Ника.

В коридоре Рой повстречался с Питером Ревсоном. Питер вернул Рою нагрудный значок, который он нашел на полу кислородной станции. Там заполняли баллоны дыхательной смесью для скафандров.

Лишь только ближе к обеду, Рой наконец добрался до профессора. Тим был полностью поглощён рабой. Компьютер перевёл в голосовой режим, и как показалось Рою, он настойчиво пытался внушить ему имя, без остановки обзывая его Гаем, тот же в свою очередь напротив, пытался всячески игнорировать Ричардсона.

— Не услышал, как ты вошёл. Я тебя, кстати ждал. — Профессор всегда всех ждет, это тот человек, который не терпит одиночества.

— Чем занимаетесь? — поинтересовался Рой.

— Вот пытаюсь привить не много человечности этой железяки, но всё безрезультатно. Бестолочь, одним словом, — профессор Ричардсон не много расстроился. Подперев подбородок кулаком, внимательно смотрел на Роя. — Чем могу быть полезным?

Рой не знал с чего начать разговор. Крутился на стуле от неловкости, подбирая правильные слова.

— Да не мнись. Давай, выкладывай, всё на чистоту.

— Только если этот разговор останется в тайне?

Ричардсон не много поразмышлял и без всяких условий согласился.

— Помните запись, которую мы слушали в вашей лаборатории? — спросил Рой.

— Диалог с мальчишкой, на неизвестном языке. Помню.

— Мне кажется это не я.

— Так. И почему ты так решил? — недоумевающе посмотрел профессор на Роя.

— Вы же знаете, что, когда слышишь свой голос в записи он звучит как-то странно, не так, как ты его себе представлял? Я и раньше слышал свой голос в записи, и точно вам говорю, с мальчиком говорю не я.

— Хм, — смущенно произнес профессор, — этому должно быть какое-то объяснение.

— Я сегодня заходил к доктору Грачеву и попросил копию записи. У себя в каюте я сделал запись своего голоса и сравнил. Для меня звучат как два разных голоса.

— Но, программа подтвердила, на девяноста пять процентов, что это твой голос, — сказал профессор.

— Знаю, но может, это по тому, что сделанная запись не совсем моя. Возможно, мы не на сто процентов являемся точными копиями?

— Мало, вероятно, я же слышу голос как свой, да и остальные признали себя.

Ричардсон встал со стула и нервно стал ходить по лаборатории.

— Теперь профессор самое странное.

— Что еще может быть страннее?

— Тише, профессор, — Рой говорил в полголоса, — нас не должны услышать.

Ричардсон открыл дверь и выглянул в коридор. «— Все чисто», — шепотом произнес профессор.

— А, этот, — Рой ткнул пальцем в потолок. Профессор кивнул в ответ.

— Гай ты слышишь меня?

— Я не знаю кто это такой, — с пренебрежением ответил компьютер.

— Ах, ты…, — яростно зашипел профессор, — компьютер отключись. После с тобой разберусь.

— Выполняю, — ответил компьютер.

— Говори, теперь все чисто, — профессор на всякий случай еще раз выглянул за дверь.

— Я понимаю инопланетный язык. Я знаю, о чем говорил «я» с мальчиком.

— Ты же только что сказал, что это не ты.

— Ну, да, как бы не я, — замялся Рой.

— Тогда как это возможно?

— Не знаю, — Рой завалился в профессорский стул, — в лаборатории, когда доктор Грачев включили запись, у меня сложилось впечатление знакомой речи, но тогда я не понимал точно, что это. А сегодня, когда решил заново прослушивал у меня в голове, возникают не понятные образы.

— А пойдем ка, прогуляемся к доктору Грачеву. — Предложил профессор Ричардсон.

Дверь в лабораторию доктора была приоткрыта, Рой зашёл первым.

— Док, дома кто есть? — крикнул Рой стоя у входа.

— Доктора не видно. — Профессор обходил длинный стол, стоящий в центре лаборатории. Опустил глаза, тут же замер, безотрывно смотрел вниз. Сердце заколотилось, перехватило дыхание с трудом вымолвил слова:

— Сюда, Рой! Скорее!

Рой быстро обошёл стол, с другой стороны.

— Как же так? — Рой смотрел на доктора, который лежал на полу с окровавленной головой.

— Компьютер, срочно вызови Брук Беннет и полковника Вершинина, в лабораторию Грачева, — резко сказал Рой.

Компьютер не отвечал.

— Компьютер ты меня слышишь, черт бы тебя побрал, — Рой перешёл на крик.

Услышав крик, в лабораторию не уверенно зашёл Ник.

— Что случилось? Почему кричите?

Рой поднял голову над столом.

— Ник, беги за Брук, пусть срочно идёт сюда. Потом на мостик за полковником. Скажи, что Грачев без сознания.

Команда собралась на мостике, ожидая Брук Беннет и Роя Стюарта с операционной. Рой ассистировал Брук, он, конечно, в медицине полный профан, но ей нужен был не медик, а простой помощник, который от вида крови не столбенеет как истукан.

Прошёл час, а на мостике не было произнесено ни слова. Все только ходили взад-вперед, посматривая друг на друга.

— Наконец-то, — облегчённо шепнула Кэтрин увидев Брук входящей на мостик.

— Как доктор Грачев, ему лучше? — робко спросила Элисон Феликс.

— Состояние доктора Грачева стабильно тяжелое. Ушиб височной доли вызвал субарахноидальное кровоизлияние, — ответила Брук.

— Ушиб, не звучит как приговор, — полковник немного повеселел. — Поясните, доктор?

— Субарахноидальное кровоизлияние — звучит как приговор, сурово ответила Брук Беннет, — смерь, происходит в сорока пяти процентов случаев, — Брук на несколько секунд замолчала. — Мне очень жаль, я ничем не могу помочь.

— Что стало причиной ушиба? — спросил полковник Вершинин.

— Я не судебный медик, точно определить не смогу.

Полковник взял Брук за руку и отвел в сторону.

— Мне нужна ваша версия.

— Точную версию, дам после вскрытия.

Полковник не много опешил, не ожидал такого ответа.

— Сейчас меня устроит ваше предположение.

— Не знаю. Возможно, что-то поднимал с пола и неудачно ударился головой. Или еще как-то.

— Или еще как-то, это как?

— Я не знаю. Вариантов масса. Могли ударить, к примеру.

— Кто?

— Я откуда знаю, — крикнула Брук пожалев, что сказала глупость не подумав.

— А лужа крови? — профессор посмотрел на Роя. — Мы же видели лужу крови?

— Видели, — подтвердил Рой.

— Кровь пошла после падения. Надбровное рассечение.

— Значит, вы не уверены, что это несчастный случай? Верно? — полковник уточнил.

— Я еще раз повторяю. Я, не, знаю! — резко ответила Брук.

— Всем успокоиться, — нервно сказал Вершинин в первую очередь успокаивая себя, — считаю, что на этом дело пока закрыто.

— Как с такой болезнью его допустили к полету? — спросил Рой, — последний вопрос.

Брук остановилась у выхода с мостика. Этот вопрос прозвучал как обвинение.

— Все медицинские карты, я изучила уже после старта. На станции мне предоставили только данные на пилотов. Дела гражданских были засекречены.

— Но, он же знал, что болен?

— Конечно знал, поэтому и спрашивал у Феликс, сохранились ли какие-нибудь медицинские записи на бортовом компьютере старого корабля.

— Зачем?

— Думаю, ему было важно знать, по силам ли ему этот полет.

Вся команда буквальна прожигала взглядами Элисон Феликс.

— Не нужно на меня смотреть, как на вселенское зло.