Хотя теперь не мне всё это рассказывать удачно оседлавшей меня наезднице.

7 лет назад

До начала учебного года полусогнутой рукой подай. Дэвид уехал в Стэнфорд раньше меня на месяц, чтобы заняться поисками квартиры. За время его отсутствия у нас редко получалось созваниваться. У меня полным ходом шла подготовка к переезду, а Дэвид активно подыскивал нам кровать пошире, чем имеющиеся в университетских общагах.

Вынужденные разлуки хорошенько взвинчивают нас: каждый раз либидо проносится по взлётной полосе с несусветной скоростью и устремляется к своему пику, доводя обоих при встрече до оргазма. С Дэвидом я раскрепостилась, и уже не шарахаюсь от его извращённых слов как монахиня. А иногда искусно ими оперирую, как и тем, что без костей. Этому навыку я тоже обучилась, оставаясь наедине со своим возлюбленным — от неопытной сосальшицы до богини и покорительницы большого леденца. Теперь и я вхожу в число тех, кто, смотря партнёру в глаза, сексуально стирает пальцами остаток выпитого мужского напитка с уголков рта.

Поиски Дэвидом любовного гнёздышка имели успех. Вчера в сообщении он написал, что завтра, а точнее уже сегодня, переезжает в квартиру, расположенную неподалёку от университета. По описанию наше жильё довольно скромное, но уютное. И важно, что оно будет без приоткрытых дверей с подсматривающими за нами вылупленными глазами.

Я безумец, если дело касается подарков, сюрпризов. Мои спонтанные импровизации изумляют и меня. Как всё это зарождается в моей головушке? Билет куплен — два часа в пути, и я буду рядом с ним. Кендре, конечно же, ни слова, та ещё болтушка. Поэтому целый день отнекиваюсь от неё, обещая ей, что завтра я в полном её распоряжении. По-быстрому пакую вещи в чемодан по мере их необходимости и отправляюсь в путь.

***

В десять вечера я прибыла на автостанцию в Пало-Альто. И до нужного адреса добралась минут за пятнадцать.

Сегодня я выступаю в роли Ромео: стою под его балконом и губами шевелю в призыве к Дэвиду свергнуть Луну, и так уже затмлённую им. Она больна завистью к нему, а я любовью.

Звонок — телефон выдаёт предупреждение «Вызов завершён». При повторной попытке набрать ему, абонент оказывается временно недоступным, что вызывает недоумение.

Я поднимаюсь по лестнице в надежде, что Дэвид будет на месте, а сброс моего исходящего и последующее отключение его устройства произошли по технической причине. Мне повезло, так как двери мне открыли, вот только встретил меня уж точно не Дэвид. Всякая в жизни случается, и мы все можем из-за невнимательности перепутать людей или из-за усталости не узнать человека. Но…Дэвида я щупала везде, и у него имеется бугорок внизу. Передо мной же предстало кардинально другое. Помимо того, что бугорок расположен наверху, так ещё и двоится в глазах.

— Чем могу помочь? — по-хозяйски с нескрываемым недовольством произносит брюнетка с длинными волосами, да и с ногами не совсем коротковатыми. По наряду не мамина скромница, к тому же вещички она, судя по всему, наспех напялила — таких принято называть неряхами, но я бы выбрала более абстрактное понятие.

Адрес я не перепроверяю, ничего не изменится. Одиннадцатая проверка навряд ли будет иметь существенные отличия в результатах от ранее сделанных ещё в автобусе десяти — эта та квартира.

— Ты помощница лучше другим помоги, а я без твоего позволения с Дэвидом поговорю. — Пока что по-доброму говорю я добродушному волонтёру, выполняющему в моё отсутствие женские обязанности по дому; и рукой отмахиваюсь от неё, как от надоедливой мухи. У неё на всё про всё всего десять секунд. А дольше ждать приглашения войти, я не стану.

Она выходит в коридор и прикрывает за собой дверь, ведущую в квартиру, которая предназначалась для моего проживания.

— Так ты и есть та новая очередная потаскушка Дэвида, с которой он развлекался пока мы были в ссоре? — Вопрос очевидно адресуется мне. Однако время на ответ мне не дали. — Проваливай отсюда. Дэвид таких как ты на завтрак кушает, а вечером выплёвывает. Теперь он в вас больше не нуждается. Мы вместе, и я за него сама возьмусь.

Отодвинув меня назад, она надумала зайти обратно в квартиру и закрыть дверь у самого моего носа. Но, если мне не изменяет память, то я в тряпки под обувь не нанималась, так что стоять и молчать я не буду. За мной не заржавеет.

— Отошла в сторону, красотка. А то для начала я твоими прекрасными патлами полы в коридоре вымою. Потом насухо их отожму, и тебя наглухо вырублю, чтобы ты перезапустилась. Понимаешь о чём я или тебе сразу демонстрация нужна? — Возвращаю свои позиции и делаю дополнительный шаг к ней. Откуда именно выскочила такая уверенность, не знаю, но эта девка точно пробудила во мне что-то незнакомое ранее — стремление защищать территории своего прайда.

— Ты с психушки сбежала девчуля? Если ты глухая, может хоть слепотой обделена. — Она начинает маячить рукой передо мной, и мои глаза ловят красный блеск. — Ты за нами и под венец как собачонка бежать будешь?

Я резко прижимаю её к двери, держа за шею. Силой стараюсь скрыть дрожь в руках. Была бы обитателем саванны, то вгрызлась бы в эту худенькую глотку, не раздумывая. Но ей дико посчастливилось, что мы среди людей, и я не разучилась разговаривать.

— В сторону, — отчеканиваю я. Я уверена в том, что эта стерва просто играет со мной, и Дэвида там нет. Нет же?

Она отшатывается. Я отворяю эту долбанную дверь, которая с увеличением градуса становится тяжелее, и переступаю порог. Вещи разбросаны, свет выключен, на столе шампанское и фрукты — банально, за исключением одного — его голоса,

— Келли?

— Да, милый, уже бегу к тебе! — Проходя мимо, задевает меня плечом и успевает шепнуть мне на ухо, — Закрой за собой.

По сучьему велению я всё же закрыла за собой.

По итогу запертой оказалась не только дверь, теперь и сердце запрятано под надёжным замком.

По настоянию врача мне стоит избегать стрессовые ситуации и больше выделять дней для отдыха, так как мой организм максимально истощён. Но я не исправима. Если я хоть на минуту расслаблюсь, то осознание моего ничтожного одиночества настигнет меня врасплох.

После недельного прибывания в больнице дел скопилось не мало — за месяц человеку не управиться. Думаю, я справлюсь с этим объемом работ с превеликим удовольствием намного быстрее. Потому я уже на стартовой линии жду, когда дадут разрешающий сигнал бежать с медицинской койки в любую сторону.

Я дождалась своей выписки, и не только её.

— Мисс Миллер вы готовы? — медсестра заглядывает в палату. — Вас ожидает муж.

— Муж? — Затуманенность пока сохраняет свою жизнеспособность, но слабые проблески разума возникают, потому сомнения о наличии у меня мужа всё же имеются.

— Мистер Уокер, с самого утра, как только открылась больница, ожидает вас внизу. Скажу по секрету Вам, мисс Миллер, — медсестра говорит шепотом, словно в палате мы вовсе не одни, — весь медперсонал женского пола завистью покрылся. Как он за вас переживал, вы бы видели! Каждый день общался с лечащим врачом, расспрашивая о вашем состоянии. Сказка, а не муж. Простите Вы его.