Невозможно описать, что я чувствовал в тот момент. Лиза была младше меня на три года. Всю жизнь мы прошли вместе: вместе играли, открывали мир, учились грамоте и вместе каждую ночь перед сном молились. И, как оказалось, даже самые суровые и жестокие законы нового мира не смогли нас разлучить. Но мы уже никогда не будем прежними, это было очевидно.

– Ты в порядке? – спросил я, оглядев сестру с ног до головы. – Они ничего с тобой не сделали?

– Все в порядке, Коль. Но… Наши родители… Они…

Лиза заплакала, и я обнял ее настолько крепко, насколько хотел успокоить.

На плече я почувствовал руку, это был Игрок, он произнес:

– Нам пора уходить.

Я кивнул и, взяв Лизу за руку, потянул ее за собой. У двери Игрок повернулся и крикнул оставшимся девушкам:

– Вы свободны, вас больше никто не держит!

Длинный коричневый коридор мы проходили в спешке, не оглядываясь и не обращая ни на что внимания. Прошли также и мимо восьмой комнаты; у меня екнуло сердце, но очень скоро мы вновь оказались внизу, среди шумной толпы и громкой музыки. Я следовал за Игроком, стараясь ни на кого не смотреть, и все крепче сжимал руку Лизы, чтобы случайно не выпустить её. Время потеряло счет: секунды, минуты и часы слились воедино, все было как во сне. Хотелось поскорее пробудиться.

Мы подошли к бару, Игрок осмотрелся и громко крикнул:

– Ганс!

Из дальнего угла появился бармен и быстрым шагом подошёл, он проводил нас в комнату за баром. Это было подсобное помещение, заставленное коробками, бутылками, ведрами и прочим.

– Ну, как дела? – спросил Ганс, кидая на нас беглые взгляды.

– Все в порядке, кроме как в комнате пятнадцать, там стоило бы прибраться. Это… Ганс… – замешкался Игрок, – нам нужен какой-нибудь транспорт, чтобы скорее убраться отсюда.

Ганс выглядел раздосадовано, он недовольно посмотрел на нас с Лизой.

– Ждите здесь, – сухо ответил он и вышел.

– Ганс, – остановил его Игрок, – я твой должник.

– Сочтемся, Джонни, сочтемся.

За неимением мебели мы присели на пол.

– Похоже, твой друг чем-то не доволен, – обратился я к Игроку.

– А ты как думал? Ганс очень рискует. Когда Шимунд узнает обо всем, наведет шороху на всю округу, всем места мало будет. Надеюсь, к этому моменту мы будем очень далеко. Да, и еще. Моя работа на этом заканчивается, Николай. На мой взгляд, достаточно того, что мы нашли твою сестру и теперь она с нами, живая и невредимая, – Игрок повернулся к Лизе, протянул ей руку и более спокойно произнес: – Забыл представиться – Игрок, но вы можете называть меня Джон.

– Очень приятно, – ответила полушепотом Лиза и пожала руку.

Она взглянула на Игрока всего на секунду. В ее глазах по-прежнему читался ужас. Вряд ли она скоро придет в себя. Я обнимал ее и гладил по голове. Между тем в моей душе зарождалось какое-то новое чувство: каждая секунда протекала, как последняя в жизни, и в то же время эта же самая секунда была началом новой жизни. Да, именно так. Я умирал, тот я, который верил в чудеса и светлый Рай на земле, и рождался новый я, не веривший ни во что, познавший ненависть, беспощадную ярость и жажду кровавого пира.

Мы молча сидели и слушали, как за дверью долбит музыка.

– А все-таки жаль юношу, – невзначай бросил я.

– Что? – переспросил Игрок.

– Ну, этого Генри. Он ведь совсем молод был.

– Да… Но если бы я его не убил, он бы тут же вломил нас Шимунду. И тогда пришлось бы жалеть не его, а нас.

Я не стал ничего говорить и просто кивнул. Не знаю, сколько мы просидели в этой тесной комнатушке, время превратилось в вечность. Лиза обнимала меня, положив голову мне на плечо, я сидел без каких-либо путных мыслей, а Игрок подбрасывал свою монету. О чем, интересно, он думает в эти моменты и думает ли вообще? Так мы просидели до тех пор, пока не вернулся Ганс. Он выглядел по-прежнему недовольным.

– Поднялась буря, льет как из ведра, в общем, погода нелетная, поэтому я решил дать вам свой автомобиль. Машина старая, но надежная, как и все немцы. Стоит она на заднем дворе. Вот ключи.

Ганс протянул ключ Игроку, тот встал, взял ключ и, похлопав по плечу старого бармена, произнес:

– Ох, старик, в который раз ты меня выручаешь. Спасибо тебе!

Ганс покивал и гордо расправил плечи, величаво воссияв, в этот момент он был похож на памятник Бисмарку. Игрок посмотрел на нас, и я понял, что пора идти. Мы поднялись и направились к выходу. Игрок остался на месте и продолжил говорить:

– Ганс, помнишь, со мной были два придурка – Ларс и Риччи? Если встретишь их, скажи, что я их не знаю, они меня тоже, пусть двигают к Риккардо. Да, и еще…

Что еще Игрок сказал бармену, я не знаю, потому что мы уже вышли. Сейчас зал был полупустым, звучала более спокойная музыка, но веселье продолжалось: пьяный угар, сопровождаемый воплями, не утихал.

Я уже думал о новой жизни, куда отправиться, что делать, множество вопросов не давало мне покоя. Следующая страница жизни плавно переворачивалась, как вдруг я увидел Шимунда, он сидел за баром в гордом одиночестве и что-то, морщась, пил, не отводя глаз от стакана. Во мне все перевернулось, в одну секунду меня подожгла слепая ярость. Я обнажил нож и напролом через толпу пошел на Шимунда.

– Коль, ты куда? Коля, не надо! – кричала Лиза.

Я слышал ее, но не мог остановиться. До Шимунда оставалось всего шагов пять, и тут передо мной нарисовался Риччи.

– Куда это ты направился? – язвительно спросил он.

– Не твое дело! Прочь с дороги! – попытался оттолкнуть его я.

Но Риччи уперся в меня левой рукой, правую руку он положил на пистолет за поясом.

– Никуда ты не пойдешь, русская свинья!

Его злые глаза блестели, а зрачки были расширены, отчего становилось страшно. В этот момент подбежал Игрок и дернул меня за руку.

– Куда ты так ринулся?! – возмутился Игрок, после чего заметил Риччи. – О, Риччи, чего это ты?

– Ничего, – Риччи повернулся к Шимунду и крикнул: – Эй, Шимунд! Этот парень хочет тебя убить!

Шимунд допил стакан, спрыгнул со стула и, качаясь, подошел. Вытирая рот, он произнес:

– А-а, любители развлечений. Сам убьешь их, Риччи?

Риччи заулыбался и потянулся за пистолетом.

– Риччи, что происходит? – спросил Игрок.

Подбежала Лиза, схватила меня за обе руки и пыталась оттащить. Нужно было развернуться и бежать вместе с ней, бежать без оглядки, вместо этого я стоял на месте.

Шимунд, увидев Лизу, облизнул свою гнусную улыбку и произнес:

– Куколка, а ты чего, сбежать решила? Нехорошо убегать от папочки!