— А что тебе сделал Дун Сяньфа?

Дун Сяньфа, в общем-то, ничего ей не сделал. Ничего противозаконного в том, что он обозвал ее пару раз, не было. Однако при сложившихся обстоятельствах Ли Сюэлянь ответила:

— Дун Сяньфа берет взятки.

Эти ее слова не имели под собой никакого основания. Возможно, где-то когда-то Дун Сяньфа и брал взятки, но в случае с Ли Сюэлянь об этом говорить не приходилось. и даже то, что жена Дун Сяньфа приняла от Ли Сюэлянь тюк хлопка и двух кур, не могло считаться взяткой. Да, кстати, и сам Дун Сяньфа пожурил свою жену за то, что она успела приготовить принесенных в дар кур.

Подул сильный порыв ветра, Сюнь Чжэнъи передернулся от холода. Ветер окончательно лишил его трезвости. Всегда такой осторожный, Сюнь Чжэнъи в состоянии опьянения легко выходил из себя. Водка превращала его совершенно в другого человека. Во многом это происходило из-за того, что обычно он не выпивал, установив для себя пять ограничений. Поэтому сейчас он нетерпеливо сказал:

— Если бы речь шла о чем-то другом, я, возможно, и взялся бы, но поскольку речь идет о взятке, я это дело вести не в силах.

— Куда же мне тогда идти?

— Это в прокуратуру.

Сюнь Чжэнъи говорил правду. Поскольку Дун Сяньфа был государственным служащим, то в случае жалобы на него по судебным вопросам следовало обращаться к председателю суда. Но если Дун Сяньфа самого подозревали во взяточничестве, то обращаться с этим следовало уже не в суд, а в прокуратуру. Ли Сюэлянь, которая не разбиралась в таких тонкостях, взбунтовалась:

— Как так получается, что всякий, к кому я обращаюсь, не в силах разобраться с моими проблемами? Кто мне, в конце концов, может помочь?

В продолжение сказанного, у нее вдруг вырвалось:

— Господин Сюнь, вы ведь председатель суда, вы ведь не можете так же, как Дун Сяньфа, брать взятки?

Последняя фраза возмутила Сюнь Чжэнъи. Возможно, где-то когда-то он и брал взятки, но в случае с Ли Сюэлянь об этом говорить не приходилось. Будь он трезвым, то наверняка бы сдержался, но, выпив лишнего, он вконец обозлился. не в силах усмирить свой гнев, он зарычал:

— Да мы с тобой первый раз видимся, как я мог у тебя брать взятку? Ах ты шваль, катись отсюда подальше!

Последняя фраза точь-в‑точь повторяла оскорбления Дун Сяньфа.

8

Начальника уезда Ши Вэйминя[6]Ли Сюэлянь увидела перед главным входом в уездную управу. Он как раз уселся в машину и решил в пути перекусить кашей. Вдруг прямо перед машиной, преградив путь, выскочила женщина. Водитель ударил по тормозам, отчего Ши Вэйминь уперся головой в переднее кресло, вся каша выплеснулась на него. Потирая ушибленное место, он вернулся в прежнее положение. Подняв, наконец, голову, он увидел перед машиной стоящую на коленях женщину. Она высоко держала над собой картонку, на которой крупным почерком было написано одно-единственное слово: «ОБИЖЕННАЯ».

Было воскресенье. По идее, не тот день, когда Ши Вэйминь должен был быть на работе. Однако начальник уезда Ши Вэйминь по воскресеньям никогда не отдыхал. в уезде проживало больше миллиона человек: рабочие, крестьяне, торговцы, учащиеся с их вечными проблемами — так что дел невпроворот. Каждый день к ним спускалось больше ста бумаг разных уровней: от центрального до провинциального и городского, которые требовали участия Ши Вэйминя. и если рабочие трудились по восемь часов в сутки, то Ши Вэйминь пропадал на работе по четырнадцать-пятнадцать часов, в том числе заседая по ночам. к тому же каждый день из провинции или города в уезд с ревизией приезжали представители различных департаментов. а так как от провинции до города насчитывалось больше ста департаментов, то день-деньской в уездных ресторанах устраивались званые приемы как минимум для восьми делегаций инспекторов высшего ранга. Принимая во внимание и обеды и ужины, Ши Вэйминю необходимо было сопровождать гостей шестнадцать раз. Имея дело исключительно с органами власти, он никого не мог обидеть. Желудок Ши Вэйминя такого напора со стороны спиртного вынести не мог. Частенько Ши Вэйминь, держась за больной желудок, со вздохом обращался к нему:

— Должность начальника уезда для простых смертных невыносима.

