окна одновременно яйцо и помидор, чтобы понять, что быстрей соприкоснется с землей, — я улыбнулась.

— А еще ты бывала бесстрашна в своих экспериментах.

— Ты думаешь, что я расцениваю Давида, как эксперимент?

— Я думаю, что ты уже в него влюбилась и готова бесстрашно последовать дальше за этим чувством, — папа снял очки и выразительно посмотрел на меня.

— Папочка, ну какая любовь? Мы виделись всего-то несколько раз.

— А как же твоя любопытная теория о том, что сразу понимаешь, тянет тебя к человеку или нет?

Всё. Туше. Крыть такой сильный козырь мне было нечем. Папа выиграл моими же руками нашу партию.

— Вот-вот и я о том же, — добавил папа, прочитав на моем лице понимание сказанных им раннее слов.

— Но вряд ли мы еще раз снова увидимся.

— Нужно будет — увидитесь. Если это судьба, то от нее не убежать. Я как отец хочу для тебя лишь одного — чтобы твое сердце никто не разбил. Но прожив немало лет, понимаю, что это неизбежно. Я доверяю тебе, Ло. И поучать не хочу и навязывать чье-либо общество не стану, — папа поцеловал меня в лоб. — Только не высовывайся всем корпусом из окна, боюсь могу не успеть схватить тебя. А я этого точно не переживу.

— Папочка, — я крепко-крепко обняла его.

— Ну ладно-ладно. Тут еще работы полно. Особенно после рабочих убираться придется.

Только ближе к вечеру мы с папой наконец-то разошлись. Я села в свою машину и проверила телефон. От Сашки ни единого пропущенного. Обиделся. Я это заслужила. Стоило бы ему позвонить, но что я могла сказать?

Внезапно кто-то ударил ладонью по стеклу моей машины. Я дёрнулась и увидела… Давида. Улыбка сама собой расползлась на моих губах. Я была рада. Искренне. И меня это даже чуточку напугало.

Спрятав телефон обратно в сумку, я открыла дверцу и вышла из машины. Вчера температура остановилась на отметке в ноль градусов. А уже сегодня снова ударил мороз. Везде гололёд. А я, как его вечная жертва, и шагу не успела толком сделать, как поскользнулась и едва не упала. Давид среагировал молниеносно и схватил меня за руку. Крепко и немного больно. На его лице скользнула какая-то странная тень, словно от приступа боли.

— Знаю. Я немного неуклюжая, — я выпрямилась и поправила куртку. — Здравствуйте. Еще одна случайная встреча?

— Почему у вас в баре свет не горит? Закрылись уже? — Нетерпеливо спросил Давид, прижав локоть к правому боку.

— Сегодня мы не работаем, — я настороженно посмотрела на своего знакомого. Что-то с ним было не так.

— Срань, — процедил он и глубоко вздохнул.

— С вами всё в порядке? — осторожно спросила я.

— Бутылка горячительного сейчас бы улучшила мое настроение, — Давид устало прислонился спиной к моей машине.

— Что-то снова случилось?

Он не ответил. Прикрыл глаза и поморщился. Моя настороженность начала плавно трансформироваться в страх. В страх не перед этим мужчиной, а за него. Я испугалась, потому что он был каким-то бледным и сдавленно дышал. Буквально выдавливал из себя выдох.

— Может, вам в больницу нужно? Я отвезу. Вы только не молчите. Пожалуйста.

— Никакой грёбаной больницы, — прорычал Давид и отняв локоть от бока, расстегнул куртку и поднял свитер.

Я увидела наспех намотанный бинт. Окровавленный бинт.

— Вам срочно нужно в больницу, — решительно заявила я. — Марш ко мне в машину.

— Я сказал — никакой больницы, — Давид припечатал меня своим тяжелым раздраженным взглядом к земле. — Мне нужно где-нибудь ночь переждать и всё.

— Где-нибудь? — ошарашено переспросила я. — У вас кровь! Вы можете умереть. С ума сошли?

— Ничего смертельного. Просто ножом поцарапали чутка.

— И поэтому вы решили прийти в бар? Нет, с вашей головой явно не всё в порядке, — я сжала руки в кулаки и вперила в Давида сердитый взгляд. Что за бестолковое отношение к себе? — Где вас так… поцарапали?

Он не ответил. Опустил свитер, застегнул куртку и снова прикрыл глаза, прижав локоть к боку, будто защищаясь.

— Садитесь в машину, — скомандовала я. — Поедем ко мне.

— Ты сумасшедшая, Ло, — не открывая глаз, с кривоватой улыбкой отметил Давид.

— В этой номинации мне вас никак не переплюнуть. Садитесь. Прошу вас, — уже мягче ответила я.

— Не волнуйся, от меня хлопот не будет. Я сам себя заштопаю. Там три секунды дела. Мне просто нужно… Нужно прийти в себя. Мне должно было стало легче… Но не стало. И это нужно принять.

— Да какое уж тут легче? Вы бредете? — я открыла пассажирскую дверцу. Давид сел. — И зачем я всё это делаю, не понимаю, — думала, что произнесла это в своих мыслях, а оно сорвалось с языка.

— И я не понимаю, — Давид внимательно посмотрел на меня. Посмотрел так, будто только сейчас по-настоящему разглядел.

Я смущенно отвела взгляд в сторону, закрыла дверцу и села за руль. Этот мужчина явно плохо на меня влияет.

Глава 8

Дверца кухонного шкафчика никак не хотела закрываться. Нужно подтянуть петли, но у меня всё руки не доходили. А еще я куда-то затеряла фигурную отвёртку. Не понимаю, как так получилось. Вообще у меня есть мечта самостоятельно обустроить свою квартиру. Разработать проект. Но пока не заработаю достаточное количество денег, ни о каком проекте даже заикаться не стану. Родители и так дали мне всё и даже больше. Дальше я уже должна развиваться своими силами.

Очередной бой с проклятой дверцей был проигран. Я достала чашки и поставила чайник на плиту. Что еще? Печенье? Бутерброды? Может, разогреть сегодняшний обед? Нужно еще подоконник протереть, потому что я нечаянно задела локтем свой маленький кактус и немного рассыпалась земля.

Я думала о всякой бытовой ерунде, потому что не видела никакого другого способа отвлечься. Мысли упрямо собирались вокруг Давида. Тянулись к ванной комнате, в которой он засел почти полчаса назад. Зачем я во всё это ввязалась? Может, Давид недавно человека убил. А я его прячу у себя, хотя логичнее было