* * *

Виктора Абакумова вызвал к себе секретарь Замоскворецкого райкома ВЛКСМ. Сначала он начал издалека о проблемных вопросах военного отдела, потом заговорил в общем о политике партии и вдруг, как-то сразу в лоб, изменил тему разговора:

— Имеется решение Московского комитета ВКП(б) направить тебя на ответственную работу в органы. Надеемся, что ты оправдаешь доверие партии, правительства, а также нашего райкома.

Абакумов слушал внимательно, то опуская глаза, то вглядываясь в лицо секретаря. У него даже не дрогнул ни один мускул. Складывалось такое впечатление, что он уже был готов к этому разговору и даже ждал его.

Когда Виктор дал свое согласие, секретарь улыбнулся и, совершенно не замечая холодного спокойствия зав. военного отдела, продолжил:

— Ты, Виктор, давай, решай свои дела, в общем, готовься. А мы если что поможем. Замену тебе уже нашли. Думаю, что сегодня этот товарищ появится у тебя. Ты уж расскажи парню, как и что. Обрати внимание на основные вопросы. Ну, а самое главное, не стращай. Знаю тебя.

— Да что вы, — вдруг резко возразил Абакумов. — Зачем же я сам себе буду яму копать? Все сделаю как надо, даже не беспокойтесь.

— Ну, тогда, Виктор Семенович, ступай к себе. Занимайся. Да, и не забудь на чай пригласить. Как будешь готов, отзвони!

7

В январе 1932 г. по партийной путевке Виктора Абакумова определили на более чем скромную должность штатного практиканта экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области. Но путевка — это только одна сторона медали. Есть еще и другая.

Постановлением ЦИК СССР от 31 июля 1931 г. Генрих Григорьевич Ягода был назначен вторым заместителем Председателя ОГПУ (с сентября 1932 г., как и с 27 октября 1929 г., он вновь — первый заместитель).

Но самое интересное в том, что еще в ноябре 1913-го Ягода трудился в статистическом отделе Больничной кассы Путиловского завода под руководством Н.И. Подвойского. А в 1918 г. Ягода — управляющий делами, инспектор и заместитель у Подвойского в Высшей Военной инспекции. Судя по фактам, родственный семейно-революционный клан надежно обеспечивал карьеру не только его членам, но и друзьям и знакомым семьи подпольщиков.

Генрих Григорьевич Ягода родился 7 ноября 1891 г. в городе Рыбинске Ярославской губернии. В следующем году его родители перебрались в Нижний Новгород, где сняли угол на Большой Покровке во флигеле родственника— полоцкого мещанина Мовши Израилевича Свердлова. Генрих экстерном окончил восемь классов гимназии, а в канун мировой войны женился на Иде Леонидовне Авербах, племяннице Якова Михайловича Свердлова. В 1915 г. Ягода был призван в армию, где в звании ефрейтора был ранен на фронте. По утверждению Михаила Ильинского, приписал себе десять лет партстажа, не с 1917 г., как было правильно, а с 1910 г. «Никто не проверил».

В 1919 г. Свердлов (Председатель ВЦИК) просил Ф.Э. Дзержинского принять своего родственника Ягоду на рядовую работу в ВЧК. По этому поводу он даже не поленился написать записку. Вот только Ягоду взяли на руководящую работу.

* * *

И все-таки почему Абакумову «дали» путевку в ОГПУ? Если сказать, что в то время многие мальчишки и парни мечтали служить в ОГПУ, «где станут щеголять в галифе и хромовых сапожках», то это только часть правды. Потому что красивая форма закрытого и таинственного ведомства действительно пленила.

Но были еще хорошие оклады и пайки. И самое главное — власть.

ВЧК, ОГПУ, НКВД она всегда была гораздо внушительней, чем в той же партии. Хотя чекисты и являлись ее «глазами и ушами». Особенно в знаковые моменты или периоды советской власти. Одним из таких был период «Великого перелома» (1929–1933 гг.), когда в стране была официально объявлена коллективизация и первый пятилетний план: индустриализация, культурная и социальная революция. Сталинская политика в это время вызывала недовольство у некоторых членов партии из старой гвардии. И все это на фоне очень напряженной социальной и экономической ситуации, которая достигла кульминации к осени 1932 г. А с ней расширился и объем чекистских задач. Как раз в этом году Абакумов и пришел в «органы».

* * *

27 декабря 1929 г. И.В. Сталин выступил со знаменитой речью «К вопросам аграрной политики СССР», где прямо заявил перед партией о переходе «от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества» к «политике ликвидации кулачества как класса».

Разработка политических мер и способов осуществления «ликвидации кулачества» была поручена В.М. Молотову.

Уже 15 января 1930 г. он возглавил комиссию для выработки мер в отношении кулаков, а через две недели Политбюро рассмотрело подготовленный ею проект и приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». По расчетам комиссии, предполагалось 60 тыс. глав крестьянских хозяйств заключить в концентрационные лагеря или расстрелять, а их семьи выслать в отдаленные районы страны. Кроме того, 150 тыс. крестьянских семей предполагалось подвергнуть ссылке, без уголовного наказания. Из них около 70 тыс. должны были быть сосланы в округа Северного края, 50 — в Сибирь, остальные — на Урал и Казахстан, в необжитые или малообжитые местности для использования высылаемых или на сельскохозяйственных работах, или на промыслах. С весны 1931 г. началась новая волна раскулачивания. Только теперь кулаков направляли в спецпоселки: на лесоразработки и рудники.

2 февраля 1930 г. заместитель председателя ОГПУ Г. Ягода подписал приказ ОГПУ № 4421, в котором говорилось:

«В целях наиболее организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям Советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства — в первую очередь в районах сплошной коллективизации в самое ближайшее время кулаку, особенно его наиболее богатой и активной контрреволюционной части — должен быть нанесен сокрушительный удар. Сопротивление кулака должно быть и будет решительно сломлено. Осуществление этой исторической задачи потребует исключительного напряжения по всем основным линиям партийной и советской работы. Особенно серьезны, сложны и ответственны задачи, возлагаемые партией на органы ОГПУ. От наших органов больше, чем когда-либо, потребуется исключительное напряжение сил, решительность и выдержка, исключительно строгая классовая линия, четкость и быстрота действий.

Поставленные задачи будут успешно осуществлены только при условии безусловной поддержки их основной батрацко-бедняцкой и середняцкой массой; только тогда, когда задачи эти будут органически связаны с процессом массовой коллективизации.

Удару должны подвергнуться исключительно кулаки. Удар по кулацкому активу должен дезорганизовать и обезвредить все кулачество. Мероприятия органов ОГПУ должны развернуться по двум основным линиям:

1) Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров действующих к[онтр]-революционных и повстанческих организаций, группировок и наиболее злостных, махровых одиночек. (Первая категория.)