class="p1">— Теперь бы полить. Есть у вас вода? Или, может, дождик вызовете?

— А ты поплачь, — предложила Мара Моревна. Не поймешь, в шутку или всерьез.

Тайка, может, и хотела бы заплакать, но по заказу не получалось, как ни старайся.

— Может, водичкой?

— Только слезами и потом, иначе никак. Да ты и сама это знаешь.

Ну вот, опять загадки… Тайка хотела честно признаться, что ничегошеньки не понимает, но моргнула — и вдруг проснулась.

За окном уже вовсю светило ласковое утреннее солнце, а со двора доносился заливистый лай Снежка. Значит, кто-то из друзей уже сбегал за Аленкой.

Интересно, как там проклятие? Стоило проверить. Тайка наскоро оделась и вышла на кухню:

— С утрем добречком! Апчхи!

— С добречком! — голосом актера-трагика откликнулся Пушок.

Увы, за ночь чуда не случилось.

— Привет, Тай, — Аленка старалась выглядеть беззаботно, но во взгляде таилась тревога за лучшую подругу. — Ты только не переживай, ладно? Мы поможем. Не все же тебе нас спасать. Долг платежом красен.

Симаргл ворвался в дом, как маленький снежный вихрь, бросился к Тайке, облизал лицо и руки. Утешил, в общем, как мог.

— Снежочек говорит, что готов искать преступника, — сообщила Аленка. Только она могла мысленно общаться с чудесным крылатым псом.

Пушок скорчил кислую мину.

— Племье пёся! Фу-пчхи!

Хотя он был коловершей, а значит, котом всего лишь наполовину, но собак все равно не любил, а просить у них помощи считал зазорным. Снежок же, не обращая внимания на его ворчание, лизнул Пушка в ухо и тут же отпрыгнул за Аленкину юбку.

Марьянка с Никифором рассмеялись, глядя на озорную песью морду, и вытьянка хмыкнула:

— Как сказала бы наша ведьма, троллинг засчитан.

А Тайка и правда хотела это сказать. Все-таки друзья хорошо ее знали.

— Ладно, Снежочек, порезвились и хватит. Пора делами заниматься, — Аленка сунула псу под нос перышко. — Ищи, родной. Я верю, ты справишься.

Вопреки ожиданиям, симаргл не побежал на улицу, а закружил по кухне, виляя хвостом так яростно, что чуть не опрокинул Тайкину чашку, стоявшую на подлокотнике кресла.

— Он кого-то чует, — прошептала Аленка. — И этот кто-то совсем рядом.

— Неужто супостат в дом пробрался, а я не уследил? — ахнул Никифор.

Марьяна решительно схватилась за кочергу. Пушок на всякий случай вспорхнул на занавеску, а Тайка подтянула поближе свой рюкзак. Когда не знаешь, с кем предстоит встретиться, с ходу не угадаешь, за что хвататься. А в рюкзаке есть и ножик серебряный, и чеснок, и флакон с противоупыриной водицей, и обереги. Но сперва нужно было увидеть, кто их враг.

Снежок покрутился на месте и, цокая когтями по полу, помчался в Тайкину комнату. Все бросились следом. Пушок, конечно же, занял самое безопасное положение на люстре. А симаргл остановился возле шкафа, наклонил морду и зарычал.

— Кажется, оно там, — Аленка ткнула пальцем в нижнюю дверцу.

— Странно, — протянул Никифор, почесывая бороду. — В энтом ящике у Таюшки-хозяюшки пряжа да шитво всякое хранится.

— Может, у вас моль завелась? — нервно хохотнула Марьянка. — А что? Новый вид — моль проклинающая.

— Не смешно, — буркнул домовой. — Это ж надо, прямо у меня под носом спрятался. Охохонюшки…

Все мялись, никто не спешил открывать дверцу. Привыкли, что Тайка всегда первая. А Тайке нынче тоже было боязно. Ладно бы упырь какой или оборотень — с ними хоть понятно, что делать. Но в нижнее отделение шкафа ни тот, ни другой не поместятся. Значит, тот, кто их с Пушком проклял, должен быть маленького роста. Что же это за злая малявка?

