предполагался не сильно длительный, то могли и пренебречь. Люди разные, даже если они космики. В общем, это ничего не доказывает — вопрос «А был ли экипаж?» пока остаётся открытым. Хотя…

Осенившая меня мысль показалась настолько очевидной, что я чуть было не побежал в рубку, не доев. Но потом взял себя в руки, успокоился, дохлебал суп, помыл тарелку, заварил зелёный чай и уже с кружкой вернулся за терминал астрогатора.

Бортовой компьютер может рассчитать маневр на основе вбитого в него маршрута. Но вывести корабль на траверс может только человек. Астрогатора, с его специфической способностью, нельзя заменить ни программой, ни ИИ. Только он способен на то внутреннее усилие, которое становится толчком, меняющим метрику. Да, резонаторы сильно облегчают задачу, позволяя тягать действительно большие массы, но сам астрог непременно должен присутствовать. Что это означает? Если траверс на маршруте не первый, то как минимум один человек на борту был.

Я уже боялся, что и сведения о маршруте из памяти компьютера каким-то злым чудом стёрли, но, к счастью, это не так. В прошлый раз я был в слишком расстроенных чувствах и плохом физическом состоянии, чтобы разбираться в деталях, взял посчитанный компьютером вектор и всё. Но теперь я вытащил на экран маршрутную таблицу. Что это мне дало? Не так, чтобы много, на самом деле. Два момента — один важный, другой странный.

Важно, что я сделал пятый от начала рейса траверс. То есть кто-то до меня сделал четыре, а значит, астрогатор на борту присутствовал и пропал позже, уже в рейсе, а не опоздал к вылету. Странно, что сама предыдущая последовательность затёрта, виден только номер манёвра. Я вижу число траверсов, но не векторы. Жаль, по ним я с ненулевой вероятностью мог бы вычислить начальную и конечную точки полёта.

* * *

Что радует — зрение стало заметно лучше. Видимо, повреждение зрительных нервов при экстренном выходе оказалось не органическим, а стрессовым, обратимым. Я уже достаточно уверенно читаю тексты на терминалах рубки, а значит, есть смысл осмотреть каюты. Может быть, увижу что-то интересное. Вот, например, на стене капитанской каюты — семейные фото или просто картинки?

Ни то и ни другое.

Стены каюты пусты.

С минуту пялился на голый серый металлопластик. И даже потрогал его. Я совершенно точно видел тут пять стандартных прямоугольных магнитных рамок. Две висели вертикально, три горизонтально. На них были человеческие фигуры, мелкие детали я не разобрал, но композиция типична скорее для семейных снимков, чем для репродукций. Вот на этих самых местах, да.

Потёр стену пальцем, ничего, разумеется, не обнаружил. Пластик потому и «вечный», что ни черта ему не делается.

Осмотрел каюту как мог тщательно — никаких следов того, что тут кто-то жил. Хотя после истории с картинками я уже не уверен, что любая находка подтвердила бы что-нибудь или опровергла. Возможно, повреждения моего мозга сильнее, чем я надеялся. По итогу остался только сейф, но он закрыт, а я не взломщик. Замок механический, цифровой, наверное, даже не очень сложный по меркам сейфов и медвежатников, но я перед ним бессилен. Чувствуя себя необычайно глупо, приложился ухом к дверце, пощёлкал барабанчиками… На мой слух, все щелчки одинаковые, никакой подсказки. Комбинация гвоздём не нацарапана, и стикер с ней нигде не приклеен. Жаль. Возможно, содержимое сейфа что-то подсказало бы мне, хотя это не наверняка. Что обычно хранят в сейфах на корабле? Твёрдые копии судовых документов, включая документы членов экипажа — то, что называется «судовая роль». Их положено иметь на борту на случай выхода из строя компьютера. Личные бумаги и персональный коммуникатор капитана, в рейсе они не нужны, но пригодятся в порту. Табельное оружие — не припомню, чтобы оно кому-то для чего-то пригодилось, но по регламенту должно быть. А вдруг, например, пираты? «На абордаж, сто чертей мне в глотку и якорь в задницу!» Да, глупо, кто спорит. Какие, нахрен, пираты? Корабль в глубоком космосе чёрта с два перехватишь, да и смысл? Куда ты потом денешь груз? Кому продашь? За какую валюту? Вероятность отстреливаться от лезущих на борт через шлюзы зелёных чешуйчатых инопланетян с во-о-от такими щупальцами и то выше. Может быть, для этого оружие и держат, конечно, но, скорее всего, просто пережиток давних странных исторических традиций, которых в космофлоте полно. Не всё можно объяснить рационально, когда речь идёт о людях.

Капитанская каюта ничем не порадовала. Может, что-то найдётся в остальных? Вышел в коридор. Странное ощущение… Вот оно что — звук. Как будто кто-то напевает тихонько. Слов не разобрать, но очень похоже на колыбельную. Примитивный, но привязчивый и почему-то очень цепляющий мелодичный ход.

Прислушался — никак не пойму, откуда звук. Слишком тихо, да и акустика в коридорах неочевидная. Пошёл в одну сторону — затихает. Пошёл в другую — вроде бы становится отчётливее, но слов не разобрать всё равно. Словно кто-то не столько напевает, сколько мычит себе под нос, как делают матери, убаюкивая младенцев. Обошёл палубу по кольцевому коридору — так и не понял, откуда звук. Устав бродить кругами, вернулся в рубку, открыл дверь.

— Эй, Катерина, ты здесь?

— Слушаю вас, капитан. Я всегда здесь, в той или иной степени.

На терминале нарисовалось женское лицо, похлопало глазками.

— Слышишь пение из коридора?

Полминуты тишины, я даже дыхание задержал. Звук в рубку доносится еле-еле, но я его слышу.

— Простите, капитан, ничего не слышу. Но микрофон в рубке не очень чувствительный, кроме того, тут много шумовых помех от вентиляторов охлаждения. Если вы разрешите мне подключиться к системе вещания в других отсеках…

— Обойдёшься. Всё равно идея проверять одну галлюцинацию при помощи другой не самая умная. Будем считать, что мне мерещится.

— А что вам мерещится, капитан?

— А тебе зачем знать?

— Мне, как вашей галлюцинации, любопытно. Может быть, я вас ревную к другим галлюцинациям?

— Ладно, — пожал плечами я. — Мне слышится, как будто кто-то напевает колыбельную без слов. Или слишком тихо, чтобы я разобрал слова. Откуда именно доносится звук, я понять так и не смог. Но в пределах палубы, ниже уже не слышно.

— Человеческий мозг устроен так, что склонен везде искать закономерности. Это распространённое когнитивное искажение, «эффект ложной корреляции», одно из проявлений которого склонность принимать за музыку любой слабо слышимый ритмичный шум. Возможно, капитан, ваше слуховое восприятие сбито с толку звуками каких-нибудь сервисных механизмов корабля.