первый рейс на Москву? Нужно позвонить в аэропорт!

– Не делайте глупостей, – предостерегающе поднял руку Гуров. – Сбежав сейчас, вы только усугубите свою вину!

– Нет-нет! Я знаю, что делаю! Я прилечу домой и скажу мужу, что стала свидетельницей убийства! Убийства совершенно постороннего человека! И что теперь меня необходимо спрятать, оставить в покое! У мужа такие возможности, что он сумеет это сделать! Мне лишь нужно убедить его, что этот человек действительно мне совершенно посторонний! Он же не узнает, что мы жили в одном номере? – Алевтина посмотрела на Гурова так, словно ждала, что он сейчас скажет ей, что план замечательный и что, конечно же, все будет именно так, как она рассчитывает.

Но полковник вынужден был ее разочаровать:

– Я могу привести вам десяток аргументов, выслушав которые вы поймете, что ваш план трещит по всем швам! Но приведу пока только один: вас так просто не оставят в покое! Наоборот, начнут искать усердно! И уж конечно, в этом случае ваша интрижка станет достоянием вашего мужа!

Но Алевтину было уже не остановить. Вдолбив себе в голову, что ее спасение состоит в том, чтобы покинуть Крым, она принялась лихорадочно нажимать кнопки экрана на телефоне. Гуров молчал. Он исчерпал все доводы. К тому же знал, что человека не слишком умного очень сложно убедить в его неправоте. А Алевтина была не семи пядей во лбу…

– Подождите! – Гуров пытался найти хоть какие-то аргументы, которые могли подействовать на женщину. – В пансионате останется запись о том, что вы здесь жили! Также здесь зафиксировано, что снимали номер на двоих! Вы думаете, ваш муж не узнает об этом?

– Нет-нет! Я что-нибудь придумаю, я скажу, что жила в другом номере, что меня попросила подруга так зарегистрироваться под своим именем, потому что не хотела, чтобы узнали о ее романе! Я скажу, что это подруга жила с Аликом под моим именем, а не я! Виктор мне поверит, я умею его убеждать! Только мне обязательно нужно его увидеть и все объяснить! Я скажу, что стала жертвой, я сумею его разжалобить – он всегда смягчается, когда я плачу!

Гуров скептически смотрел на нее. Алевтина убеждала сейчас саму себя. Все, что она хотела, – это убежать подальше от опасного места, как будто в этом состояло решение проблемы! Гуров не знал, что предпринять дальше. Аргументы были исчерпаны.