— Ах, Ирод, умеешь ты меня развеселить, дружище!

Ирод Агриппа усмехнулся и, прижав руки к груди, отвесил учтивый поклон.

Ответив ему кивком, Клавдий с каменным лицом вновь обернулся к старшему консулу.

— Говоря, что армия не знает и не любит меня, ты ошибаешься. Я брат великого Г-г-германика. Они любят меня, потому что я буду любить их, как некогда любил славных воинов мой брат. Я буду...

Стоявший сзади Нарцисс положил ему на плечо руку. Клавдий тут же умолк. Палл наклонился и что-то прошептал на ухо новому императору.

— Пожалуй, мы изведали вкус того, что нас ждёт, — задумчиво произнёс Веспасиан. — Но, по крайней мере, мы всё ещё можем считать Палла нашим другом.

— Будем надеяться, — нахмурившись, ответил Гай. — Хотя, когда меняется власть былая, дружба частенько забывается. Какие у тебя отношения с Нарциссом? Он простил тебе, что ты, будучи в Александрии, прикарманил деньги Клавдия?

— Он задолжал мне пару ответных услуг, так что частично мы квиты.

Прошептав что-то на ухо императору, Палл выпрямился. Клавдий кивнул, принимая совет вольноотпущенника, и попытался встать с кресла, давая понять, что импровизированная аудиенция закончена.

— Сейчас я удаляюсь в постель. Вы придёте ко мне завтра во втором часу и отведёте меня на Форум, где объявите о своём единодушном решении поддержать волю гвардии, после чего принесёте мне клятву верности. Надеюсь увидеть вас всех в полном составе. А пока ступайте!

Нарцисс помог Клавдию спуститься с помоста. Каллист и Палл попытались превзойти один другого в любезности, уступая друг другу честь первым сойти по ступенькам вниз, и в конечном итоге спустились вдвоём. Сенаторы и городские когорты разразились криками «Аве цезарь!» Преторианцы двумя быстрыми движениями вернули мечи в ножны и дружно застыли по стойке «смирно».

Клавдий скрылся среди рядов внезапно разбогатевших преторианцев. Сенаторы развернулись, чтобы пойти назад.

— Всё прошло так, как и следовало ожидать, — заметил Гай.

— Вряд ли нам стоит ожидать милости от новой власти, — поморщился Веспасиан. — Зря мы не рискнули, как Гета и остальные, и не пришли подтвердить свою преданность прежде, чем нас заставили это сделать. Агриппа прав: как только гвардейцы поддержали Клавдия, исход событий уже был предрешён.

— Я рад, что ты оценил мою мудрость, — неожиданно прозвучал рядом с ухом Веспасиана чей-то голос.

Тот обернулся и увидел перед собой иудейского царя. На лице Ирода Агриппы играла холодная улыбка.

— Вольноотпущенники Клавдия тоже оценили её, причём настолько, что намерены посоветовать ему подтвердить мои права на царство да ещё щедро добавить к нему пару новых земель. Хочешь знать почему?

— А нам обязательно это знать? — пожал плечами Веспасиан.

— Необязательно, но, может быть, интересно. Видишь ли, я не только помог Клавдию закрепиться на троне, тем самым подарив его вольноотпущенникам влияние, которого у них не было раньше. Но я также посоветовал Нарциссу и Паллу, как им закрепить власть, которую они обрели. Им нужно создать прецедент, дабы отбить у преторианцев охоту постоянно менять императоров. Ты видишь своего друга Клемента на посту префекта гвардии? Или, коль на то пошло, его трибунов, Кассия Херею и Корнелия Сабина? Нет, конечно, не видишь.

Его слова не произвели на Веспасиана особого впечатления.

— Они сами подписали себе смертный приговор, убив Калигулу.

— Конечно, хотя Клавдий недальновидно хотел пощадить их и даже вознаградить. Особенно после того, как они заявили, что заключили сделку с Нарциссом и Паллом, а посредником сделки был этот хорёк Каллист. Естественно, Нарцисс, Палл и Каллист дружно заявили, что не знали ни о каком заговоре, ибо, как ты сам понимаешь, новый император вряд ли станет доверять тем, кто сговорился убить его предшественника. Однако благодаря мне он сделал один шаг дальше.

Ирод Агриппа на мгновение самодовольно умолк, затем заговорил снова:

— Второй префект преторианской гвардии, Луций Аррунций Стелла, не замешанный в заговоре, также был арестован. Я предложил Нарциссу и Паллу сделать это для того, чтобы в будущем префекты понимали: их священный долг — не спускать глаз со своих сослуживцев. Нарцисс и Палл сочли это превосходной идеей, так что Стелла будет казнён наравне с другими заговорщиками.

Ирод Агриппа приблизил лицо к лицу Веспасиана и посмотрел на него с наигранной невинностью.

— Кстати, я прослежу, чтобы их казнили всех до единого.

оложив голову Веспасиану на грудь, Ценис очертила тонким пальцем рельефные грудные мышцы, а потом провела им вниз, к животу.

— Это пустая угроза, любовь моя. Ироду Агриппе не доказать твоей причастности к заговору против Калигулы.

Веспасиан поцеловал её пышные чёрные локоны, жадно вдыхая их запах, и перевёл взгляд на белённый известью потолок спальни. Они находились в доме, который подарила Ценис её бывшая хозяйка Антония вместе с долгожданной свободой в тот день, когда сама она вскрыла себе вены. В комнату просачивались первые лучи рассветного солнца. За окном мирно ворковал голубь. Веспасиан глубоко вздохнул. За те несколько коротких часов, которые они с Ценис провели в постели, он почти не спал — слова Ирода Агриппы наполнили его сердце тревогой.

— Сабин женат на сестре Клемента. Одно это делает меня причастным. Возможно, Ирод именно это и имел в виду.

— Но зачем ему это нужно?

— Он мстит Антонии за то, что шесть лет назад она бросила его в тюрьму. Свидетельские показания в Сенате тогда давал Сабин.

— В таком случае он должен мстить Сабину.

— Сабин находится в сотнях миль от Рима. Возможно, Ирод думает, что для мщения сгодится и его младший брат.

— Тогда это не месть, а злоба.

Рука Ценис скользнула ниже и принялась поглаживать и ласкать его живот. Веспасиан удовлетворённо простонал.

— Я тоже был свидетелем его унижения в Александрии и рассказал тогдашнему префекту Египта Флакку о его незаконных закупках зерна.

— Откуда ему знать, что именно ты рассказал об этом Флакку? К тому же за отнятое зерно он отомстил два года назад. Вспомни его послание Калигуле в поддержку еврейского посольства из Александрии, прибывшее с жалобами на Флакка? Префекта в конечном итоге казнили. Нет, любовь моя, это всего лишь пустая угроза.

С этими словами Ценис начала ещё энергичнее работать рукой, а её язычок скользнул к его соску.

Веспасиан впервые слегка расслабился после неприятного разговора с Иродом Агриппой.

— Теперь, когда Калигула наконец-то мёртв, — произнёс он, гладя Ценис по волосам, — ты сможешь без опаски появляться на публике.