Я вздохнула и устроилась удобнее. Пожалуй, уже поздновато быть разумной или сдержанной; теперь остаётся только быть честной.

— Вы несомненно прекрасны. И, разумеется, принц. Но это скорее перечень регалий, чем, собственно, вы. Я имею в виду только это. Некоторые из нас пришли сюда, чтобы помочь своим семьям, или построить придворную карьеру, или заполучить влиятельного покровителя. Другие хотели бы стать фавориткой принца… возможно, кто-то из них хорошо знаком с вами, не берусь обобщать. Но для большинства вы — принц прекрасный, идеальный образчик…

— Да, — хмыкнул он. — И неповторимый охотничий трофей. Всё верно. Мне нравится, когда ты не притворяешься. Продолжай. Итак, власть, придворная должность, прекрасный принц, влиятельный покровитель… За чем из этого сюда пришла ты?

Офомореть. Ну и вопросы у него. И что на них должна отвечать Дайяна? И… что могу ответить я сама?

— Я пришла, чтобы исполнить долг перед семьёй, — сказала я в итоге. — И не планировала задерживаться.

— Вам не интересны прекрасные принцы? — улыбка за улыбкой, маска за маской… У тебя своё лицо, вроде бы. Но каким же образом тогда получается, что я ощущаю сходство между нами? Как будто твоё лицо тоже — не твоё вовсе?..

— Интересны, — улыбнулась я. — Очень люблю книги о принцах! А ещё пьесы. И песни. И оперетты. Но… боюсь, с реальными прекрасными принцами всё несколько сложнее.

Он вдруг улыбнулся — криво, жёстко, иронично.

И я с некоторым изумлением ощутила, что это была едва ли не первая настоящая улыбка за весь вечер.

— Хорошо, — сказал он, отстранившись от меня. — Даже очень. Я доволен вашими ответами, миледи; не знаю, в какой мере они — часть хитрой и продуманной игры. С этим мы разберёмся. В любом случае, если это игра, то она красива. Мне нравится.

Немного обидное предположение. Но, что уж там, логичное. Я и сама точно знаю, что веду себя неправильно; проблема в том, что вот с этим, конкретным драконом правильно почему-то не получается.

— Вы понравились мне, — выдал он.

Я удивлённо моргнула. И что же, дальше мне прямо на этой кровати продемонстрируют, насколько я, собственно, понравилась?..

Принцам не отказывают. Ну, вроде бы. С другой стороны, этому конкретному принцу я уже наговорила столько, что хоть за голову хватайся — и всё ещё здесь. Он кажется кем угодно, но не мелочным придурком.

Другой вопрос: а хочу ли я отказать? Но ответ зависит от того, кто в данном случае — я… Мне ведь придётся уйти. И место это займёт другая. То-то она мне спасибо скажет за такую выходку, да-да...

— У меня всё ещё есть Хоба, — напомнила я. — И ваше разрешение на его использование.

— Ты мне отказываешь? — он иронично выгнул бровь.

— Вы сами разрешили. И я всё ещё знаю вас всего ничего.

— Логично. А хотели бы, в таком случае, узнать меня получше?

— Да, — ответила я быстро.

— Вот и хорошо, — с этими словами принц встал с кровати и направился к приоткрытому окну. — Спокойной ночи, Дайяна.

И невозмутимо вышел через то самое окно, обернувшись снежно-ледяным вихрем и бросив мне в лицо горсть снежинок.

Я проморгалась, закрыла окно и растерянно уставилась в стену. Как так получилось, что за один-единственный день всё настолько запуталось?

Или, дракон Льда

*

— И что ты думаешь о ней? — спросил я.

Биланна полулежала на кушетке, бледная и измученная. Приступ выпил её силы, но стараниями лекарей сошёл на нет.

Только вот они становились всё чаще, эти приступы.

Уже скоро ей предстояло отойти от дел двора и передать управление Ледяным Дворцом. Но гордость и упрямство… их всегда было у этой женщины в избытке. Она не желала уходить — и отец с матерью шли навстречу. Пока что.

— Сложно сказать, — Биланна подняла на меня утомлённые, но довольно ясные глаза. — Странная девочка… С одной стороны, она кажется яркой и открытой. Возможно, даже слишком — для этого Дворца... С другой стороны, мы оба понимаем, что это не может быть правдой. Всё, что мы знаем о старой аристократии в принципе и Гохордах в частности, противоречит этому. Да и ощущается в ней какое-то… двойное дно.

Я поморщился и кивнул.

Старая аристократия… Правда в том, что драконы не всегда правили на этом материке. Ещё каких-то две тысячи лет назад нас не было в этом мире. На землях, называемых теперь Драконьей Империей, находилось множество различных государств, преимущественно человеческих. Со своими корольками и князьями, знатью и прочими дармоедами.

Хотя, пожалуй, найдутся и те, кто назовут дармоедами нас. Так уж работает эта риторика.

В общем, нет смысла вникать, кто был прав, а кто крив. История не затем придумана; она про факты, а не про оценочные суждения. А факты у нас таковы, что большие и страшные мы пришли, грозно всех тут завоевали и навели свои порядки.

Конечно, в процессе этого большая часть местечковых правителей почила вечным сном в сырой земельке. Но не все. Даже моему припадочному дедуле было ясно: вырезать всех под корень — значит, остаться на руинах страны, без единого специалиста. У них же тут раньше было как? Учиться магии может только знать. Да что там! В принципе учиться может только знать. Остальные? А на что им образование? Ну, вы поняли. Потому, уничтожь мы весь местный аристократический сброд, ситуация с людьми скатилась бы в полный кошмар. Нет, мы бы разобрались, пожалуй — через каких-то лет четыреста… Но это для нас эти годы “какие-то”. А для человечков, на минуточку — вся жизнь. Так что мой дедуля великодушно оставил некоторых приспособленцев из старых аристократических родов жить — в обмен на активные вращательные движения их языков пониже его спины.

Впрочем, предок и сам понимал, что оставляет для потомков большую и жирную головную боль. Ясное дело, что представители старой аристократии обожают восклицать: “Раньше было лучше”. Правда, благоразумно не уточняют, кому именно… но особенно впечатлительные люди, которых мы якобы тираним, время от времени такими воплями проникаются.

Понимая всё это, дедуля сам же заложил основы для возникновения новой человеческой аристократии, магической и военной. Уже отец позаботился о том, чтобы расширить этот список, спонсируя техническую, промышленно-экономическую и культурную элиту. На данный момент наша политика направлена на уравнивание в правах прирождённых аристократов и просто выдающихся людей. И нелюдей. Работы ещё много, мы пока что не достигли уровня более либеральной и технически развитой Тавельни, но подвижки в лучшую сторону налицо. Собственно, отец хотел, чтобы я сделал шаг в этом направлении, выбрав фаворитку из заранее оговорённых дочерей новой аристократии. Я и сам, собственно, не хотел связываться ни с кем из представительниц старой. Они, конечно, хорошо воспитаны, но на этом их достоинства заканчиваются, и начинаются недостатки. Эти девицы поголовно помешаны на приличиях, загнаны добрыми родителями в ежовые рукавицы и воспитаны при этом в духе “Мы заслуживаем большего” и “Вернуть наше славное прошлое”. Подобными идеями в принципе часто бравируют, когда "славным настоящим" хвастаться не особенно получается.