Практическая работа если и не меняет человека, то всегда обнажает его суть. Рассуждать о Пути, о суфиях и их учении может кто угодно, и всегда находятся люди, считающие себя экспертами в данном вопросе. Но рассуждать о Пути – это одно, а следовать ему – совсем другое. То же самое и с практиками – тому, кто не пробовал их выполнять, сказать о них нечего. Между тем, практическая работа очень быстро выявляет тех, кто готов к настоящим переменам в своей жизни и внутреннем состоянии, и кто вроде бы и хочет их, но так, чтобы они случились сами и были исключительно приятными. Практики раскрывают истинные желания человека, его главные стремления. И потому некоторым хватает одной недели, чтобы понять, что регулярные усилия им не по плечу, а кому-то иногда требуются годы, чтобы осознать, что же на самом деле притягивает их к духовному Пути и что они на нём пытаются найти. Признать, что их цели связаны только с желанием компенсации или поиском силы, могут далеко не все. Признать свою слабость перед страхом, в который человек не может войти и проработать, – может ещё меньше искателей. Тем не менее, всё это происходит и является одной из самых частых причин, по которым люди бросают практики, отрицая всякую их эффективность. Когда страх становится сильнее желания, невозможно сделать даже обычное действие, а уж выполнять практики – тем более.

Познание себя, своей природы и своего предназначения в мире недостижимо без самоисследования. Реализация внутреннего потенциала не будет осуществлена без раскрытия и развития тех сторон и возможностей нашей сущности, которые скрыты в обычном состоянии. Духовная трансформация не случается с теми, кто её не ищет. В нашем мире ничего не достигается без усилий, и прохождение Пути не является исключением из правила. Усилия могут быть разными – как эффективными, так и бесплодными. Практики дают вектор и точку приложения усилиям искателя, приближая его к заветной цели, которая может осознаваться по-разному в разное время его жизни, но, в конце концов, всегда формулируется одинаково: я хочу прийти к Богу. К Его Истине, к Его Свету, к тому, чтобы потерять себя и обрести переживание Вечного, Любящего и Милосердного.

Поиск начинается с неудовлетворённости – своим состоянием, своей жизнью или тем, что предлагает нам мир. Иногда поиск сводится к нахождению новых переживаний и стремлению к достижению неизменности, которая, вроде бы, сопутствует просветлению. Кто-то стремится найти Бога или же обрести способ прямого взаимодействия с Ним. Так или иначе поиск сводится к изменению состояния своего бытия – не временного улучшения, которого можно добиться относительно легко, а коренного его преобразования. А для того, чтобы поиск увенчался успехом, требуется наличие условий, в том числе и внутренних. Искателю нужно иметь в себе определённые качества, большая часть из которых – например, терпение – вырабатываются в нём по мере приложения усилий и выполнения практик. Ну а для того, чтобы иметь возможность прикладывать усилия в полной мере (что тоже является обязательным для достижения цели условием), нужна мотивация, которая не может быть основана на одной только неудовлетворённости своим положением дел. Требуется правильный настрой ума, без участия которого поначалу никак не обойтись. И одной из важных составляющих правильного настроя ума является уверенность искателя.

Первое, в чём должен быть уверен искатель, – это то, что иное состояние бытия вообще существует. На этом этапе поиска главным является сбор информации – из книг, из интернета, из общения с теми, кто уже в чём-то уверился, или с учителями. И пока человек собирает информацию, он так или иначе формулирует цель, к которой будет стремиться, – по крайней мере, в начале своего пути. Если приходит уверенность в том, что существует иное состояние бытия, которого можно достигнуть, то его достижение и становится целью. Надо понимать, что состояние бытия, которое выбирается и становится целью, всегда диктуется истинной необходимостью искателя, хотя он может её толком и не осознавать. Например, на человека давит печаль, и из неё рождается неудовлетворённость своим положением. Тогда его привлекут состояния радости, блаженства и всего того, где печаль начисто отсутствует. Или причиной неудовлетворённости является одиночество, и тогда он станет искать сообщество, в котором все живут как одна семья, в радостном труде и заботе друг о друге под разговоры о просветлении и духовном прогрессе. Первый шаг, как правило, ведёт искателя не туда, потому что диктуется неосознаваемыми потребностями, а они просят не трансформации, а компенсации. И поэтому слабые начинают искать силу, гневные – доброту, а глупые – ума. И обещания всего этого можно найти на современном «рынке духовности». В любом случае, без уверенности в том, что искомая цель достижима, начать менять свою ситуацию практически невозможно.

Следующим шагом является выбор метода достижения цели. Он, как правило, предлагается там же, где описывается то или иное высшее состояние бытия, но бывают столь смутно описанные состояния, что методы их достижения не совсем понятны или же непонятны вовсе. Там, где есть чётко прописанный свод практик, всё достаточно просто: следуй им, и всё тут. Но опять же, если практика идёт вразрез с обусловленностью искателя, он не может вложиться в неё с необходимой степенью самоотдачи. Ум, подчиняясь заложенной в нём идее, начинает сопротивляться, и энергия просто не идёт в упражнение или идёт очень слабо. Поэтому если искатель не уверен в пользе той или иной практики, в её необходимости, то она у него и не пойдёт как следует. Ум станет отвлекаться, засыпать, и придётся всё время бороться с нежеланием её делать, выраженным более или менее ярко. Для того, чтобы избежать подобной реакции ума, нужно либо избавиться от обусловленности и связанных с ней предубеждений, либо по-настоящему поверить в полезность выполнения данного вам упражнения и его ценность. Уверенность в эффективности практики весьма помогает искателю в работе с ней. Только поэтому древние практики столь притягательны для людей – ведь с точки зрения их сомневающихся умов то, что существует веками, не может не помогать. То, что какое-то упражнение выполнялось тысячами людей до вас и привело их к искомым результатам, помогает поверить в его важность и ценность. А то, что не все практики объективно подходят людям нового времени, выросшим в иной культуре, – обычно не берётся в расчёт.

Там, где существует устойчивая духовная традиция, имеющая в себе мистическое течение, к которому могли бы обратиться потенциальные искатели, ситуация с сопротивлением ума по отношению к практикам, как правило, не слишком тяжёлая. В исламе, например, существует суфизм, в котором предлагается всё, что нужно тому, чьё сердце стремится выйти за пределы обыденного. Обусловленность верой при этом играет до некоторой степени полезную роль, помогая прикладывать усилия на Пути, хотя на поздних его этапах она тоже может стать препятствием. Но обычно к этому времени искатель уже избавляется от неё.

В России нет своей мистической традиции, которая могла бы удовлетворить запросы искателей, по крайней мере, её нет в живом и приемлемом для современников виде. Умы людей заряжены атеистической обусловленностью, которая существенно влияет на их внутренние реакции. Из этой ситуации вытекают два неизбежных следствия – заимствование духовных и мистических практик из других культур, шатания искателей от одних традиций к другим, эклектичный набор сведений и неразбериха в умах. Многие наши люди на интуитивном уровне чувствуют, что есть некая сила, влияющая на их жизнь и на жизнь вообще, и обладают этакой стихийной религиозностью; но как только дело доходит до конкретных мистических практик, направленных на взаимодействие с Богом, их атеистически обусловленные умы начинают саботировать упражнения. Обусловленность чаще всего становится главным препятствием на Пути и в достижении цели искателя, какой бы она ни была. Отторжение предложенных практик или необходимых действий чаще всего происходит по причине того, что они расходятся с представлениями человека о том, как всё должно быть, – то есть с его обусловленностью ими.