— Он нуждается в любви больше, чем в богатстве… — неуверенно возразила она.

— Его будут любить!

— В холодной, безлико-вежливой атмосфере, которая будет окружать его родителей?

Данте сложил руки на груди и сверкнул глазами, раздраженный тем, что она может отказаться.

— Если ты останешься здесь, я уверен, что мы оба постараемся забыть прошлое и исправить содеянное. Это единственный способ, поверь мне, Миранда. Я часами расхаживал здесь, пытаясь найти решение, и это — единственное, с которым я могу примириться.

Закусив губу, Миранда колебалась. По его словам, все это просто. Заранее подготовлено. Страшно безлико. Она никогда не думала, что Данте может быть таким холодным и отчужденным.

— Я не знаю… Мне нужно время. Я хочу побыть одна, обдумать все это.

— О чем тут думать? Я бы, например, все отдал ради сына.

— Тогда посели меня в маленьком домике и позволь воспитывать его…

— Нет! — это предложение, казалось, потрясло его. Ї Я не верю, что ты сможешь воспитать его так, как надо. Кроме того, Карло будет наследовать мне. Бизнес, ткацкие фабрики, отделения, рынки сбыта, отделения компании по всему миру. Это поместье. Апартаменты в Милане, виллу в Венето и дом на Антигуа. Не говоря уже о состоянии. Ему нужно знать, как обращаться с богатством. Как управлять бизнесом…

— Ему только три года! — простонала Миранда, потрясенная размерами наследства.

Внезапно она почувствовала, что бессильна. Данте является хозяином положения.

— Если он будет расти здесь, умение общаться с людьми придет к нему естественным путем. Он узнает, что власть неразрывно связана с ответственностью и чувством долга, — резко сказал Данте. — Настанет день, когда он станет графом Северини-вторым. Он не должен опозорить это имя беспомощным и неловким поведением. Или ты хочешь, чтобы твой сын был лишен права наследования и его место занял мой брат Гвидо?

Услышав это имя, Миранда почему-то вздрогнула. Внезапно у нее во рту возник неприятный привкус. Все ее существо восстало при мысли, что Гвидо может унаследовать право Карло.

— Ты требуешь от меня слишком многого. Дай мне подумать, — устало сказала она. — Пожалуйста! Это такой важный шаг. Ложь свяжет нас на всю жизнь!

Ей казалось, что он приговаривает ее к пожизненному тюремному заключению. Но в глубине души она знала, что сделает для своего ребенка все, что угодно… даже это, если не будет другого выхода.

Она медленно подняла голову и посмотрела на Данте огромными, омытыми слезами глазами. Ее губы горестно задрожали.

Он казался чужим и неприступным. Чувственные губы сжались в суровую жестокую складку. Он никогда не сжалится, в отчаянии подумала Миранда, едва удерживаясь, чтобы не разрыдаться. Она потерпела поражение.

— Пожалуйста, Данте! Дай мне время! — снова прошептала она.

— Как пожелаешь, — непривычно хриплым голосом сказал он. Наверное, он раздражен тем, что она сразу не согласилась с его предложением, и теперь пытается скрыть ярость, равнодушно подумала Миранда. — Возможно, на воздухе у тебя в голове прояснится. Я покажу, как пройти в сад, и там ты сможешь обдумать мое предложение. В твоем распоряжении один час. И ни минуты больше.

Та же неровная походка. Дрожащая рука на дверной ручке, которая выдает его волнение. Миранда была озадачена столь сильным желанием Данте «соблюсти приличия». Вероятно, ему указали, что, будучи женатым, неприлично жить отдельно от жены. Быть может, итальянская аристократия не одобряет развод.

Если это так, устало подумала она, спускаясь за ним по лестнице, у нее есть небольшое преимущество. Кто знает? Вдруг ей удастся добиться некоторых изменений в его безжалостном плане…

— Дорогая!

Звонкий возглас с раскатистым «р» заставил их остановиться у выхода. Миранда увидела высокую элегантную фигуры матери Данте. Она стояла в дверях, протягивая к ней руки в типичном итальянском приветствии.

— Соннива! — удивленно сказала Миранда.

И к собственному ужасу всхлипнула.

— Моя дорогая! Бедняжка моя! — заворковала Соннива, быстро направляясь к ним.

Ее каблуки громко щелкали по мраморным плитам пола.

Мягкие руки обхватили Миранду с удивительной для такого хрупкого тела силой, поглаживая и успокаивая ее, как ребенка.

— Ах, бедная малютка! — воскликнула мать Данте по-итальянски и продолжала, перейдя на английский язык: — Бедная малышка! Как я рада видеть тебя! — Миранда почувствовала, как ее затопляет нежный аромат духов «Парадизо». — Должно быть, тебе было очень тяжело в инфекционной больнице, где ты не могла видеть ни мужа, ни сына! Я очень рада, что теперь ты опять здорова. Но ты так похудела! — запричитала она, сжимая руками лицо испуганной Миранды. — А какая бледная! Данте! Она еще не совсем здорова. Мы должны хорошенько заботиться о тебе. Красное вино и шоколад, да? — Соннива понизила голос и прошептала: — Лихорадка. Ее уже нет? Тебя отпустили из больницы, и ты останешься здесь?

Миранда сделала глубокий вдох, чувствуя себя глубоко несчастной. Она бросила взгляд на Данте и поразилась, что он выглядит очень встревоженным. Так вот какую историю он рассказал — она попала в больницу с опасным заразным заболеванием. Какой же он лжец!

— Миранда, дорогая! — ласково сказала Соннива, обеспокоенно глядя на нее. — Ты выглядишь… как это говорят по-английски?.. заторможенной. Данте, она ведь останется, не так ли? Ах, без тебя он вел себя как медведь! И я просто не вынесу, если снова услышу, как малютка Карло плачет и так жалобно зовет «мамочку»!

— Ты преувеличиваешь, мама… — начал Данте.

Но было поздно.

— О Господи! — прошептала Миранда, окончательно сломленная последними словами Соннивы. Она судорожно вздохнула: — Да. Да. Я останусь.

— Я сама заберу Карло, — не терпящим возражений тоном сказала Соннива. — Данте изо всех сил старался быть и отцом, и матерью, пока ты была в больнице. Можешь мне поверить, Миранда. Он так внимательно, с такой любовью относится к нашему дорогому малышу! После того как Карло забирали из детского сада, Данте, чтобы развеселить его, устраивал для него небольшие развлечения. Они катались на поезде, веселились с другими малышами в саду, где было много… как они называются! — спросила она, обращаясь к своему невозмутимому сыну.

— Надувные игрушки и игровое оборудование, Ї подсказал он. — Спасибо, мама. Я буду рад, если ты привезешь Карло из Каденаббии. Миранда пока немного отдохнет.

— И вы сможете побыть вместе. Какая радость для вас! Ты же тоже будешь «отдыхать» с ней, Данте? Но не утомляй ее. Скоро увидимся, дорогие!

Лукаво блеснув глазами, Соннива послала им воздушный поцелуй, и умчалась.

— Когда Карло будет здесь? — спросила Миранда.