Лариса Валентиновна колдовала у плиты.

— Алиса, вы что-то хотите?

— Да нет, просто зашла поговорить.

Пожилая женщина удивилась:

— Со мной?

— Ну да, а вы против?

— Бог с вами, буду только рада, просто… понимаете, в этом доме не принято, чтобы гости Радмилы Анатольевны общались с прислугой.

— Я и сама не знаю, кто я здесь, но очень хочу с вами подружиться.

Полные щеки Ларисы Валентиновны слегка порозовели.

— Ну что ж… прошу располагаться в моей скромной обители. Здесь мое королевство, а я королева пищеблока, как однажды выразился Вадим Борисович. — Помолчав, кухарка продолжила: — Я ведь сразу поняла, вы…

— Можно на «ты».

— …Ты не похожа на напыщенную фифочку. Сначала, думала, притворяешься, а теперь вижу, нет. Предлагаю поднять за знакомство чашечку зеленого чая.

— Не возражаю.

— У меня булочки готовы, любишь сдобные?

— Обожаю.

— Молодец! Вадим Борисович к ним тоже неравнодушен, а вот Кристинка, та вечно на диетах.

Алиса с удовольствием принялась за булочку:

— Изумительно!

— Подожди, в воскресенье отведаешь мой пирог с черникой!

Четверть часа спустя женщины общались как старые приятельницы. Протянув руку за третьей булкой, Алиса осторожно спросила:

— Лариса Валентиновна, а Кристина давно живет с Вадимом?

— Года два точно, но знакомы они лет десять — пятнадцать.

— О!

— Это давняя история. Всего я не знаю, но страсти бушевали нешуточные, они то расходились, то сходились. Кристинка нахальная, дерзкая, избалованная, заносчивая. Невооруженным глазом видно — не пара они! — А потом добавила: — Ты, девочка, не связывайся с ней, от нее чего угодно ожидать можно.

Прошло два месяца.

За это время произошло несколько знаменательных событий. Во-первых, Алиса стала официально разведенной, чему, как ни странно, порадовалась. Она вдруг поняла, что прошлое ее больше не мучит, и почувствовала уверенность в собственных силах.

Отношение с Вадимом и Кристей у нее были по-прежнему не слишком добрососедскими. У парочки вошло в привычку вместо приветствия отвешивать плоские шутки, с откровенным удовольствием подтрунивая над мастерством незваной гостьи. Следуя советам Рады, Алиса по возможности пропускала колкости мимо ушей. Но все же несколько раз стычки с Кристиной едва не закончились скандалом.

Как правило, Алиса молча вставала, удаляясь в спальню, которая с недавних пор была больше похожа на мастерскую дизайнера по тканям. Однажды Кристина заметила:

— Ее спальня напоминает швейную мастерскую.

Алиса ликовала, именно такого эффекта она добивалась, стараясь превратить комнату в место, где сможет чувствовать себя в родной стихии, среди тканей и эскизов.

Наконец Алиса закончила работу над шелковым покрывалом для Радмилы Анатольевны. Шоколадно-бежевый, с вкраплениями золотисто-персикового и желтого, шелк солнечным теплом засиял в руках Райской, и она потрясенно сказала:

— За свою жизнь я получила много подарков, но это покрывало… Дорогая, ты мастер с большой буквы.

Алиса была счастлива.

Накануне вышла в свет тридцатая книга Райского. По этому поводу в коттедже устроили торжественный ужин. Алиса сидела напротив Вадима, задумчивая и немного потерянная. На миг голубые глаза Райского сфокусировались на ее чуть дрожащих губах. Кровь прилила к ее вискам, в горле пересохло, она взяла стакан с водой и сделала глоток, а спустя несколько минут, стараясь сохранять невозмутимость и не глядя на Вадима, вышла из-за стола. В холле она столкнулась с Радмилой Анатольевной, которая вышла незадолго до Алисы.

— Я хочу поговорить с тобой наедине, пойдем в мою комнату, там нам не помешают. Мне бы хотелось, чтобы ты не позволяла Кристине задевать тебя, прояви же, наконец, характер, — резко начала Райская, как только они вошли в ее спальню. Радмила потянулась к зажигалке. — Надо бороться за свое место в жизни.

