— Напоминаю, что на суде большого круга пользоваться магией запрещено.

Дивмар выразительно посмотрел на «евреев», скромно сидящих в специально выращенных для них древом-домом креслах, перевел взгляд на барона, расположившегося в таком же кресле неподалеку, и совсем уже строго — на кардинала ордена Серой Мглы, кидавшего подозрительные взгляды на «евреев» и барона. Ему разрешили явиться на заседание в сопровождении двух храмовников, но, во избежание ненужных эксцессов, расположили в противоположной стороне зала. Все остальные места были заняты главами эльфийских кланов. В основном это были пожилые, умудренные жизненным опытом эльфы, разменявшие не одно тысячелетие. Они с любопытством разглядывали Ивана, непринужденно стоявшего в центре зала. Рядом с троном, на котором восседал Душа Закона, стояло еще два кресла поскромнее. На одном из них расположился Ариман, на другом — Аэрис, баюкая на руках меч в дорогих ножнах. Вооруженный подсудимый на процессе выглядел бы слишком вызывающе, и ей пришлось его у сына отобрать. Меч Ивана, огрызавшийся на всех, кроме своего хозяина, признал Аэрис беспрекословно, и золотой дракончик мирно спал на навершии рукояти меча.

— Итак, если всем все понятно, то суд большого круга Серебряного Тиса над светлорожденным по имени Ирван объявляю…

Кардинал вскочил со своего места.

— Прежде чем вы объявите начало суда, я хотел бы знать, что на нем делают посторонние? — простер он руку в сторону барона с лукошком и «евреев», нежно обнимавших свои корзинки.

Эльфы, возмущенные непочтительностью Легрея, зароптали.

— Они приглашены на суд в качестве независимых наблюдателей, — холодно сказал Дивмар. — Однако, если вы настаиваете, господин кардинал, мы уберем из зала всех посторонних. Но тогда его придется покинуть и вам.

Кардинал скрипнул зубами и плюхнулся обратно в свое кресло.

— Итак, объявляю суд большого круга Серебряного Тиса открытым. — Душа Закона перевел взгляд на внука. — Светлорожденный Ирван, вы обвиняетесь в…

— Прошу прощения, уважаемый Душа Закона, — вежливо перебил деда Иван, — но я не понял: в каком качестве выступаете на этом суде вы?

Лицо Аэрис болезненно сморщилось. Сын все-таки полез на рожон и вряд ли будет изображать жертву несчастного стечения обстоятельств, этакую кроткую овечку.

— В качестве судьи, разумеется. — Дивмар настороженно смотрел на внука, явно ожидая от него подвоха, и не ошибся.

— В таком случае, какое вы имеете право предъявлять мне обвинение? — удивился Иван. — Это дело прокурора.

— Какого еще прокурора? — опешил Дивмар.

— Прокурором во всех цивилизованных странах называют государственного обвинителя, — тоном профессионального лектора пояснил Иван, — задача которого доказать вину подсудимого. Причем доказать не голословно, а с помощью свидетельских показаний и неопровержимых улик.

— Улик? — окончательно растерялся Душа Закона.

— Уликами называют вещественные доказательства, найденные на месте преступления. Так что если вы, уважаемый Душа Закона, взяли на себя функции прокурора, то судьей на этом процессе вам уже быть нельзя.

— Это еще почему? — Судя по тону, Дивмару стало интересно.

— Судья должен вести процесс и быть абсолютно непредвзятым, чтобы вынести потом справедливый приговор. А если он подрабатывает по совместительству прокурором, то обвинительный вердикт подсудимому обеспечен, каким бы белым и пушистым тот ни был. Кстати, я что-то не вижу около себя адвоката.

— А это что за зверь? — не удержался от вопроса Ариман.

— Во всех цивилизованных странах, — продолжил лекцию по основам юриспруденции Иван, — так называют защитника, задача которого — доказать невиновность подсудимого. Так кто меня будет защищать?

— Ну-у-у… у нас подсудимые обычно сами стараются как-то оправдаться, — задумчиво сказал Душа Закона.

— Ага, то есть я сам себе буду адвокат. Это меня устраивает. — Иван тут же вырастил посреди зала кресло и плюхнулся на него, небрежно заложив ногу за ногу. Ариман схватился за голову. — Как адвокат имею право, — успокоил его Иван. — Ну что ж, если хотите и дальше председательствовать на этом суде, — нахально сказал юноша Душе Закона, — вам надобно назначить прокурора. Тогда все будет по закону.

— Он магию использовал! — заорал Легрей.

— Какая магия? — пожал плечами юноша. — Я просто попросил свой дом соорудить мне кресло. В чем проблема?

По рядам эльфов пробежался шепоток. Древо-дом слушался Ивана, и это для них много значило.

— Кстати, — подал голос с места юноша, — этот гражданин, — кивнул он на Легрея, — буквально из сутаны рвется. Дай волю — в глотку вцепится и загрызет. По-моему, он просто жаждет поучаствовать в процессе прокурором. Не хотите дать ему такой шанс?

— А я тогда что буду делать? — хмыкнул Дивмар.

— О! У судьи самая трудная и почетная задача. Он должен выслушать доводы адвоката, доводы прокурора, не дать им перегрызться, оценить вещественные доказательства виновности или невиновности подсудимого, выслушать всех свидетелей и прочих участвующих в прениях сторон. И уже потом, с учетом всех фактов и открывшихся в ходе судебного следствия обстоятельств, вынести свой оправдательный или обвинительный вердикт.

— Как интересно. Но окончательное решение тем не менее все равно остается за мной?

— Разумеется.

— Тогда я не против. — Судя по всему ситуация Дивмара начала забавлять. — Господин Легрей, вы назначаетесь обвинителем на данном судебном процессе.

Главы эльфийских кланов недоуменно переглянулись, а на лице кардинала расцвела хищная улыбка. О такой удаче он мог только мечтать. Неожиданно для всех со своего места поднялся барон фон Дерзион.

— Господин судья, пока суд не начал свою работу, не могли бы вы мне уделить пару минут для приватной беседы?

— Сейчас не время для бесед такого рода, — нахмурился Дивмар.

— К сожалению, к вам очень трудно попасть на прием. Поверьте, это очень поможет делу, — погладил Варгул свою корзинку.

Дивмар перевел взгляд на Ивана.

— Надо бы посоветоваться с подсудимым, — с легкой усмешкой сказал он, — а то вдруг выяснится, что мы опять нарушаем какой-нибудь закон.

— Все в пределах норм самого современного законодательства! — нагло соврал Иван. — Во всех цивилизованных странах рядом с залом суда специальные комнаты для подобного рода совещаний сооружаются, и судья имеет полное право побеседовать там с законопослушными независимыми наблюдателями. Вы ведь законопослушный наблюдатель? — спросил он барона.

— Еще какой! — шмыгнул носом Варгул.

— Значит, за жизнь нашего уважаемого судьи можно не опасаться. Прошу вас, господа, совещайтесь! — сделал широкий жест Иван, и в стене тронного зала появился проем выращенной авантюристом комнаты для совещаний.