Владыка продолжает лапать рабыню! Уже ладошкой под платье полез! У той в глазах слезы стоят, вот–вот разревется.

– Хватит, ты не стараешься, рабыня, – это уже адресовано мне. Да я вообще забылась! Мысль промелькнула тревожная. А что если речь о…

Поворачивается ко мне, прекратив домогаться до рабыни. Хватает за талию и усаживает на второе колено, не успела и глазом моргнуть! Сердце колотится в ребра истерично. Смотрим друг на друга с девочкой. Сочувствуем друг другу. Она не хочет этой близости. А как не хочу я!

Музыка разгорается с новой силой, владыки оживились, смеются в голос. Рабыни божков развлекают и кормят, некоторых даже с руки. Ладонь мощная и жаркая касается моей спины, и весь мир вокруг меня, живой, воздушный, звуковой и ароматный уже не важен. Только моя спина и эта мерзкая пакша. Душа готова вывернуться наизнанку от осознания того, что я в его полной власти.

– У тебя тело воина, рабыня Валерия, – произносит владыка, поглаживая по спине, что сейчас натянута, как струна. – Напряжена? От чего ж? Тебе не нравится?

Издевательский тон уничтожает мое самолюбие. Блондин снова посмеивается, успокоился быстро. Но я уяснила для себя, что Клесана его больная тема, хм…

Поднимаю голову к златовласке. Смотрю прямо, он в ответ своими пожирающими зелеными глазами. Брови прямые густые из золота вверх вздергиваются.

Сдаться бы на милость, покориться. Но мозг–то работает лихорадочно!

– Позволь станцую для тебя, хозяин, – говорю с настойчивостью. А внизу живота слабеет все, что готова описаться… Такие заявки могут стоить мне многого. Но я должна отвлечь его от нас обеих! Лучше сама затанцуюсь до смерти, чем буду сидеть у него на колене и чувствовать омерзительные прикосновения!

– Мы уже видели танец, это скучно, – кривится гигант блондин.

Чувствую, как напрягается рука на моей спине, будто сейчас вырастут когти, и они вонзятся в мою спину! Поежилась, но попыталась состроить хитрое лицо, сузив глаза.

– Мой танец особенный, я же воин–женщина, валькирия еще та. У вас бывали такие рабыни?

Опешили оба. Полминуты медлил владыка, пожирая взглядом, затем подтолкнул, снисходительно кивнув.

– Ну давай, рабыня Валерия. Покажи танцы валькирии.

Кажется, что музыка слишком далеко. Она не может заглушить бьющееся сердце и сопения гигантов, быстро теряющих терпение. Пытаюсь выловить ритм, понять, что им понравится, а что может сразу вызвать негатив.

Встаю, вскидываю руки. Внезапно приходит мысль о сестре. Она же заинтересовала Мор своими танцами, целую группу тренировала. Раз, два, три четыре… раз, два, три... Помню. И выдыхаю с сожалением. Она показывала им клубные танца или хореографию, которую учила без меня. Алина пластична и изобретательна. Куда мне было толстухе до нее?! Я тогда думала лишь о том, какие шмотки будут меньше меня полнить! Пытаюсь подавить смятение. Решила исполнить то, что делала перед битвой в джунглях…

Начинаю движения руками, стараясь плавно. Ловлю реакцию, и молю, чтобы не остановили, потеряв терпение. Нет! Никакой заинтересованности, мои движения не дают ничего нового! Все то же самое, что и у рабыни. Сдаваться рано! Нужно разозлиться!! Разозлиться на весь мир!! И это происходит, ведь нет иного выхода.

Прыжок с разворотом! Взмах рукой! Второй! Будто у меня клинок!! Разворот! Парирую воображаемый удар, при этом не теряю плавность и связь с прежними элементами! Ведь это всего лишь танец!

