— Хард! -крикнула Ингрид, и ящер поднял голову и плюнул огнем, который влился в вихрь, сразу увеличив его в размерах на добрых четыре метра и сделав его огненным. При этом скорость его существенно возросла.

— Щиты! — вновь рявкнул все тот же голос. Одно движение — и перед строем людей появились стальные пластины, закрывавшие их от стихии. Рыцари ордена взмахнули руками, и свет льющийся из-за их спин, стал ярче солнца и, превратившись в кулак, ударил в центр торнадо. Опять вспышка, и тот распался на две половины, начав медленно, но неуклонно терять силу. Вперед выскочил высокий рыцарь, сжимающий в руках жезл.

— Не сегодня, -прорычала Ингрид, до крови закусив губу. Сжав кулаки, она стукнула их друг о друга. В ответ на это действие торнадо будто получил стимулирующий пинок. Его половины резко ускорились и выросли до первоначального уровня. А потом будто телепортировались к строю солдат. Вот только теперь их было уже два, и Чистые ничего не успевали противопоставить порождениям стихии.

Вопль боли заживо сгорающих людей разорвал небо. И только тот рыцарь, что вышел из строя, остался живым, окруженный сиянием. Быстрый взгляд за спину и рывок в сторону Ингрид. Его жезл со страшным треском столкнулся с шестом Ингрид, их оружие разлетелось в стороны, чтобы вновь начать разбег. Удар — уворот, опять удар. Ингрид была быстрей, рыцарь — мощнее, но все же желание девушки жить оказалось сильнее, чем желание рыцаря отомстить.

Увлекшись боем, он не заметил ящера, подкравшегося к нему из-за спины. Лишь в самый последний момент почуяв опасность, рыцарь попытался отпрянуть в сторону, но было слишком поздно — острый коготь, прорвав доспехи как бумагу, вонзился глубоко в тело рыцаря. И тут же опустившийся на голову набалдашник шеста проломил его череп. Будто не веря в произошедшее, тот сначала замер, а после с тяжелым, глухим звуком рухнул на землю. Все было кончено.

— Пошли, — одобрительно кивнула я магичке и взяла за руку замершую Николь, буквально потащив ее на выход из села.

Буран, все это время внимательно наблюдавший за происходящим, пошел следом, при этом подозрительно косясь на Ингрид, которая уже пришла в себя после боя, подозвала своего ящера и, взобравшись в седло, двинулась за нами.

По пути нам так никто и не встретился, и мы спокойно миновали ворота, выйдя на оперативное пространство. За пределами поселения мы с Николь оседлали Бурана и чуть ускорились, стремясь побыстрей покинуть это место, немного опасаясь погони. Лишних смертей я не хотела, как и лишних разборок с местными. Поэтому, немного попетляв по дороге, мы углубились в лес и поехали по только мне видимой тропинке.

Я заметила, как Ингрид, ступив под лесной свод, ощутимо напряглась, и от нее пахнуло страхом. Но к ее чести, задавать вопросов она не стала, молча следуя за нами, чем заслужила еще один плюс в свою копилку.

Что ж, видимо, нам опять предстоит провести ночь в лесу. Не то, чтобы я была против, но все же комфорт я люблю больше, чем ветки, впивающиеся в тело. Ладно, еще один раз потерплю, а потом точно выберу самую дорогую гостиницу в ближайшем городе и завалюсь на мягкие перины.

Нюх Бурана привел нас к небольшому озеру, берега которого обильно заросли высокой травой. Правда, место, к которому мы вышли, было будто специально оборудовано для стоянки — небольшая поляна и мягкий песчаный берег так и шептали о скором отдыхе.

— Так, мои красивые, — заявила я, — распределяем обязанности. Николь ставит палатку и оборудует спальные места, Ингрид готовит ужин. Буран вместе с ящером не путаются под ногами.

— А что будешь делать ты? —возмущенно спросила бывший рейнджер.

— Естественно, руководить. Мой будущий муж привил мне хорошую философию — если есть возможность лениться, надо лениться. Если твою работу может сделать кто-то другой, пусть делает. Поэтому я буду руководить, желательно, не вставая с кресла.

Что-то недовольно пробурчав себе под нос, девушки занялись делами, а я, достав из кольца удобное кресло, расположилась в нем с бокалом легкого вина.

Наши ездовые животные стояли рядом, недовольно косясь друг на друга. В конце концов, ящер не выдержал и показал Бурану язык. Тот немедленно щелкнул пастью, едва его не откусив. И в тот же миг хрупкое перемирие было нарушено. Завизжав, как циркулярные пилы, благородные скакуны бросились друг на друга, сцепившись в схватке, точно уличные шавки, и кубарем улетели за ближайшие деревья. Оттуда немедленно послышался злобный рев, какие-то визги, полыхнуло эфиром.

— Надеюсь, они не спалят нам лес? —вслух подумала я, с интересом прислушиваясь к происходящему. Глядя, как суетятся девушки, я в очередной раз поразилась очень правильной философии Влада. Странно, что он стал богом Равновесия, а не Лени. Хотя, он иногда может развить такую бурную деятельность, что кажется, будто под ним земля начинает гореть. Интересно, а он хоть раз в жизни отдыхал по-настоящему, без беготни и ежесекундного ожидания удара в спину? Надо ему как-нибудь устроить нормальные выходные, полные веселья и разврата. От этой мысли меня аж в жар кинуло, и я невольно облизнулась. Но в этот момент на меня почему-то посмотрела Ингрид, которая до этого стояла ко мне задницей, склонившись над котелком. Увидев мое довольное лицо, она жутко покраснела, выпрямилась и зачем-то спрятала руки за спину.

-Готово, — сказала она, еще раз помешав суп с мясом склота, которое она буквально вырвала у Николь, заявив, что та ни черта не понимает в готовке, и что просто так жарить это мясо — непростительный грех, а ее жаркое даже Хард есть не будет. Нужные овощи были предоставлены мной, а всяких травок, успешно заменивших специи, она нарвала поблизости, перед этим их все перенюхав, а некоторые даже попробовав на язык. В итоге запах от котелка шел обалденный и вызывал обильную слюну. Даже Николь, вначале с подозрением следившая за каждым движением Ингрид, теперь принюхивалась к ароматам, идущим от котелка, с мечтательным выражением лица.

Не успели мы накрыть на стол, как из леса показались наши горе-вояки. Расцарапанные морды, покрытые грязью тела и блестящие воинственным светом глаза. Как по приказу, они вошли в воду, при этом продолжая злобно порыкивать друг на друга.

Похоже, Буран нашел себе достойного противника. Нет, он был благородным конем и в честной драке один на один магией не пользовался, впрочем, как и ящер Ингрид. Поэтому мужики выясняли,