К тому времени партия, уже болея, деформировалась под давлением чуждых элементов, находившихся в ее рядах. С одной стороны, она, как перегруженный и добром и мусором (19 миллионов коммунистов, но кого там только не было?!) воз, еле плелась, но не впереди, а за народом и за событиями, не предопределяя не только тактику и стратегию, но даже не реагируя на события и тормозя действия народа. С другой стороны, она была больна всеобъемлюще – идеологически, организационно, структурно. Под видом демократического централизма развивалось холуйство и угодничество, ибо партия была засорена случайными и недостойными людьми. Демократический централизм предполагает безоговорочное выполнение решений ЦК КПСС, принятых большинством при голосовании. Но вся беда в том, что другой системы не придумали еще, а эта внутренне порочна: главный демократ (в этом демократическом централизме) сидит, естественно, в центре, как и положено генсеку, и определяет (сам или с несколькими приближенными по Политбюро или Президиуму) линию, которую надо, по его мнению, проводить. «Линия» эта распространяется и, естественно, «одобряется». Проводится голосование – большинство «за». Но есть и строптивое меньшинство, которое «против». Оно обязано подчиняться. Но поскольку в последние годы ничего из начатого не доводилось до конца, а генсек-президент этого и не требовал, то государство стало киселеобразным, аморфным: никто ничего не выполняет. Так и с законами – в центре их принимают, а в республиках не выполняют, выпускают свои. Началась «борьба законов». Но никто за это не поплатился, а народ страдал и продолжает страдать.

Вот и сейчас у нас, в КПРФ, отдельные фрагменты напоминают прошлое КПСС. И в малом, и в крупном.

Взять, например, организацию борьбы за тех кандидатов в депутаты на выборах в Государственную думу или на пост губернатора, которые наверняка не пройдут, но мы все равно агитируем, хотя многие против такой «работы». Или еще хуже – проводим в области агитацию за нашего, действительно достойного, кандидата и уверены, что он будет обязательно избран, а руководство за три-четыре дня до выборов меняет свое решение в пользу человека, которого не только не уважают, но презирают. При этом дается команда, чтобы «наши» голоса были отданы в пользу последнего. Так было в Курске. Провели солидную работу по агитации избирателей за кандидата на пост губернатора Александра Николаевича Михайлова – первого секретаря областного комитета КПРФ. В области Александра Николаевича все отлично знают, пользуется он высоким авторитетом, нигде ни в одном районе по поводу его кандидатуры не было ни малейшей тени. Все были уверены, что будет избран Михайлов. Но за три дня до выборов поступает команда руководства КПРФ – Михайлову выступить по телевидению и призвать избирателей, чтобы они отдали свои голоса за… Руцкого!

Это было как гром с ясного неба! Перед тем как ехать в Курск, я поговорил с руководством КПРФ, и было принято решение – призывать голосовать только за Михайлова. Однако Руцкой, обнимая и целуя партийных боссов, заверял их чуть ли не со слезами, что если ему доверят народно-патриотические силы (куда входит и КПРФ), он всю жизнь будет работать только на народ и во имя народа. Зацеловав всех начальников, он заставил их вначале дрогнуть, а потом и изменить решение в пользу его, то есть Руцкого.

Став губернатором, Руцкой на второй день собрал свое окружение и официально заявил: «Всё! Базар кончился. С этого дня в Курске и Курской области никаких демонстраций, сборищ, митингов, шествий и прочего – не будет. Все это запрещается! Надо заниматься делом». А уже на следующий день попросился на прием к президенту Ельцину, приложив к сему свои клятвы в верности и любви. Президент, правда, по какой-то причине не допустил «лизателя» к своему телу. Зато Руцкой в порядке благодарности за избрание скрутил две смачные дули – одну Геннадию Зюганову, а вторую Николаю Рыжкову. Это факт. Да и можно ли было ожидать чего-то другого?

Много шумим, да мало делаем. Ежегодно, к примеру, собираем миллионы подписей с целью отрешения Ельцина от власти, но дела до конца не доводим.

Все последние годы НПСР во главе с КПРФ старается как-то пристроиться к профсоюзам. А те и близко их не подпускают. Видимо, считают, что именно они и есть решающая сила, за которой идет трудовой народ. И народ действительно идет за ними. Нам конфликтовать с профсоюзной элитой вроде ни к чему, но и унижаться – нельзя. А что же дальше? Ответа нет. Топчемся на месте.

А возьмите вопрос объединения российских компартий. Проблема эта встала уже в 1993 году. В 1994 году, после того как надо мной закончился судебный процесс и я был оправдан, мне уже совсем можно было включаться в общественную деятельность, что я и сделал. Тогда Геннадий Андреевич переговорил со мной на эту тему и попросил принять участие во встречах руководителей компартий и посодействовать их объединению. Я, естественно, согласился и считал для себя это важнейшей задачей, тем более что она стояла значительно шире, чем объединение только компартий. Надо было объединить все оппозиционные силы, включая Российский общенародный союз Сергея Бабурина и «Трудовую Россию» Виктора Анпилова. Взялись за дело горячо. Организационную часть, то есть сбор лидеров, решили возложить на Сергея Николаевича Бабурина. Он благородно согласился.

Четыре раза назначались сроки встречи, причем согласовывались в первую очередь с КПРФ, и четыре раза собирались все, кроме представителя КПРФ. Лидер РКРП Виктор Тюлькин дважды приезжал из Ленинграда, а лидер КПРФ, находясь в Москве, не удостаивал собравшихся своим присутствием. Каждый раз, когда после срыва я спрашивал руководителей КПРФ – в чем же дело, почему не является даже представитель от КПРФ? Остальные ведь приходят… А в ответ слышал: «А что толку, что приходят? Они против объединения, мы же с ними по отдельности беседуем». – «Тогда, может, нам не надо собираться?» – задавал я резонный вопрос руководителям КПРФ. «Почему же не надо? – отвечали мне они. – Наоборот, надо». Мы уточняем день, час новой встречи. Опять просим С. Бабурина – увы, теперь все заявили, что больше не придут.

Возможно, я в чем-то ошибаюсь, но предвзятое отношение к другим «братьям по оружию» у руководства КПРФ есть. И чем дальше, тем все больше оно проявляется. К примеру, выдвижение кандидатов по одномандатным округам на выборах в Государственную думу второго созыва обсуждалось еще до начала избирательной кампании. Не хочу раскрывать в деталях того, что касалось меня, – все было очень странно. Но об Олеге Семеновиче Шенине кое-что сказать необходимо. Думаю, всем известны неприязненные отношения между Зюгановым