Закончив сбивчивый и нескладный рассказ, я замерла в ожидании скандала, упрёков или угроз. Но судя по всему, в этот момент кто-то «сверху» решил сжалиться надо мной.

Сарбаев мрачно улыбнулся и спросил:

— Где доказательства?

Протянула ему диктофон с отчётом и затаила дыхание.

Он семь раз прослушал запись, потом долго изучал мой отчёт, не поднимая на меня глаз.

Потом также долго и задумчиво смотрел на меня и произнёс:

— Это не первая их афёра, судя по всему. Срок небольшой, а сумма приличная. Впрочем, компания от потери этой суммы даже не покачнётся, но меня огорчает то, что в компании завелись воры.

Я облегчённо выдохнула. Неужели беда меня обошла стороной и всё будет хорошо?

— Анастасия Андреевна, возвращайтесь на своё рабочее место и ведите себя как обычно, не показывая никакого волнения, а лучше… А лучше езжайте домой. Я разрешаю. А вот завтра…

Он прищурил свои чёрные глаза и с ленцой сказал:

— Завтра жду вас здесь, в своём кабинете в 9:00. Оденьтесь точно также.

— З…зачем? — спросила, страшно волнуясь.

Ответом мне была хитрая усмешка и его слова прозвучали, как приговор:

— Будем думать, какое наказание понесёте за свою неудачную шутку.

Икнула от страха и зажала рот рукой.

А Сарбаев, кажется, только наслаждался моим ужасом.

Не помню, как поднялась на ноги и как вышла из кабинета.

Очнулась только возле лифта.

— Боже мой… — прошептала, нажимая кнопку вызова и прикрывая глаза рукой. — Дай мне сил…

— Ты! — вдруг раздался яростный вскрик у меня за спиной.

Я открыла глаза, медленно обернулась и встретилась взглядом со Сталем Димитрием Станиславовичем.

Мой пережитый страх достиг отметки максимум и в последнюю секунду, прежде, чем потерять сознание, подумала, что ещё один подобный разговор не переживу.

* * *

Сталь

Успел подхватить девушку на руки. Сначала хотелось взять и бросить её, но потом решил отнести туда, откуда эта шпионка вышла — к Сарбаеву.

Ясно как день, что это он подослал её ко мне, правда, не понял пока его мотивов, но именно сейчас я всё подробно выясню!

Толкнул ногой дверь в приёмную и под шокированным взглядом Павла также ногой толкнул дверь в кабинет Тимура.

— Что случилось? — обеспокоено поинтересовался Тимур, отходя от панорамного окна.

— Как видишь, твоя шпионка снова ко мне в объятия упала, — язвительно и холодно произнёс, аккуратно укладывая девушку на диван.

— С чего ты решил, что она моя шпионка? — спросил Тимур, нащупывая у неё пульс.

— Да жива она, жива, — усмехнулся. — Как меня у лифта увидела, глаза по десять… Кхм… в общем испугалась. Но не исключаю и того, что дамочка снова играет!

На последнем слове я специально повысил голос, но она не шелохнулась. Либо действительно в обмороке, либо отличная актриса — награда «Оскар» по ней «плачет».

Тимур сбрызнул ей на лицо воды, и тёмные ресницы девушки затрепетали, дыхание стало частым. Она приложила пальцы к вискам и сморщила свой носик.

Хороша чертовка, только меня одним милым личиком не купишь.

— Пока «спящая красавица» приходит в себя, может, объяснишь, какого чёрта ты ко мне её подослал? — прорычал, еле сдерживая гнев.

— Дим, я не понимаю, о чём ты говоришь, — небрежно ответил Тимур.

Не понимаешь, значит? Ну-ну… Освежим тогда память.

— Пятница, вечер. Я ждал к себе особенную гостью от нашего общего знакомого Артёма. Явилась она, Настей назвалась, — кивнул на девушку, которая пришла уже в себя, но затаила дыхание, не открывала специально глаз, думая, что мы не заметили её пробуждения, и прислушивалась к разговору. — Провела со мной отлично время, взяла деньги, и я даже думать о ней забыл, но сегодня получил «подарочек»! И от кого? От твоей шпионки-наркоманки!

Сарбаев окинул странным взглядом девушку и, побарабанив пальцами по лакированной столешнице, сказал:

— Дай угадаю, ты получил свои деньги назад и немного сверху, верно?

Хотелось от его слов сплюнуть на пол, едва сдержался.

— Верно-верно… Так какого чёрта ты затеял? Что за детские игры, Тимур?

— Знаешь, Дим. А ты ведь совершенно не прав. Я не подсылал её к тебе, и сам был совсем недавно удивлён посылкой, что получил от нашей с тобой общей знакомой.

Я ему не верил, и Тимур прочёл недоверие на моём лице.

— Я так же, как и ты провёл с ней ночь пятницы, — тут Тимур скривился. — Даже предположить не мог, что перед тем как попасть в мою постель, она побывала с тобой… Чёрт!

— Что-то я не понимаю… — сказал.

— Сейчас объясню. Точнее не я объясню, а наша с тобой ночная гостья. Анастасия Андреевна, хватит уже делать вид, что вы до сих пор в обмороке. Поведайте историю господину Сталю, что рассказали вы мне, а после сможете, наконец, покинуть мой кабинет.

— Тимур Багратионович, может, вы сами всё расскажете Димитрию Станиславовичу? — раздался с дивана тонкий голосок, дрожащий и напуганный.

— Не лишайте удовольствия послушать ваш голос, милая Анастасия Андреевна, — ласковым голосом сказал Тимур, но его глаза были холодны и даже больше — в них плескалась настоящая ярость.

Я нехотя вновь посмотрел на девушку и усмехнулся — щёки порозовевшие, будто от смущения, глаза наполнены страхом и слезами — невинность в чистом виде. Опустил взгляд ниже — на её грудь, скрытую под узким и сексуальным костюмом, которая словно звала её освободить из этого тесного плена ткани.

Я разозлился на себя и тряхнул головой.

Больше я не верил этим глазам, этому сладкому голосу и красивому телу. Я прекрасно помню, как такая же невинная овечка «развела» меня и Тимура, сделав нас, бывших лучших друзей, врагами. Поэтому, я больше не верю женским слезам и словам, и никогда не поверю.

* * *

— Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт… — шептала ругательства под нос, в спешке открывая дверь своей квартиры и с облегчением закрываясь в своей крепости.

Всё, теперь точно можно выдохнуть.

Скинула с себя туфли и застонала — ноги устали от новой пары обуви.

Бросила сумку на тумбу и, пройдя в спальню, рухнула лицом в подушку.

Кажется, я влипла по самоё не хочу!

Мало того, что мне пришлось пережить настоящее унижение, рассказывая повторно о происшествии в вечер пятницы, так ещё этот Сталь оказался настоящим кровопийцей. Он задавал километры вопросов, уточняющих, по работе, касающиеся даже личной жизни и о! кошмар! даже об интимной жизни и спрашивал, сколько у меня до него с Сарбаевым было мужчин. Это был настоящий допрос! И не поверите, под пристальным и ледяным взглядом Сталя, я готова была сознаться даже в своих самых «страшных» грехах, лишь бы уже отпустили меня…