Страх страхом, а ударить в грязь лицом перед друзьями не хотелось. Все готовы были встретить опасность лицом к лицу. Даже трусоватый Пушок приготовился метать подвески с люстры. А что, они даже чем-то походили на стрелы…

Затаив дыхание, Тайка открыла дверцу. Скр-р-рип — никого. Может, Снежок ошибся?

— В коробке глянь, — подсказала Марьяна.

Тайка послушно откинула крышку и ахнула: ну дела! Их «супостат» мирно посапывал, зарывшись свиным пятачком в пряжу. Из клубков торчал только хвост с озорным бантиком на кисточке.

— Анчутка, — Никифор с облегчением выдохнул. — Таперича понятно, почему я его не заметил. Зело хитрые они. И самой Маре Моревне служат. Помнится, наша Таюшка-хозяюшка им по осени помогала нити распутывать да ковер судьбы сплетать.

— А вот, кстати, и перья, — Марьяна указала на головной убор анчутки, которому мог бы позавидовать вождь индейского племени.

— Сыпью насольте вокруг, — посоветовал сверху Пушок. — А то сбежит же!

Аленка, стоявшая ближе всех к двери, метнулась на кухню за солонкой.

Когда все было готово, Никифор потряс анчутку за плечо.

— Просыпайся, свинячья морда! Чаво разлегся?

— Ой-ей! — анчутка подскочил, ударился головой о крышку коробки, плюхнулся на спину и, выставив вверх лапки, притворился мертвым.

— Ты мне тут не балуй. Признавайся: пошто в дом влез? Пошто хозяюшку мою обидел? — напирал Никифор. Тайка и не знала, что ее домовой может быть таким грозным. — Марьянка, а ну-ка угости этого притворюху кочергой!

— Не надо кочергой! — встрепенулся анчутка. — Я уже ухожу.

Он хотел прошмыгнуть мимо Снежка, но не тут-то было. Симаргл наступил анчутке на хвост, а Марьянка ухватила мелкого негодяя за шкирку.

— Сейчас же расколдуй моих друзей!

— Не могу-у-у, — лапки анчутки жалобно обвисли вдоль тельца.

— Разве не ты наслал на них проклятие?

— Не… я тут так, сбоку припека.

— Так. Выкладывай все начистоту, — Марьяна хорошенько тряхнула пленника. — Не то хвост оторву.

— Только не хвост! — запричитал анчутка. — И так всю кисточку помяли, варвары. И мою прекрасную коллекцию перьев! Одно вообще потерялось. Красивое такое, попугайчиковое. Вы хоть представляете, сколько лет я их собирал?!

— Это, что ли? — Марьяна собиралась подразнить его лазоревым перышком, но анчутка оказался проворнее. Выхватил его, приладил за ухо и прошипел:

— Отпусти меня сейчас же, малахольная! Не то Маре Моревне пожалуюсь. Я у нее на хорошем счету и вообще личность известная. Лаврушей меня звать. Слыхали, небось?

Друзья переглянулись, пожали плечами.

— Видать, не такой уж ты известный, — Марьяна на всякий случай поставила Лаврушу на пол. — Не вздумай сбежать, тут повсюду соль.

— Бе! — скривился анчутка.

— Чем ты прославился-то? — Никифор погрозил ему пальцем. — Тем, что нитки путаешь и вредишь добрым людям?

— Эй-эй, давайте без напраслины! Я вам не какой-нибудь мелкий пакостник. Моя работа — привносить узор случайности в полотно судьбы, во!

Тайка схватила телефон и быстро набрала в заметках:

«Это правда. Мне Мара Моревна прошлой осенью рассказывала».

— Допустим. И что с того? — Марьяна угрожающе стукнула по полу кочергой.

— Дайте же договорить! — Лавруша пригладил взъерошенные волосы, отряхнулся, достал из кармана жилетки маленькие очки и нацепил их, приняв