Главное при этом было шутить и развлекать, потому что в глазах матери был такой страх, что мне совсем не нужно было сканировать её эмоции, в отличии от сестёр она знала о печати, знала, чем для меня это должно закончится, а моему заявлению, что со мню всё в порядке, она не поверила. Я рассказал про отца Николая и брата Никодима, как они что-то на мне искали и не нашли, но и это не помогло, так продолжалось до тех пор, пока к нам не присоединились папа с Александром Владимировичем. Они с лёту тоже заказали себе клубники, а когда я, от доброты душевной, добавил сливочного Амартетто, они от радости начали по новому кругу рассказывать какая классная из училки получится жена, тут то маму и отпустило.

Мама нарезалась ликёру как сапожник, даже петь пыталась, чем, по-моему, шокировала дочек до первых седых волос.

В общем из больницы мы всей толпой погрузились в микроавтобус с больничным логотипом и поехали свататься к Со Хён. В логове семейства Кимов, как оказалось, моей потенциальной жены не было. Она девочка взрослая и давно жила отдельно от родителей.

Пока ждали невесту, успели накушаться клубникой с ликёром жёны дяди Саши, кстати милые тётки, и их старшие дети. Мне кажется даже Юн Ми вкусила кубанской амброзии с французским акцентом. Самой маленькой дочке — Со Юн, вместо ликёра я поставил креманку со взбитыми сливками, и как мне кажется заслужил самые искренние чувства благодарности.

Со Хён влетела в прихожую, как в последнюю электричку, как потом оказалось, она не поняла старшую жену Се Лин, и думала, что мы ещё в пути и спешила в дом к родителям с платьем на перевес.

В общем получилась картина маслом. Я ж не знал, что девушка ещё не готова, ну и встретил её на пороге общей гостиной залы с огромным букетом алых роз и кольцом для помолвки. Нет я конечно, как правильный жених, ну по крайней мере я в этом был уверен на тот момент, встал на колено рассыпав розы под ноги своей суженной, и протянув кольцо предложил выйти за меня замуж, а она возьми да разрыдайся. Ой что там началось. Мне даже маленькая Со Юн высказала какой я чурбан не отёсанный, а дитю если что лет десять не больше, правда я так до сих и не понял, что не так-то, какая собственно разница какое платье на Со Хён одето. И в чем смысл поклонов перед родителями стоя на коленях. За пол часа пока Со Хён переодевалась, мне успели так мозги выклевать, что я уже был готов и по-пластунски ползать, не то что на коленях стоять. Даже подзатыльник маменьки стоически стерпел, когда полез к невесте целоваться, ну их пьяных женщин, с меня не убудет.

Ну а дальше было веселье, моя невеста с Софией быстро взяли на себя организацию банкета, как самые трезвые и виновницы счастья. Быстренько собрали на большой круглый стол всё что было на кухне. А было там до хрена всего, пусть и суточной давности, но на качество и вкус это не влияло. Стол ломился от снеди, в алюминиевых банках плескалась соджа, в стекле коньяк, а когда я с тоски вытянул себе салатницу на пол ведра оливьешки, ну не люблю я местную кухню, остро и не солёно, не по мне это, короче дядя Саша признался мне в любви. Назвал самым лучшим зятем, пол часа учил жизни и мужским хитростям в общении с жёнами, чем периодически вызывал смешки с другой стороны стола.

Под конец меня заставили петь, дражайшие сестрёнки похвастались какой крутой их братец, какие песни поёт. Заставили меня петь, и я пел песни, о любви, о белой акации. аккомпанируя себе на гитаре. Правда пел без огонька, без души так сказать. Гничей не видел, или что там у меня бывает, и был безмерно этому рад. Хотя, если честно, не я был гвоздём концертной программы, а Василий.

Будущим тёщам, вот повезло-то сразу двух заиметь, возжелалось увидеть настоящего фамильяра. Увидели показалось мало, решили узнать, что он умеет. Узнали. Бедного Ваську поставили на стул, он конечно же кот хоть куда и в полном рассвете сил, но метр с кепкой при наличии стула проблемой не является.

Вася больше часа читал печальную повесть про Ромку с Жулькой, женская часть рыдала, мужская утирала скупую слезу. Только мне бедняге хохоталось в кулак до икоты, трезвость, она знаете ли, в больших компаниях до добра не доводит.

Хорошо так помолвку обмыли, душевно, лесник, только зараза, под конец всех разогнал. Приехала Мария свет Витальевна и ошарашила новостью. Родителей срочно-обморочно вызывают ко Двору его Величества Императора Всероссийского Георгия Миротворца. Новость ввела в уныние сестёр, а меня в недоумение, с чего бы это, по чью душу, мою или Ланки с Линкой. Думаю, ответ был в пакете, вручённом отцу под роспись, представителем нашего посольства. Только нам его доводить никто не стал, папа прочитал, черканул роспись на подставленном бланке, написал ответную записку, слов на десять, не больше, и отправил посольского обратно. Маму с папой в машину, Мария Витальевна даже чемоданы успела собрать. Мы с сёстрами в провожающие. Собственно всё. аэропорт и самолёт улетающий на запад.

Точка самолёта пропала с закатного неба, а я всё стоял и смотрел, переживая сегодняшний день, в голове навязчивым мотивом крутилась песенка из старого советского фильма с Мироновым в главной роли: «Женюсь! Женюсь! Какие могут быть игрушки? И буду счастлив я вполне…». Странно всё это, я наследник старинного Рода. А что я знаю про свой Род, да ни хрена я не знаю, прошерстив свою память становится понятно, что меня намеренно ограждали от любой информации касательно дел Рода, его активов, его слуг.

Да блин! Я ведь даже историю Рода толком не знаю, меня даже не набивали информацией про дворянские Рода Российской Империи! Или набивали? Одни загадки вокруг.

Решив утром заняться своей здешней памятью, зацепился за воспоминания о вчерашнем утре. Поехать что ли к Софи. Краем глаза кошусь на сестричек и со вздохом понимаю, что никуда не поеду, кто-то должен следить за сёстрами, пусть родители и не говорили об этом прямо, но… Не судьба короче.

А сестрички мои больше не двое из ларца — одинаковы с лица. Может