class="p1">На жару под слепней,

Месяц не кормивши,

Выгнать в поле плетью.

Не укусы — раны,

Нечем мух прогнати…

И Ванёк буланый

Сиганул с полатей,

Да упал с полатей

Прямо в люльку боком,

Задавил дитятю

В люльке ненароком.

— Хоть несчастный случай

Вышел делом грешным,

Разберётся лучше

В нём судья конечно –

Порешил хозяин.

И без всяких-яких

Ваньку повязали

И на суд к Шемяке.

Суд Шемякин строгий,

Ну, а это значит –

Пропадать в остроге

Парню, не иначе.

Вот идут всем скопом

Утром спозаранку

Перед местом лобным

Бить челом на Ваньку,

Засадить навечно,

Чтоб хвосты кобылам

Рвать, детей калечить –

Неповадно было!

Прилучилось вскоре

Им шагать по мосту.

Тут Ванёк от горя

Обезумел просто,

Аж вконец рехнулся:

Чем держать ответи –

Вниз с моста метнулся

Он за верной смертью.

А внизу тем часом

Сын отца вёл в баню.

И опять удача

Обманула Ваню:

С крутизны отвесной

Прыгал на брусчатку,

Да отца всем весом

К камню припечатал.

Хворый да убогий

Был старик тщедушный,

Прямо на дороге

Отдал богу душу.

Не пришлась по вкусу

Сыну шутка эта:

Ваньку он в кутузку

Тащит для ответа.

— На земле чудес нет.

Мне судья холёный

Влепит с миной пресной

Приговор солёный –

Рассуждает Ванька:

Денег нету в лапу

Дать судье Шемяке –

Сгину по этапам

В кандалах тяжёлых.

Коль уж гнить мне в яме,

По себе ужо я

Здесь оставлю память,

Посшибаю разом

Доброхотам бошки…

И кладёт за пазух

Камень на дорожку.

Наш мужик не гордый,

До поры покорный,

А петля у горла –

Ко всему способный.

Суд вершит Шемяка,

Сам судейским глазом

Всё косит однако

На Ванюхин пазух:

— Что готовит парень?

Парочку отрезов

Или пулю впарить

Сдуру из обреза?

Кто ж из нас желамши

Даром быть убити?

И судья начамши

По Ваньку судити:

Хвост вновь у коняки

Вырастит покуда –

Лошадь выдать Ваньке,

Да кормить не худо!

Потому богатый,

По судейской воле,

Сена выдаст брату

Да овса поболе!

Мужику, у кого

Приключилось в хате

Задавить малого –

Ём жену отдати!

Обязать Ванюху

Нового дитятю,

Сделав с молодухой,

Мужику отдати!

Чтобы долг сыновий

До отца вернути

Требуется снова

С мосту сиганути

С разницею малой –

Что ответчик снизу,

А сердитый малый

Вниз летит с карниза.

Промахнётся? — Снова

Вверх спешить подняться!

За отца родного

Грех не поквитаться.

Рассудил суд строго,

Кому мзду какую.

Тут пошли с убогим

Все на мировую.

Старший лошадь брату

Отдаёт младшому.

Муженёк богатый

К Ваньке по простому:

Всё уладим дескать,

Принимай в дар сани,

А дитятю сделать –

Сами мы с усами.

Сын отца утрату

Перенёс, смирился,

Впредь Ванька горбатым

Сделать не стремился.

Чтоб с судьёй-барыгой

Не встречаться снова

И с моста не прыгать –

Отдал стоцелковый

Отступного Ваньке…

Про нужду, тревоги

По суду Шемяки

Позабыл убогий.

Суд — чужие сани.

Никогда не знамши,

Что найдёшь заране,

А что потерямши!

Глава 18 Содержать прелюбодейку — быть и вовсе без ума

Прихоть ищет своенравный, как прибавок — толстосум.

Дураку важны не знанья — только б выказать свой ум.

Появляется презренье, нечестивый где прошёл,

А с бесславьем — поношенье, что совсем нехорошо.

На безумие похоже камни в зеркало бросать,

Праведных судить негоже, это им сей мир спасать.

Глупого слова не боле, чем злословия токсин,

И уста его побои вызывают, как такси.

Дуракам язык — погибель всем, кто рот свой не зашил.

Даже их дела благие — лишь удавка для души.

Жить ленивым в вечном страхе, что от голода вот-вот

Помирать им. Божьей птахе мысль такая не придёт.

Кто в работе нерадивый, расточителю он брат.

Не видать тому Мальдивы, кто не вкалывал как раб.

Имя Господа как башня подпирает небосвод,

В ней блаженному не страшно укрываться от невзгод.

Где огромное поместье заслоняет белый свет,

Там забор с охраной вместе не гарантия от бед.

Особняк с крутым фасадом морду кажит из кустов,

Высоченная ограда — лишь в суждении глупцов.

Где проситель у калитки простоит хоть целый век,

Там убийца и грабитель перелезут через верх.

Если гордость человека выше крыши вознесёт,

То ходить ему калекой от падения с высот.

Где герой идёт по трапу, по заслугам знаменит,

Там смирение, сняв шляпу, перед славой семенит.

Кто, не выслушав вопроса до конца, ответ даёт,

То правитель очень грозный или просто идиот.

Если кто-то за поспешность не испытывает стыд,

То судьба такому врежет, а глупца Господь простит.

Человека дух здоровый может в теле быть любом,

В хилом, немощном и хвором. А наоборот — слабо.

Сам — в плечах косая сажень, но когда дух поражён,

За святое дело даже не полезет на рожон.

Ищет знаний ухо мудрых как живительный родник,

У кого ж со слухом туго, слушают себя одних.

Покупающий доверье без подарка в дверь не вхож,

При стремительной карьере дорастает до вельмож.

В тяжбе между двух упорных и заносчивых парней

Жребий прекращает споры — побеждает кто сильней!

Брат, озлобленный донельзя, неприступнее чем град.

Ссоры их прочней железных всех запоров и оград

У средневековых замков. Повод для раздора есть:

У животных — из-за самок, у людей причин не счесть -

От утробы наполненья до прекрасной дамы вплоть…

Уст своих произведеньем насыщает гений плоть.

То плоды на жизни древе. Всё во власти языка –

Смерть и жизнь. Ученье Фрейда знал мудрец, наверняка.

В словесах поднаторели драчуны за много лет,

Перешли в своих дуэлях на рифмованный куплет,

Дабы желчной эпиграммой, распалившись добела,

Нанести такую рану, чтоб вовек не зажила.

Отыскать жену из прочих, что исполнена добра

И к тому же непорочна — скольких нужно перебрать

Претенденток. Выбор строгий ты окончил наконец -

Благодать, считай, от Бога до тебя донёс гонец.

Кто жену свою изводит: «шла б ты к маме на постой»,

Тот своё же счастье гонит вслед за женской добротой.

Чем терпеть жену-злодейку, лучше посох и сума.

Содержать прелюбодейку — быть и вовсе без ума.