Леонид говорил так горячо и убедительно, что Алеше вдруг стало стыдно: вся сдержанность брата, безразличие, все это напускное. Лазарев опустил голову и уставился на забрызганные грязью носки собственных ботинок.

Леонид, почувствовав, что убедил брата, сломил сопротивление, отпустил его, убрал руки в карманы и добавил примирительно:

— И я заставлю тебя стать лучшим! Даже если мне придется тебя поколотить.

— Ну это мы еще посмотрим, кто кого поколотит, — ухмыльнулся Алеша и сделал брату подсечку.

Леня удержался на ногах, резко обернулся и несильно заломил Алеше руку за спину.

— Эй, нечестно! — Алеша вырвался и тут же ответил хитрым приемом спортивной борьбы.

И братья направились к гостинице.

Поезд медленно подполз к перрону и, шипя и дергаясь, словно нехотя остановился. Алеша, вскинув на плечо спортивную сумку, выскочил из дверей вагона. Было раннее летнее утро, солнце только выползало из-за крыши вокзала, окрашивая небо в бледно-розовый цвет. Воздух еще казался прохладным, но чувствовалось, что день будет жарким и солнечным. Парень, откинув голову, глубоко вдохнул, словно хотел вобрать в себя радостный простор неба, все солнечное утро, все с детства знакомые запахи родного города. Как это здорово, что солнце, что лето… Казалось, Москва специально постаралась к встрече победителя.

Но почему же так долго нет Лени? Алешке не терпелось примчаться домой, поделиться радостью с друзьями — ребятами во дворе, бывшими одноклассниками. Все они обещали болеть за него и теперь, наверно, все уже знают и ждут не дождутся возможности поздравить нового чемпиона.

Наконец Леонид вышел на перрон, прищурился на солнце и остановился на платформе, перебирая в руках какие-то бумаги.

— Слушай-ка, — обратился он к Алеше. — Мне нужно в Госкомспорт заехать с документами… Лучше сразу разобраться, не откладывая в долгий ящик.

— Прямо сейчас? — разочарованно протянул Алеша.

Ему хотелось, чтобы брат тоже рассказал ребятам о соревнованиях, об Алешиных успехах. Ну, в самом деле, не расхваливать же себя самому.

— Ага, я же говорю, лучше сразу со всей этой волокитой разобраться, — кивнул Леонид. — Так что ты дуй домой с вещами, отдохни там, выспись как следует. А я через пару часов подъеду. Сегодня, так и быть, день отдыха, тренироваться не станем.

Братья вместе спустились в метро. Народу в подземке было немного. Леонид, на бегу махнув рукой, успел вскочить в закрывающиеся двери поезда. Им нужно было ехать в разные стороны. Он крикнул брату: «Пока! Увидимся!», развернулся, собираясь перейти на другую сторону платформы, и неожиданно налетел на худенькую светловолосую девушку с полиэтиленовым пакетом в руках. Она вскрикнула и выронила пакет. Алеша попробовал подхватить его, но не успел: пакет грохнулся о бетонный пол, что-то звякнуло и разбилось, обдав Алешу и симпатичную незнакомку фонтаном белых брызг.

— Сметана! — охнула девушка, опустилась на корточки, заглянула в пакет и расстроенно осмотрела осколки, плавающие в густой белой жидкости.

— Извините, пожалуйста! — смущенно проговорил Алеша.

Девушка подняла взгляд, и только теперь он рассмотрел ее как следует. Правильное, тонкое лицо, чуть тронутое золотистым загаром, светло-зеленые глаза с коричневыми крапинами, маленькая родинка слева, у самых губ, чуть вьющиеся светлые волосы были заколоты над ушами. И совсем девчонка, не старше его. Она поднялась на ноги и осмотрела подол забрызганного сметаной свободного темно-синего платья в мелкую белую полоску.

— Вот черт! И как это у вас так удачно вышло! — проговорила она, бросив сердитый взгляд на Алешу.

— Ну я же не нарочно, — смиренно опустил он глаза.

— Еще не хватало, чтобы вы нарочно! — все еще хмурясь, ответила девушка. — Есть у вас носовой платок? Дайте, пожалуйста!

Алеша с готовностью вытащил из кармана носовой платок, и незнакомка принялась тереть им испачканный подол. Алеша разглядывал сосредоточенное лицо, сдвинутые на переносице брови и почему-то расплывался в улыбке.

— А может, и нарочно! — со смехом заявил он. — Может, у меня хобби такое — наскакивать на людей в метро. Особенно на красивых девушек.

— Не болтайте ерунды! — строго оборвала она и шагнула ближе. — Смотрите, вас тоже забрызгало.

Незнакомка принялась оттирать белые капли с футболки Алеши. Парень видел, как от его дыхания шевелится прядь ее светлых волос на виске, и чувствовал, что краснеет. От волос девушки удивительно пахло хвоей, она вновь подняла глаза и посмотрела так же серьезно, без улыбки. И Алеше, бог знает почему, ужасно захотелось заставить ее улыбнуться.

— Все, — сказала она, протягивая платок. — Остальное дома отстираете. До свидания.

Девушка отступила на шаг, подняла с пола пакет и уже собиралась пройти мимо Алеши к эскалатору, но он преградил дорогу.

— Девушка, милая, я умираю от стыда. Позвольте мне что-нибудь сделать для вас, — паясничал он.

— Пакет помогите донести, — язвительно отозвалась девушка. — До мусорки.

Она обошла Алешу и двинулась к эскалатору.

— Нет, правда! Хотите, я вам новую сметану куплю?

— Банки-то больше нет, — пожала плечами незнакомка.

— Ну, давайте я вам ведро сметаны куплю, а? Хотите? — не отставал Алексей.

— Да отвяжитесь вы, наконец! — нахмурилась девушка и ступила на движущийся вверх эскалатор.

Алеша встал на ступеньку ниже, продолжая безостановочно болтать веселую чепуху.

— Я куплю вам целый бассейн сметаны. Могу даже захлебнуться в нем, если только это доставит вам удовольствие.

Она отвернулась и досадливо прикусила губу.

— Улыбнитесь же, наконец. Что, у вас совсем чувства юмора нет, а? — балагурил Алеша. — Смотрите, фокус покажу.

Он подпрыгнул на месте, легко подкинул послушное тело в воздух, сложился пополам, оттолкнулся ладонями от пластикового перекрытия между двумя движущимися в разные стороны лестницами и перемахнул на соседний эскалатор. Глаза девушки округлились, она обернулась к уносившемуся вниз Алеше и закричала:

— Что вы делаете? Разобьетесь же.

Алеша, смеясь, помчался вверх, перепрыгивая через две ступеньки. От него, ругаясь, шарахнулась в сторону пожилая женщина с авоськами.

— Разве достоин жить подлец, погубивший вашу сметану! — патетически воскликнул он и снова перемахнул через эскалатор обратно, очутившись несколькими ступенями ниже девушки.

— Чокнутый! — воскликнула она и вдруг рассмеялась.

Улыбка словно осветила ее лицо: заискрились глаза, выгнулись брови, на щеках заиграли ямочки. У Алеши на мгновение перехватило дыхание. Он издал победный клич, замолотил себя кулаками по груди, изображая дикого Тарзана, и снова дважды перемахнул через эскалатор, туда и обратно.