— Проходите, я знала, что вы придете. Лине тоже пришли письма?

— А ты почему не спрашиваешь: кто? Не боишься?

— Дома? Нет. Буль, ко мне, — крикнула она в другую комнату, и оттуда показалась большая морда мастифа. Я вообще-то не очень разбираюсь в породах, может, она называется по-другому. — Очень умный пес. Мы его специально обучали.

— А почему он не лаял, когда я звонила? У всех моих знакомых собаки делают именно так.

— Он будет лаять, только когда ему скажут. Буль — место.

Голова тут же скрылась.

— Проходите ко мне, — пригласила Маша, указывая на одну из дверей.

Квартира была обставлена шикарно. Мы вошли в комнату девочки. Меня очень поразило сходство с Лининой, даже книги были почти такие же.

— Вообще-то я хотела бы поговорить с родителями.

— О, их нет, они уехали в командировку и будут не раньше чем недели через две.

— Ты что, одна живешь?

— Нет, с Булем. Да и бабушка иногда приходит. Я не могла скрыть разочарования. Две недели ждать я не могла. А Маша, заметя мое состояние, сказала:

— А вы все равно ничего конкретного не узнали бы.

— Почему?

— Потому что писем этих уже нет. Их выкинули сразу, как только все закончилось.

— Вы отдали деньги?

— Да. Такой суммы у нас, конечно, не было, папа у кого-то занял.

— А какая была сумма?

— Десять тысяч баксов. У Лины другая?

— Нет, такая же. Они не отличаются оригинальностью. А сколько было писем?

— Я уже не помню, штук пять-семь.

— Они были написаны от руки или, может, напечатаны на машинке?

— Нет, буквы были наклеены. Сначала вырезаны откуда-то. Знаете, как у классиков детектива. Может, кто-то начитался.

— Может быть, все может быть.

— А фотографии тоже были?

— Да, «Полароид».

— И ты тоже никого не заметила?

— Нет, никого, кроме бабушек в нашем районе, мне кажется, больше никто не ходит.

— Это уж точно замечено. А как же передавались деньги? Неужели никого так и не увидели?

— Нет, сумму надо было оставить где-то на вокзале в камере хранения. Мы так и сделали. А утром, на следующий день, опять пришло письмо с благодарностью и с извинениями за причиненное беспокойство.

— Очень вежливо, но так все банально.

— То же самое сказал папа. «Преступники пошли старомодные, — говорит, — даже неинтересно».

— И больше вас никто не беспокоил?

— Нет, в последнем письме так и было написано, что больше это не повторится.

— Да? Они еще и честные. Прямо Робин Гуды новоявленные. А больше никого в вашем классе не шантажировали?

— Нет, вот только я заметила, что в параллельном Свету тоже стали встречать. Но у них семья малообеспеченная. Что у них можно требовать? К тому же если они действительно такие честные и благородные. Правда, это опять с какой стороны посмотреть. Вон та же Светка — все выходные с родителями, нет, если захочет, она и с друзьями проводит время. Я имею в виду — они в лес на лыжах ходят всей семьей и в бассейн. А я своих предков по великим праздникам вижу. Они все время заняты, им даже поговорить со мной некогда. Вы знаете, я даже обрадовалась, когда эти письма начались. Я первый раз чувствовала себя не такой одинокой. Нет, у меня много друзей, и все мне завидуют, что я вот живу одна. А мне так хочется иметь нормальную семью. Вот они — деньги. Просто так ничего не появляется. А насчет Светки, наверное, здесь что-то другое, да и дерганая она какая-то стала.

— А ты часто с ней общаешься?

— Так она в этом подъезде живет.

— Что?!

— Ну да, только на втором этаже. У них двухкомнатная квартира.

Это уже становится занимательно. Оказывается, в каком интересном доме я живу. Кто бы мог подумать. Это просто рассадник преступности. Старших убивают, младших шантажируют. Фантастика. Можно начинать детективы писать, причем не выходя из комнаты. Надо подумать об этом.

— Маша, ты мне очень помогла. Спасибо тебе, я пойду.

— Если надо будет, заходите. С вами интересно.

— До свидания, — улыбнулась я. Так, надо сделать передышку и сконцентрироваться. Что-то тут не так. Не так все просто. Я бы даже сказала, все очень не просто.

Войдя к себе в квартиру, я еле успела схватить трубку. Телефон надрывался.

— Танька, ты опять где-то ходишь?

— У меня, Мишенька, дела.

— А у нас, по-твоему, их нет? Ты мне поможешь?

— А что случилось?

— В общем так, медэкспертиза и вскрытие показали, что нашу бабушку действительно убили. Вернее, помогли ей побыстрее уйти в лучший мир. Ну, доброжелатели, в общем.

— И как же это сделали доброжелатели?

— А очень просто: воздействие нервно-паралитического газа, скорей всего баллончик. Другому, может быть, и ничего, а у Марьи Николаевны — астма, да и сердце уже не новое. Так что, возможно, это и не преднамеренное, но убийство.

Значит, раскручивать будем по полной катушке. У тебя что-нибудь есть? Можно я сейчас подъеду?

— Конечно, приезжай, ты не забыл мою просьбу?

— Нет, сейчас все будет. Пока. — Так, уже хорошо, до приезда Мишки я успею сварить кофе. Он примчался буквально через пять минут.

— Ну, давай рассказывай.

— А ты мне ключики привез?

— Привез, держи, — и он бросил мне связку. Одного взгляда было достаточно — где-то я их уже видела. А через секунду я вспомнила где — у Наташиного Васи. Я их еще сшибла нечаянно. Вот только что они там делали и откуда взялись? Вопросов становится все больше и нарастают они как снежный ком.

— Что-нибудь не так? Это не те ключи?

— Нет, нет, спасибо, наверное, те, если они были у баб Маши.

— Так, я слушаю. И не говори, что ты ничего не знаешь.

— Самое интересное, что я действительно почти ничего не знаю. Местные пенсионеры в основном митингуют. А некоторые говорят, что она умерла от испуга 197 при виде нечистой силы.

Но неужели никто ничего не видел?

— Одна бабушка видела кого-то в темной одежде ив джинсах.

— Кого?

— Она не поняла, кто это, парень или девушка. Потом, очень интересный факт. Наша баб Маша куда-то уезжала несколько раз, говорила, что к родственникам, но, как ты сам и выяснил, таковые у нее, отсутствуют. Куда, спрашивается, она ездила?