— Честность? Кому нужна эта честность? Значение имеет только результат. А он в том, что я стою, а ты… Ты полностью в моих руках!

Услышав эти слова, Роман испытал приступ ненависти. Настоящей, ненадуманной. Это чувство было неожиданным, непривычным. Ненависть эта стала тряпкой, что смыла слабость, владевшую телом. Сила вернулась не полностью, но теперь он мог двигаться. И в тот момент, когда он попробовал шевельнуть пальцем, взгляд Госпожи коснулся его.

Ореховые глаза расширились, обнаружив, что скелет способен двигаться. Враг застал её врасплох, полностью лишив магии. Но этот костяной воин сохранил часть силы! Это было невозможно! Только выкованная многолетней дисциплиной воля удержала женщину от изумлённого возгласа. Слабый скелет не даёт перевеса в прямой схватке, но…

Роман ощутил лёгкое дуновение в черепе. Ещё один разум скользнул в него, порождая непривычные мысли и ощущения.

«Доберись до сумки. Склянка из чёрного стекла. Найди и раздави её!»

Приказ Госпожи на этот раз не имел стопроцентной непререкаемости. Однако, желание спасти хозяйку оказалось всё же сильнее любых сомнений. Тем более, что за годы послушной службы Роман позабыл, каково это — давать волю сомнениям. Он осторожно вытянул руку и начал подтягивать тело к сумке, лежащей от него всего в двух шагах. Скелет полностью сосредоточился на том, чтобы двигаться бесшумно. Он слышал продолжающийся разговор, но не воспринимал его смысл. Важнее было двигаться беззвучно и одновременно достаточно быстро. Госпожа должна быть спасена!

Нужная склянка нашлась быстро. Это было неудивительно, Роман просто знал, где она лежит. Костяные пальцы сомкнулись на стеклянном пузырьке. Но вместо того, чтобы сразу раздавить его, скелет посмотрел на Госпожу. Червячок сомнения, только-только проклюнувшийся от долгой спячки, подсказал ему, что этот поступок будет иметь непоправимые и крайне неприятные последствия.

Госпожа выглядела совсем плохо. Бледность сменилась землистым цветом. Было видно, что она из самых последних сил удерживается в сознании, не позволяя себе упасть в обморок. Толстяка, наблюдавшего за ней, такое упорство явно веселило.

— Какая же упрямица! Как в молодости, помнишь? Ты тогда тоже…

— Заткнись! Ты всегда был мне противен! И знаешь, что я скажу тебе, Грасс? Я снова переиграла тебя.

Толстяк недоумённо хмыкнул, а затем начал оборачиваться. Роман понял, что времени на раздумья не осталось. Если он сейчас не выполнит приказ, то всё будет зря. Костяные пальцы сжались, разбивая хрупкую стеклянную оболочку, укрывавшую внутри себя то, что должно было спасти Госпожу…

Глава 04

Толстое стекло неожиданно легко хрустнуло. Чёрная жидкость в нём не вылилась на пол, а мгновенно вскипела, расходясь в разные стороны густым облаком. Роман не чувствовал запаха, но подозревал, что пахнет этот «дым» совсем не фиалками.

— Что это за дрянь? — опасливо и одновременно брезгливо взвизгнул толстяк, невольно отступая на шаг.

Скелет был в некоторой степени благодарен ему за то, что тот не испепелил его на месте, как только увидел. Хотя здесь сыграла свою роль неожиданность случившегося, а вовсе не какое-нибудь благородство.

— Помнишь мою дипломную работу? — закашлявшись, ответила Госпожа. — Я выиграла дуэль. Снова.

— Нет! Ты врёшь! Это не может быть… У тебя должно быть противоядие, лекарство!

Толстяк угрожающе придвинулся к женщине, но остановился, натолкнувшись на её презрительный взгляд. Госпожа скривила губы в усмешке и прошептала:

— Идиот. От «Чёрной смерти» нет спасения.

— Ты бы не стала таскать с собой настолько опасную дрянь без противоядия! Если бы склянка случайно разбилась, то…

— Гномье стекло не разбивается случайно. Или ты совсем ума лишился? Пузырёк можно было раздавить лишь намеренно. Гасс, ты действительно круглый идиот.

Толстяк задохнулся от возмущения. Затем, приняв решение, он опрометью бросился к дверям. Госпожа проводила его усталым взглядом. Когда шаги негодяя затихли вдали, она переключила внимание на своего верного костяного слугу.

Нет, эти светло-карие глаза не прояснились светом узнавания. Роман понял, что он всегда был и будет для неё всего лишь безликим и безмолвным слугой. Одним из сотен, а может и из тысяч. Тем не менее, сегодня он стал для Госпожи спасителем. А посему заслужил малую толику хозяйской благодарности.

— Спасибо, — прошептала женщина и закашлялась.

На этот раз это был не просто сигнал о першении в горле. На подбородке остались кровавые капли. Роман немедленно сопоставил два и два. Он вовсе не спас Госпожу! Он убил её!

Скелеты не умеют говорить, но, когда он начал судорожно подниматься на ноги, что-то подсказало женщине о происходящем в черепушке. Госпожа ещё раз закашлялась, а затем произнесла:

— Эмоции вернулись? Странно, такого не должно быть. Хотя… Видимо, это из-за того, что этот гад лишил меня силы. Заклинание слабеет. Не волнуйся, ты сделал всё правильно. Миньон должен выполнять любые приказы, какими бы дурацкими или неправильными они ни были.

Она замолчала на некоторое время. Роман же, продолжая бороться с преступной слабостью, с трудом перешёл в сидячее положение. Теперь оставалось сделать последнее усилие и добраться до Госпожи. Почему-то ему казалось правильным, даже необходимым коснуться её. В голове билась дурацкая мысль, что этот жест может помочь, отвести неминуемую беду.

— Ты развоплотишься вслед за мной, — заговорила после длительного молчания женщина. — Так что не будешь терзаться виной долго. Хотя…

Глаза её на пару секунд потемнели, когда Госпожа погрузилась в собственные мысли. Роман понял, что ей в голову пришла какая-то неожиданная идея. Скелет невольно похолодел, со некоторым страхом ожидая, что же именно задумала его хозяйка.

— Проклятый Грасс, — сказала она через минуту. — Он не просто убил меня. Он уничтожил дело моей жизни. Когда я умру, после меня не останется совсем ничего.

Взгляд Госпожи переместился к Роману. Он замер, чувствуя, как внутри разрастается огромная глыба льда. Понимание того, что сейчас прозвучат последние слова его хозяйки, наполняли несуществующее физически сердце тоской и неизбывной болью.

— Ты будешь жить. Слышишь? Это мой тебе последний приказ. Ты должен выжить. А сейчас я сделаю тебе последний подарок.

Она закрыла глаза и быстро-быстро зашептала себе под нос. Это явно было заклинание, но зачем? Роман терялся в догадках, не понимая, что же задумала Госпожа. Потом ему в голову пришла простая и очевидная мысль. Миньоны намертво привязаны к своему хозяину. Если он только пожелает или банально умрёт, то все призванные марионетки тут же превращаются в тех, кем были изначально. Неподвижными мёртвыми телами. Если Госпожа умрёт, то и он…

«Вот