– Молли, поверь, я стараюсь оценить твое платье. Просто не могу понять, идет ли оно тебе?

– Значит, тебе не нравится? Ну и ладно! В любом случае, я надела его не для тебя! – Хмыкнув, Молли проследовала мимо него в свою спальню.

Джулиан было последовал за ней, но остановился на пороге комнаты, наблюдая за фигуркой, едва скрытой облегающей тканью.

Боже, она выглядела такой изысканной и соблазнительной…

У него было очень много женщин – как правило, с длинными ногами, пухлыми губами и роскошной грудью. Но ни одна из них не сводила его с ума.

Он так хотел Молли! Хотел распустить ее волосы, чтобы огненно-рыжий водопад упал на ее шею и плечи. Хотел изучить каждый дюйм этого стройного тела. Он знал эту девушку как самого себя – и все же хотел узнать ее еще больше, стать еще ближе…

Джулиан знал – она любила завтракать хлопьями с миндальным молоком. А когда на Молли находило вдохновение, она могла пропадать в студии месяцами. Свой первый миллион Молли анонимно пожертвовала детскому приюту…

И, как бы ни была занята, она всегда находила время, чтобы повидать его и Кейт. Когда Молли была младше, она много раз пересматривала один и тот же фильм, особенно момент, где главный герой в ответ на признание в любви отвечает: «Как пожелаешь».

И еще Джулиан знал – сегодня вечером ей понадобится его поддержка. Он уже успел разглядеть тень сомнения в глубине ее глаз, заметить, как учащенно бьется пульс на ее тонкой шее…

Больше всего на свете ему хотелось наградить Молли похвалой, которую та заслуживала. А еще Джулиан хотел стянуть с нее платье зубами, чтобы она поняла, как сильно он хочет ее. Хочет гладить ее тело, ее ноги, от крошечных пальчиков вверх, к упругим бедрам. Он хотел, чтобы она ощутила себя как на небесах, ведь там и следовало находиться ангелам. Джулиан желал, чтобы она попросила его о чем угодно, – любую просьбу, на которую он смог бы ответить: «Как пожелаешь».

Но он ничего этого не сделал. Он не мог ничего сделать сейчас, потому что она надела это платье для другого. И одна эта мысль приводила его в отчаяние.

– Джулиан, я чувствую твой взгляд на своей спине, – подала голос Молли.

Мужчина прислонился к двери, борясь с новым для него чувством всепоглощающей ревности.

– Тебе не кажется, что ты оделась слишком откровенно? Ткани так мало… Боюсь, как бы ты не простудилась.

Она резко обернулась и рассмеялась:

– Неужели? Скажи мне, ты беспокоишься о моем здоровье или о собственном эго? Тебе же так трудно признать – впервые за всю жизнь я выгляжу хорошо!

Он сжал руки так, что ногти впились в ладони. Неужели она подумала, что он хотел ее оскорбить?

– Если ты не хочешь, чтобы я вертелся вокруг тебя весь вечер и надоедал замечаниями, накинь что-нибудь сверху, – принялся он поучать Молли.

Джулиан старался проявить все свое мастерство, чтобы слова его звучали по-дружески. Лучшие друзья ведь всегда заботятся друг о друге.

– Ты в своем уме? На улице жара!

Он многозначительно посмотрел на ее грудь, достаточно долго, чтобы девушка покраснела под его взглядом.

– Необходимо ли мне напомнить о том, что в данный момент ты являешься моей пассией. Ты принадлежишь мне, а я тебе. В последнюю очередь мне бы хотелось, чтобы кто-то другой имел доступ к твоему телу, пускай даже зрительный.

– Джулиан, у меня настолько маленький рост! Боюсь, едва ли кто вообще сможет меня разглядеть. За исключением Гаррета, я надеюсь. Потом он сделает мне предложение, и у нас будут дети…

«Только через мой труп!» – мысленно поклялся Джулиан.

Почти задыхаясь, он бросил:

– Молли, я не подписывался на роль рогоносца. Что я, по-твоему, должен делать?

Ее глаза весело блестели – еще никогда Молли не видела Джулиана в таком состоянии.

– Ну, ты мог бы размяться, этим вечером отгоняя от меня нежелательных ухажеров.

Он подошел к ней вплотную и положил ей руки на плечи, едва контролируя себя:

– Именно так я и поступлю, а знаешь почему?

– Просвети меня!

– Потому что все эти мужчины, начиная от близких друзей Лендона до его бизнес-партнеров, будут виться вокруг тебя, как стая голодных псов. Они всегда так делали, но ты никогда этого не замечала. Молли, ты такая особенная…

Она ничего не понимала. Не понимала, какое впечатление производила на него или других мужчин. Молли не замечала никого. Не видела этих взглядов, которыми одаривали ее прохожие, когда она брела по улицам, погруженная в свои мысли о картинах. Неужели она забыла о тех многочисленных приглашениях, которые получала по случаю выпускного бала в школе?

– Ты и правда думаешь, будто я особенная? Знаешь, мне кажется, это потому, что я влюблена в Гаррета!

Он лишь рассмеялся, а сам с отчаянием спросил себя: «Когда мне посчастливится перестать думать об этом? Никогда!»

Джулиан глубоко вздохнул и пожал плечами:

– Поверь, тебе нет необходимости менять что-то в себе, чтобы привлечь мужчину. А если, как ты считаешь, нужно что-то для этого менять, тогда Гаррет недостоин тебя!

Молли прижала сумку к животу, ее лицо переменилось. Теперь она внимательно наблюдала за ним. Ее голубые глаза были широко распахнуты.

– То есть ты хочешь сказать, – на ее лице начала расцветать еле заметная улыбка, – я на самом деле хорошо выгляжу?

Джулиан стоял неподвижно, боясь сказать лишнего. Никто, никто не должен смотреть на нее сегодня! Однако он был должен поведать ей правду, и это убивало его. Ревность была повсюду. Как укрыться от этого чувства? Желание поглощало его, но сейчас он не мог получить того, чего желал, не мог получить Молли…

– Покрутись, – лишь сухо попросил он.

Медленно она сделала поворот вокруг себя. Ее тело притягивало его. Умирая от желания прикоснуться к Молли, он подался вперед и оправил непослушную прядь за ухо.

А затем слегка улыбнулся и чуть склонил голову.

– Да, ты хорошо выглядишь, – проговорил Джулиан хриплым голосом. И, не сдержавшись, легко шлепнул ее чуть ниже спины: – Слишком хорошо.

– Думаешь, Гаррету тоже понравится мое платье?

Вопросы Молли раздражали, принося почти ощутимую боль. Они неторопливо подъезжали к воротам дома Лендона и Бет.

Прежде чем ответить, Джулиан слегка пожал ее руку, лежащую на колене:

– Ну конечно! Все будет хорошо, просто расслабься.

Это бы не помешало и ему самому.

Хотелось напиться, но Джулиан не собирался повторять неудачный опыт. Тогда, на маскараде, перебрав, он совершенно потерял самообладание и вел себя как шестнадцатилетний подросток. Сегодня же ему предстояло прибегнуть к своему мастерству, чтобы достойно сыграть роль перед всей семьей.