– Пей, согреешься. На улице-то вечереет. – Тот пожал плечами и отошел в сторону.

– Спасибо. – Вэл улыбнулась, стараясь выглядеть как можно более благодарной и вежливой.

Нужно понравиться этим людям. В конце концов, обратной дороги больше нет.

Она поднесла чашку к губам и попробовала ароматный напиток, пахнущий неизвестными травами и кореньями. На душе сразу стало спокойнее и веселее, напряжение понемногу уходило, и Вэл почувствовала себя почти что непринужденно.

Не такие они и странные, эти люди. Наверняка все много проще, чем ей показалось.

Вэл лежала в шатре, утопая в мягких шкурах. Где-то там, за пределами шатра, она слышала громкий и недовольный голос Раза, отчитывающего своих дозорных. Мужчина почти кричал, но Вэл совсем не занимало то, что он злится. Настроение у нее было просто великолепное. Ра позвал ее в свой шатер, разрешив спать на своей постели. Такой добрый Раза.

Вэл пыталась найти в происходящем что-то ненормальное или недопустимое, уловить скрытые намеки, но голова казалась наполненной ватой.

– Кому пришло в голову дать ей настойку? Она же человек, мать вашу! Вы что, совсем сдурели?

– Прости, – пролепетал смущенный голос.

Вэл мотнула головой, приподнимаясь на локтях. Шатер, в который ее едва ли не пинком отправил Раза, был довольно просторным, выстеленный плетеными коврами, а подобие кровати, на которой она сейчас лежала, было завалено мягкими подушками, набитыми перьями, и накрыто шкурами пушных зверей.

Вэл закрыла глаза и рухнула спиной на мягкий мех.

Никогда в своей жизни она не могла позволить себе подобную роскошь. Мех такой выделки стоил баснословных денег, и лишь однажды Вэл видела его так близко. У Мадам было зимнее пальто с большим песцовым воротником, который Вэл, будучи ребенком, втайне от нее гладила дрожащими от восторга пальчиками, прислушиваясь к шумам на лестнице, – не идет ли хозяйка такого чуда.

Громкие голоса смолкли, полог шатра откинулся. Раза, недовольный, с поджатыми губами, стянул с себя черную замшевую куртку, отбрасывая ее в сторону.

Вэл повернулась на бок и подложила руку под голову, наблюдая за высоким мужчиной. Раза развязал тесьму черной рубахи, стянул ее через голову и отправил вслед замшевой куртке. Его грудь с играющими под кожей мышцами тяжело вздымалась, словно сдерживая готовую вырваться наружу ярость. Вэл невольно залюбовалась им, похожим на грациозную дикую кошку – потаенная мощь, скрытая под светлой, бархатной на вид кожей.

Раза отстегнул ремень с ножнами и положил клинки на небольшой деревянный сундук.

Он поднял руки, сцепляя ладони в замок на шее, и запрокинул голову вверх, тяжело выдыхая. Вэл смутилась, зашевелилась, и Ра повернулся на шум. Он окинул девушку обеспокоенным взглядом, опустил руки и медленно подошел к ней.

– Как ты? – спросил Ра, присаживаясь на край импровизированного ложа.

Пальцы мягко коснулись длинных каштановых волос. Вэл, отзываясь на мимолетную ласку, подалась вперед и положила голову ему на колени, обтянутые черными штанами.

Смело и без единой мысли в опустевшей голове.

– Судя по всему, ты безнадежно пьяна, – со смешком ответил на собственный вопрос Ра. Его рука осторожно перебирала темные пряди.

– Угу, – прикрывая глаза, согласилась Вэл, думая лишь о том, с какой нежностью ладонь Ра играет с ее волосами. Тело против воли отзывалось на эти незатейливые движения. Вэл, ощущая, как волнующее тепло скапливается внизу живота, протянула руку и обняла Раза за талию, касаясь пальцами голой кожи.

Руки Раза замерли, а затем спустились ниже, рисуя линию по лбу, щеке и наконец достигли только и ждущих того мягких губ. Вэл приподняла голову, втянула указательный палец Ра в рот, провела по нему горячим языком, а затем чуть куснула за кончик, чувствуя легкую солоноватость кожи.

– Прекращай, – глухо произнес Раза, когда Вэл перестала мучить его палец и коснулась губами кожи на плоском твердом животе. Губы заскользили выше, язык тронул коричневый сосок, облизал выступающие ключицы, а затем ее пронзительно-голубые глаза встретились с темными, почти черными глазами Раза.

– Ты сказал, что я твоя, – шепнула Вэл в чуть приоткрытые губы Ра. Мягко дотронулась до уголка рта, высунула мокрый горячий язык, дразняще провела им по нижней губе мужчины и прикрыла веки. Раза, выдохнув, положил ладонь на темноволосый затылок, с силой прижимая рот Вэл к своим губам.

Вэл задрожала от охватившего низ живота пламени. Между сжатых бедер стало нестерпимо влажно; ее руки обняли Раза за плечи, поглаживая обжигающе горячую кожу.

«Она и вправду как бархат», – мелькнуло в голове Вэл, а затем ее лопатки коснулись мягких шкур кровати.

Она задохнулась от охватившей ее страсти, с немым ужасом понимая, что никогда не испытывала такого наслаждения от простого поцелуя.

Как часто Вэл, захмелев от собственной дерзости, впивалась ртом в губы случайного парня, практически ничего не чувствуя от чужого влажного рта, но никогда так сильно не теряла голову, ощущая на себе тяжесть крепкого мужского тела.

Пальцы Раза скользнули по ее животу, дернули ремень потрепанных штанов, проникая ниже. Вэл тихо застонала, когда ладонь Раза мягко погладила по ткани нижнего белья: нежное, полное ласки движение, сорвавшее стон с ее полураскрытых губ.

Сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда Раза уверенным движением отодвинул ткань, дотрагиваясь до чувствительных, истекающих влагой губ. Задвигал кистью, чуть касаясь клитора. Дразняще медленно, невыносимо, возбуждающе до боли.

Вэл выгнулась в пояснице, подставляя бедра навстречу движениям Раза.

– Тихо ты, Кролик, – горячее дыхание мужчины коснулось уха Вэл, – тихо…

Вэл впилась зубами в его шею, приглушая собственные стоны. Ладони скользили по широкой спине, с силой прижимая мужчину к себе.

Пальцы проникли глубже, и Вэл сдавленно заскулила, кусая губы.

– Я… – шепнула Вэл, чувствуя, что еще немного, и умелые руки Раза завершат начатое, – я…

– Молчи. – Горячие губы впились в рот девушки, влажный язык проник внутрь.

Настойка ли была тому виной или сам Раза, но до края оставался всего один маленький шажок.

Пряди длинных волос заскользили по шее и плечам, Вэл выгнулась сильнее, не сдерживая стона; чужой язык ласкал ее рот, нежные пальцы оглаживали между мокрых бедер.

Сумасшествие. Незнакомое прежде чувство за все ее девятнадцать лет жизни. Неожиданно для самой себя, избегающей случайных связей как огня. Невероятно.

Вэл, казалось, растворилась в ощущениях ласкающих ее рук и губ, как нахлынувшая волна наслаждения смела все разрозненные мысли.

Раза замер, его ладонь поднялась вверх, нежно погладила по груди почти невинным движением, а затем он приподнялся на руках, отстраняясь от тяжело дышавшей Вэл.