Однако занять должность начальника уезда тоже непросто. в каждом уезде таких желающих больше миллиона, вряд ли наберется столько сорняков на могильных холмах. Но что еще важнее, государственная служба — это своего рода заколдованный круг: став сельским старостой, ты мечтаешь о должности начальника уезда, а став начальником уезда, ты мечтаешь о должности мэра города или губернатора провинции. Так что, кроме как на себя, тут обижаться не на кого. Надеясь постичь эту истину, бедняга Ши Вэйминь безропотно проводил на работе целые дни. и теперь сорванный водкой, нуждался в его внимании. а поскольку во время обедов и ужинов Ши Вэйминю приходилось выпивать, у него оставалось в запасе лишь утро, когда он питался исключительно жидкой кашицей. в ней присутствовали кусочки тыквы и батата, так что она была сытной и питательной. Если же после запоздалого ужина Ши Вэйминь на утро вставал позже обыкновенного, то он в спешке выбегал из дома и ел свою кашу прямо в машине. Отправляясь к начальнику уезда, Ли Сюэлянь учла горький опыт встречи с председателем суда Сюнь Чжэнъи, поэтому отныне все ее встречи, вместо обеда или вечера, переносились на раннее утро. Ведь в обед или под вечер велика вероятность, что человек напьется, а по утрам люди обычно трезвы как стеклышко. Именно поэтому в это раннее утро Ли Сюэлянь и начальник уезда Ши Вэйминь столкнулись перед главным входом в уездную управу.

Сегодня Ши Вэйминь должен был участвовать в церемонии разрезания ленточки по случаю открытия одного отеля. Этот отель назывался «Рай на краю земли». Но, в отличие от «края земли», находился он все-таки в пределах досягаемости. Отель расположился в роще, что находилась в десяти километрах к юго-западу от уездного центра. Время от времени сюда прилетали птицы, кроме того, хозяин отеля завел нескольких пятнистых оленей, поэтому данное местечко и стало именоваться «Рай на краю земли». Но было здесь и кое-что покруче: прямо за рестораном возвышался навороченный спа-комплекс, в котором, кроме сауны и массажа, имелись все виды удовольствий на любой вкус. Вообще-то, поскольку деятельность такого рода заведений можно рассматривать как сомнительную, начальнику уезда Ши Вэйминю негоже было участвовать в церемонии его открытия. Но все дело в том, что хозяином «Рая на краю земли» был шурин одного из руководителей провинции, который арендовал данный земельный участок. Поскольку участок находился на территории уезда, патроном которого являлся Ши Вэйминь, последнему предписывалось участвовать в церемонии разрезания ленточки. Как бы то ни было, после того, как «Рай на краю земли» начнет свою деятельность, уезд будет получать от него налоги, а это также входит в сферу контроля начальника уезда. Открытие ресторана было задумано на воскресенье с тем умыслом, чтобы всем доставить удовольствие. Задержавшись на вечернем приеме, Ши Вэйминь проснулся поздно, а потому сейчас ел свою кашу в машине. Церемония открытия «Рая на краю земли» планировалась на девять утра, когда они выехали, было уже восемь тридцать, из-за чего Ши Вэйминь немного волновался. Теперь же, когда на выезде из уездной управы их машину тормознули, Ши Вэйминь забеспокоился еще больше. Но гораздо больше Ши Вэйминя разволновался его водитель. Его вывело из себя не то, что они опаздывают на церемонию разрезания ленточки, и не то, что начальник уезда ударился головой о спинку переднего сиденья и весь облился своей кашей, а то, что к нему прямо под колеса неожиданно плюхнулась какая-то женщина. Резко затормозив, он весь покрылся холодным потом. Свесившись из окошка, он закричал: