Когда величественный замок в излучине реки Северн открылся взглядам путников, Вала ахнула. Она никогда не видела ничего подобного и даже не предполагала, что на свете существуют такие огромные строения. Приближался вечер, и путники поспешили пересечь широкую замерзшую реку по каменному мосту и въехать в распахнутые до темноты ворота. Стражники зорко осматривали всех въезжавших в город, но ни две измученные женщины, ни худой мальчишка подозрения у них не вызвали. Беглецы оказались наконец у цели их путешествия.

Сам город потряс Валу не меньше, чем замок. Сколько домов! Как могут люди жить в такой тесноте и близости жилищ друг к другу? Но смотреть по сторонам особенно было некогда, главное – узнать дорогу к обители и повидать матушку Иоанну. Тим отправился на поиски монастыря, женщины с мулами остались в узкой улочке недалеко от ворот, спрятавшись у глухой стены.

Тим вернулся хмурый и повел их по извилистым улочкам к монастырю. Там он провел Валу к входу в церковь, еще теплившуюся свечами немногих прихожан, и объяснил, как найти мать настоятельницу. Пусть та сама скажет леди, насколько плохо обстоят их дела. Тим же просто не мог смотреть в ее измученные глаза. Их путь далек от благополучного завершения.

Матушка Иоанна приняла Валу с добротой и участием, но поведала, что не может сделать для нее слишком многого. Оставив ее молиться у мощей святой Бригитты, сказала, что пришлет за ней через час-другой. Успокоила, что о ее людях позаботятся.

Когда Вала, измученная и продрогшая до костей, уже едва могла выдержать коленопреклоненную молитву у раки святой, за ней пришла тихая, невзрачная монахиня и повела ее вглубь монастырской территории. Открыв неприметную дверь в задней стене большого дома, она провела путницу в маленькую теплую комнату и оставила там. Вскоре появилась мать Иоанна, в руках у нее был кубок с вином и скромный ужин.

– Ничего, дочь моя, – успокоила она, – в твоем положении можно и нужно выпить вина. Поешь и немного согрейся. И не волнуйся за своих людей, они накормлены и в тепле. Ты же расскажи мне свою историю. Кое-что я уже знаю, поскольку мать Ранульфа передала мне весточку. Но мне надо узнать все, чтобы помочь тебе.

Немного утолив голод и выпив согревающий напиток, Вала рассказала матушке свою трагическую историю, так же откровенно и честно, как в обители Святого Фрайдсуайда, – она помнила наставления доброй монахини, спасшей ей жизнь. История произвела сильное впечатление на матушку Иоанну. Но не меньше впечатлило Валу известие о том, что принц, вопреки ее надеждам, вышел-таки на охоту и твердо намерен изловить беглянку. Это было страшно. Куда бежать? Где спасаться?

Мать настоятельница покачала головой:

– Положение и правда отчаянное, дочь моя. Но не стоит терять веру в милость Господа нашего. Цели достигает лишь тот, кто к ней упорно идет, не боясь ничего. Ты справишься. Ты сильная, дочь моя. И ты не одна. А я помогу тебе.

Потом они вместе обсудили план дальнейших действий. Все было продумано до мелочей. Уходить решили рано утром днем позднее. А пока надо было немного набраться сил. Днем Вала долгое время будет молиться у мощей святой Бригитты, чтобы любопытные глаза, если таковые найдутся, видели ее усердие. Защита святой и правда будет полезна ей и ее спутникам. Дальнейший путь они обговорят следующей ночью. А пока Вала может остаться в этой комнате и отдохнуть здесь. Тут ее никто не побеспокоит.

Расставшись с доброй монахиней, Вала рухнула на постеленный в углу матрас и заснула глубоким сном. Утром она подкрепилась принесенным ей завтраком и отправилась в храм. Там она прослушала мессу и долго молилась у раки святой. Когда она направилась к выходу, оборванный мальчишка подошел к ней и попросил милостыню. Женщина остановилась и вложила пальцы в руку попрошайки, как бы вкладывая монетку, шепнув при этом несколько слов. Днем она отдыхала в отведенной ей комнате. Вечером снова состоялась беседа с настоятельницей. Получив последние наставления и кошель с деньгами, Вала, не сдержавшись, расплакалась, слезы потекли по ее щекам. Второй раз она получала помощь из рук благочестивых женщин, посвятивших свою жизнь служению Богу. Слова благодарности излились из самого ее сердца, чем тронули добрую матушку, умевшую отличать искренность от притворства.

Рано утром следующего дня две монахини верхом на мулах покинули город и направились по дороге на Честер. Это никому не показалось странным. Как не привлек чьего-либо внимания и худой мальчишка, выехавший немного позднее с группой торговцев. В отдалении от городских ворот, когда их уже не было видно, трое путников воссоединились и повернули своих мулов на дорогу к Ноттингему. Там, в небольшой рощице, они дождались обоза торговцев, двигающихся в том же направлении, и присоединились к ним. Дорога на север продолжалась.

А матушке Ранульфе был отправлен известный ей молитвенник, с которым ушла весточка, что путники отправились в Ноттингемское аббатство.

Передвигаться с обозом было намного легче. Ночевали в странноприимных домах монастырей либо на постоялых дворах. Это было весьма кстати, так как зима брала свое и морозы крепчали. Три дня пришлось потерять, когда их застал в пути сильный снегопад с ветром; не такая метель, которая помогла беглянкам скрыться из Хил-хауса, но тоже серьезная помеха в дороге. Хорошо, что они были совсем недалеко от маленького монастыря на берегу реки Трент. Там и нашли приют. В обозе ехали еще три женщины: две пожилые и одна молоденькая, худенькая, как девочка. В компании с ними беглянки чувствовали себя спокойнее. Монашеское одеяние они сбросили еще в лесочке, поджидая обоз, и теперь ничем не отличались от остальных путниц. Тим крутился возле мужчин, оказывая им мелкие услуги и стараясь угодить старому Хемтсу, главному в этом обозе. Приближалось Рождество, а они были еще далеки от цели.

Торговцев беспокоил проезд через Шервудский лес: там пошаливали разбойники и водились волки. Охрану обоза усилили, всем мужчинам раздали оружие, даже Тим получил лук и стрелы – он умел ими пользоваться. Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, Вала не попросила оружия, но Тима предупредила, что отлично стреляет. И когда в один из вечеров обоз задерживался с достижением очередной цели путешествия – постоялого двора, их попыталась взять в клещи большая волчья стая. В таком положении больше всего полезными оказывались лучники, а их было немного. Тогда-то Вала и взяла в руки лук, чтобы отличными выстрелами положить трех волков. Одного убил Тим, еще четырех достали стрелы охранников. Хищники отстали от обоза, и вскоре путники достигли человеческого жилья. Женщины ахали и восхищались смелостью и меткостью Валы, даже охранники заметили ее успехи, а старый Хемтс искренне благодарил ее за помощь. Такое редкое для женщины умение вызвало, конечно, любопытство спутников, и пришлось рассказать историю о детском увлечении луком, которое привили ей старшие братья. С тех пор она и лука в руки не брала, но в нужную минуту детское увлечение сослужило хорошую службу. С этим охотно согласились и больше к этому вопросу не возвращались.

Вскоре перед ними возник Ноттингем, раскинувшийся на холмах над рекой. Путники увидели два замка, которые контролировали переправу через Трент. Один из них, старый, как объяснил старший из охранников, построили саксонцы еще до прихода Великого Вильгельма, другой возвели по повелению Завоевателя. Огромная военная крепость гордо возвышалась на холме. Проехав в ворота города, беглянки расстались с обозом, тепло поблагодарив спутников за защиту и помощь в дороге. Их путь лежал на восточную окраину города, где под самой городской стеной приютился маленький женский монастырь, к настоятельнице которого они прибыли с рекомендацией. Незаметно отделился от обоза и Тим, чтобы затеряться в большом городе, а затем догнать своих спутниц и присоединиться к ним.