Бой представить не сложно. И я, как китайский шаолинь показываю свой танец смерти для расслабленных владык, что позабыли о войне. Два орка, три… пять!! Платье в полете развивается, скачу на небольшой площадке, что отвели мне для творчества. И понимаю, что владыки дают дольше места для действа!! Кружусь! Руки волнами. Падаю! На полу подушки с декором, рву их на ленточки, хватаю, поднимаюсь! Теперь я выступаю, как художественная гимнастка. Мир – ленточки, мир – краски, мир линии. Кружусь, создавая свой собственный цилиндр личного пространства. Мне хорошо! Душа рвется, музыка громче, быстрее!! Я за ней! Она еще быстрее!! Но я не проиграю… хотя бы сейчас. В воображаемой битве! Это не реванш, как жаль.

Печаль и смех. Какое сочетание. Кружусь и скачу на цыпочках, перелетаю с места на место и создаю узоры из лент, что живут лишь мгновение. И я… мгновение. И они. Слезы летят, будто дождь. Танец! Танец! Танец! Еще… еще!! Стук сердца, как стук сердец! Помогите мне, мои хорошие, я вас так люблю… Люблю. Как же давит эта боль. Силы внезапно оставляют меня, ибо горько. Мир, в который я вернулась своим сознанием невыносим. Музыка далеко, а я лежу и плачу…

Волны слышу. Сжимаюсь, руки к груди. И острые края брони на предплечьях врезаются в плоть, но я давлю сильнее. Капает кровь… быстрее и быстрее. Что есть боль?! Приходи в себя, Лера. Хватит…

Реальность пришла, и я вернулась в нее сама. Смех. Аплодисменты. Поднимаюсь с опаской. Вокруг с десяток владык на подплывших платформах. Все смотрят на меня с изумлением и даже неоднозначно некоторые. Но я точно их всех удивила!!

– Еще, – произнес златовласый, тяжело дыша, с чего бы это? – Рабыня давай свой танец валькии еще.

Пытаюсь подняться. Блондин подхватывает за руку. Коленки трясутся, сердце долбится головой о стену, в смысле о ребра. А щеки почему–то горят.

– Человечки слабы, – раздается сильный голос с подплывшей платформы. – Дай ей отдохнуть, Нашедший Рагуил.

– Согласен, – поддерживает другой владыка еще с одной платформы.

– Сколько ты хочешь на отдых, человечка? – Скривился златовласый Рагуил.

– До нового звука рога великой, – произнес вступившийся за меня.

Поднимаю глаза и вижу Улара Орифиэля. Вот только почему–то крылья у него не белые, а золотые. Тот смотрит на меня, будто я простая человечка, а не та, которую он хотел забрать себе. Простая, незнакомая человечка, которой он посочувствовал. Но почему он вступился?!

Платформы не спешат расплываться. Внимание владык уничтожает… Спешу по ступенькам вниз. Чертова магия, тут все видоизменяется, даже ступеньки. Раз можно просто взять, оторваться от земли, да подплыть к другим, то вполне возможно все, связанное с материей. Совсем обленились крылатые. И что это за Нашедшие?! Почему себя называют с такой приставкой? Да еще с гордостью! У них свой клан? Привилегированный?

Внизу у стола меня ждут свою. Взгляд Рики такой, что готова провалиться сквозь землю. Свои корят, чужие готовы просто прибить выскочку. Не будет мне покоя. Дадут ли вообще отдых?!

Праздник продолжается. А меня гонит прочь отряд из двенадцати карателей. Проводили до холла, где подносы брали, там же и блюда для пира. Телепортировали прямо в барак. Коечка моя застеленная бельем, и это даже днем. Чувствую себя неловко, и это мягко сказано.

Все бы хорошо, и рада я, что ушла оттуда, сгинула с глаз этих похотливых уродов. Вот только тихо в крыле. Все рабыни остались там, на празднике, и неизвестно когда вернутся. А я тут одна в желтом крыле… Вернее с тем, кто убивал рабынь.