— Вы хотите столкнуть меня с Кристиной?

Радмила не ответила, щелкнув зажигалкой, она прикурила сигарету и медленно затянулась. Чуть откинув красивую голову и глядя в окно, она молча курила, потом обернулась и неожиданно спросила:

— Тебе нравится мой сын?

Алиса залилась краской. При всем уважении к Радмиле она не решится признать, что с недавних пор постоянно думает о Вадиме, а увидев его, изо всех сил старается взять себя в руки, потому что сердце в ее груди начинает бешено колотиться. Боясь этого нового чувства и радуясь ему, Алиса с грустью думала, как все это безнадежно и не нужно ей сейчас. И все же…

— Что же ты молчишь?

— Мне нравятся талантливые люди, а Вадим талантлив…

— Ты прекрасно поняла, о чем я спрашиваю.

— Радмила Анатольевна, вы ставите меня в неловкое положение.

Уголки губ Райской поползли вверх. Казалось, Рада догадалась о переживаниях своей подопечной.

— Все будет хорошо, — уверенно сказала она.

«Будет ли?» — подумала Алиса.

* * *

В одиннадцать Алиса прошла в спальню Радмилы, пожелать спокойной ночи.

— Проходи, дорогая. — Райская сидела перед зеркалом, тщательно втирая в подбородок ночной крем.

— Не помешаю?

— Нет. Как обычно, занимаюсь подготовкой ко сну. Десятиминутная зарядка, душ и нанесение кремов. Если бы ты знала, как меня раздражает старость.

— Ну-ну, о какой старости может идти речь.

— По-твоему, семьдесят лет не старость?

— Вам семьдесят?!

— А ты думала! Восьмой десяток разменяла.

— Выглядите лет на двадцать моложе.

— Косметика, крема делают свое дело, ну а в моем случае не обошлось без золотых рук Самвела Акоповича. Хирург от Бога, долгих лет ему жизни. Что ты так смотришь, удивлена?

— Да нет, просто…

— В юности кажется — вечно будешь молодой, но время идет, и наступает момент, когда понимаешь, что со старостью надо бороться, не жалея сил. Я родилась в бедной семье, до тридцати пяти жили с мужем в крохотной комнатке, двушку получили, когда появился Вадька. Жили не ахти, муж слесарь, я парикмахер, обычная семейка. Вадим перешел на второй курс, когда супруг скончался от инсульта, именно в те нелегкие денечки я впервые увидела Кристину. Они с Вадькой вместе учились на филологическом. После похорон сын заявил о предстоящей свадьбе, мол, Кристя любовь всей его жизни, он принял решение и твердо намерен жениться. Это в восемнадцать-то лет! В отличие от многих мамаш, трясущихся над сыновьями, я не стала препятствовать: хочешь создавать семью — пожалуйста. Женись, иди работай, обеспечивай супругу и будь счастлив. Но на дне рождения общих знакомых Кристина познакомилась с парнем, отпрыском обеспеченных родителей. Вадьке было сказано примерно следующее: «Любовь — это, конечно, хорошо, но денежки намного лучше». Институт она бросила, а через полгода укатила в свадебное путешествие в Сочи. Мне стоило неимоверных трудов заставить Вадьку прийти в себя. Сын с головой погрузился в учебу, я в работу. Пробивалась наверх, постепенно расширяя свое дело. Со временем удалось осуществить давнюю мечту. Как видишь, из обыкновенного парикмахера переквалифицировалась в успешную бизнес-леди. В девяносто пятом начала строить особняк, и на горизонте вновь появляется Кристя. К тому времени ее брак благополучно распался, и она вспомнила о Вадиме. Вернее сказать, девица увидела меня на обложке модного глянцевого журнала. Вадька долго колебался, но первая любовь не ржавеет, встречи возобновились. Тебе известно — деньги деньгам рознь. Безусловно, я хорошо обеспечена, но мое состояние не идет ни в какое сравнение с миллионами нефтяного магната.