class="p1">И я не сразу поняла. Но через мгновение подскочила.

– Розали!

Моя маленькая птичка. Человеческий детеныш. В красной накидке.

У Сореса потемнело лицо.

– Сын знает, что к дому Севира подходить нельзя.

– Они дети! – жестко сказал Бран.

Всего лишь дети. Разве удержится мальчишка-волчонок от того, чтобы напугать маленькую бесстрашную гостью. Разве устоит моя любопытная птичка, чтобы не взглянуть хотя бы одним глазком на злого оборотня!

Удивительно, как Бран понял это быстрее меня.

– Веди! – приказал он.

От страха у меня едва не подкашивались ноги. Я прикусила костяшки пальцев, чтобы прийти в себя. Зачем я только была так беспечна! А Бран! Никогда ему не прощу, что он так бездумно распоряжался судьбой моей дочери.

Мы выскочили во двор. Я все еще надеялась, что услышу звонкий смех моего воробушка и увижу ее белокурую головку. Около дома пусто. Ворота раскрыты настежь.

– Сирс! – рявкнул хозяин.

В человеческом голосе рокотало рычание зверя. Мне сделалось по-настоящему страшно.

– Розали! – закричала я. – Рози!

– Останьтесь здесь, – сказал Бран. – Мы найдем ее и приведем!

Но я уже выбежала на улицу, закружилась на месте: не мелькнет ли где ее накидка? Следы перемешались в дорожной пыли. Куда ушли дети?

Огромный зверь, чья голова почти доставала до моего плеча, обогнул меня, мягко отстранив мохнатым боком. Понюхал воздух и устремился вперед. Это Сорес сменил обличье и побежал по следу.

Бран за ним. Я за Браном. Ни за что не останусь в стороне, когда дело касается жизни моей дочери.

Мы торопились мимо аккуратных приземистых домиков, мимо огородов, играющих малышей. Некоторые жители, почуяв неладное, тоже оборачивались в волков и молчаливо бежали следом.

Огражденный частоколом дом стоял наособицу. На заостренных кольях висели глиняные горшки и сушилась выстиранная куртка. Сквозь редкие колья можно было разглядеть посадки: картофельную ботву, чахлые кустики помидоров. Безмятежная картина.

И тут я увидела детей, приникших к ограде: среди пепельно-серых голов одна светловолосая. Волчата и воробушек с интересом высматривали что-то в глубине двора.

– Рози! – с облегчением воскликнула я.

Но я рано обрадовалась…

Глава 12

Сначала раздался звон бьющегося стекла, а следом послышалось низкое, глухое, будто раскат далекого грома, рычание. Такое жуткое, что волосы на голове встали дыбом.

– Рози! – закричала я.

Я еще не поняла, откуда исходит опасность, но изо всех сил помчалась к дочери. Спасти. Закрыть собой!

Бран не позволил. Схватил за талию и отшвырнул прочь.

– Не приближайся!

В мгновение ока я оказалась за серыми спинами оборотней. Я не успевала на помощь к Розали! Могла только смотреть, как дочь с писком отскочила от частокола. Как Сирс обернулся в поджарого волчонка, вздыбил шерсть, заслоняя собой Рози. Как остальные щенки серыми комочками разбегались в стороны.

Сирс оскалил зубы. Но что мог сделать мальчишка против матерого обезумевшего волка! За оградой мелькнула огромная тень. Секунда – и над кольями взмыл жуткий волк. Шерсть свалялась, глаза горят желтым огнем, из пасти капает слюна. С лап свисали оковы с порванными цепями.

Оборотень без труда перемахнул через ограду и приземлился на четыре лапы в шаге от Рози. Отшвырнул волчонка одним ударом, и тот, скуля, покатился по дороге. Даже если жители деревни прямо сейчас кинутся на обезумевшего Севира всей толпой, они ничего не успеют сделать. Он слишком близко к моей дочери.

Оборотень зарычал и бросился на Розали. Наверное, я на миг лишилась сознания, потому что не поняла, как оказалась на коленях в пыли. Моя жизнь потеряла всякий смысл в этот миг… Моя Рози. Моя радость. Мой солнечный лучик.

Я сама готова была завыть, как раненый волк…

– Мамочка! – раздался взволнованный голосок. – Где моя мамочка?

Не помня себя, я вскочила на ноги.

– Розали!

Я никак не могла разглядеть ее за серыми шкурами. Перед глазами все расплывалось. Безумный Севир распластался на земле, придавленный лапами оборотней. Рози сидела на руках у Брана, а он крепко прижимал малышку к груди. Розали увидела меня, улыбнулась и замахала.

Я поверила, что опасность миновала, лишь когда выхватила дочь из рук журналиста и обняла крепко-крепко. Зарылась лицом в волосы. Только не плакать! Я должна быть сильной!

– Я совсем не испугалась! Правда-правда! Разве что капельку. А потом – раз – и дядя Бран подхватил меня на ручки! Прямо из-под морды… Ой, лица… Этого злого дядьки-оборотня. Он правда злой, мам. Мальчики не обманывали.

Розали тараторила без умолку. Что бы она ни говорила, а тоже перепугалась не на шутку.

– Дядя Бран такой храбрый! Похвалишь его?

Я хмуро посмотрела на журналиста. Хвалить я его не собиралась. Хоть бы не убить! Из-за него я оказалась так беспечна. Он разрешил Рози погулять, из-за него она попала в беду. А теперь строит из себя героя! Бран никак не мог так быстро очутиться рядом с Розали, разве что переместился со скоростью ветра. Малышка чудом увернулась от острых зубов, но только не благодаря журналюге.

– Нам пора домой! – холодно сказала я.

– Конечно.

Бран пошел впереди. Как-то кособоко, повернувшись одним боком ко мне и Рози. Окривел, поди, от страха.

Я сразу отправилась к самоходке, хотя Сорес, вернув себе человеческий облик, догнал нас и предложил зайти в дом, успокоиться и отдохнуть перед дорогой.

– Мы поедем, дружище, – сказал Бран.

– Да ты посмотри на…

– Ничего, – оборвал журналюга.

О чем он? Не важно. Дрожащими руками я пристегнула Рози, повязала косынку, прижала дочь к себе и уткнулась носом в теплую макушку. Так и просидела всю дорогу.

Розали сначала сидела тихо, как мышонок, но через некоторое время принялась егозить, пыхтеть: «Мамуля, мамуля, ты меня совсем придавила!» Потом стала напевать веселую песенку: «Мы едем, едем, едем в далекие края!» Ужасное происшествие почти выветрилось у нее из головы. Только бы не вернулось ночными кошмарами!

– Приехали.

Бран остановил самоходку у крыльца. Я и не взглянула в его сторону, когда спускалась на землю и помогала спуститься Рози. Торопилась, чтобы скорее оказаться под защитой стен. Я надеялась, что у Брана хватит такта больше никогда не приходить в наш дом.

– Валерия! – окликнул он меня.

Я замерла, не повернув головы. Боялась, если оглянусь, не выдержу и наговорю гадостей, которые не к лицу воспитанной леди. Я была в бешенстве.

– Мадам… Аро, – исправился Бран. – Я искренне прошу прощения за то, что позволил Розали уйти на прогулку. Она ваша дочь. Никто не имеет права…

– Никто! – выплюнула я. – Вы правы! Легко быть добреньким! Прийти и поиграть с чужим ребенком, как с игрушкой! Накормить блинами, а потом разрешить делать