– А можно мне подумать? – Хотя Ребекку устраивали безопасность и комфорт нынешнего жилища, ей не очень-то хотелось находиться в гостях у таинственного лорда Астбери.

– Да, – ответил Стив. В этот момент затрещала рация. – Извините, требуют на съемочную площадку.

У себя в комнате Ребекка прошлась по сценарию перед встречей с консультантом, встала и посмотрела в окно. Здесь она действительно чувствовала себя в безопасности. Чтобы сосредоточиться на роли, которая могла стать поворотной в карьере, ей требовались тишина и покой.

После занятия она нашла Стива на террасе и сказала, что с радостью останется в Астбери-холле.

– При нынешних обстоятельствах это разумно, – улыбнулся он. – К тому же миссис Треватан сказала, что с радостью будет для вас готовить. Похоже, она взяла вас под свое крылышко.

– О, я ем по вечерам совсем мало, так что…

– Доброго вечера, – произнес кто-то у нее за спиной.

К ним подошел садовник.

– Добрый вечер, лорд Астбери, – сказал Стив, – Ребекка решила остаться у вас. Чрезвычайно любезно с вашей стороны сделать для нее исключение.

– Можете называть меня Энтони, – кивнул мужчина.

Ребекка непонимающе переводила взгляд с одного на другого.

– Может быть, по вечерам, когда все разъедутся, вы будете помогать мне в саду, – иронично блеснув глазами, добавил Энтони.

– Я… вы – лорд Астбери? – ошеломленно пробормотала она.

– Да, хотя, как я только что сказал Стиву, все называют меня Энтони.

Ребекка почувствовала, что ее щеки заливает краска стыда.

– О боже, мне так неудобно, я не сообразила, кто вы…

– Ну, очевидно, я не соответствую вашим представлениям, – спокойно ответил Энтони. – Как ни печально, в наши дни обнищавшие аристократы вынуждены сами выполнять грязную работу. Нам больше не положены черные галстуки и фраки. А теперь, если вы меня извините, я должен вернуться к своему занятию.

Он удалился в сад.

– Ну, вы даете, Ребекка! – расхохотался Стив. – Просто классика жанра! Не знаю, как у вас в Америке, но английские аристократы – самая затрапезная часть общества. Они считают делом чести одеваться в жалкие обноски и ездить в разваливающихся колымагах. Ни один уважающий себя пэр в наши дни не станет наряжаться дома.

– Понятно, – смущенно пробормотала Ребекка. – Надо же было так опростоволоситься!

– Так или иначе, ваша неосведомленность не принесла никакого вреда, – продолжал Стив, – и даже помогла вам получить приглашение пожить в этом чудесном доме.

Тем временем к ним прогулочной походкой подошел Джеймс Вог.

– Ребекка, что вы делаете сегодня вечером? Может быть, вы не откажетесь перекусить со мной? Заодно познакомимся поближе. Завтра утром у нас первая сцена, и она… довольно личная, – развязно улыбнулся он.

– Вообще-то, я собиралась пораньше лечь спать, – ответила Ребекка.

– Грэм отвезет вас обратно, так что одно другому не помешает.

– Думаю, не стоит… журналисты…

– Сегодня утром их уже не было, – сообщил Джеймс.

– Ну, хорошо, – нехотя сдалась Ребекка, не желая показаться высокомерной.

– Тогда в восемь часов у меня в отеле. Не волнуйтесь, я попрошу отдельный столик, где вас никто не побеспокоит.

Когда Джеймс ушел, Стив покачал головой:

– По-моему, Джеймс тоже на вас запал. Берегитесь, у него репутация отъявленного сердцееда.

– Спасибо за предупреждение.

Ребекка покинула террасу и поднялась к себе. Через несколько минут в дверь постучали. Это оказалась миссис Треватан.

– Простите за беспокойство, Ребекка, – сказала миссис Треватан. – Вы уже познакомились с его светлостью?

– Да, – пробормотала Ребекка, продолжая развешивать свою одежду в платяной шкаф красного дерева.

– Давайте я вам помогу.

– Спасибо, я отлично справлюсь сама.

– Присядьте, поговорим.

Ребекка умостилась на краешке кровати, а экономка вытащила из чемодана остальную одежду.

– У вас так мало вещей, – удивилась миссис Треватан. – Вообще-то, я пришла сообщить, что его светлость приглашает вас сегодня на ужин. Он всегда ужинает ровно в восемь.

– Боюсь, что не получится. Я приняла другое приглашение.

– Понятно, – неодобрительно поджала губы экономка. – Его светлость очень расстроится, а ведь он согласился вас приютить.

– Пожалуйста, передайте ему мои извинения. Я буду счастлива поужинать с ним в любой другой день, – примирительным тоном сказала Ребекка.

– Передам. Он терпеть не может чужаков, разгуливающих по дому. Его светлость нуждается в покое. Однако против рожна не попрешь.

– Извините?

– Я имею в виду, чтобы содержать дом, нужны деньги, – пояснила миссис Треватан.

– Понятно. А у лорда Астбери есть семья? – поинтересовалась Ребекка.

– Нет.

– Он здесь один живет?

– Да. Ладно, тогда увидимся утром. С первыми лучами солнца. Смотрите, не задерживайтесь на этом своем ужине, хорошо? Завтра вам надо хорошо выглядеть.

– Обещаю не задерживаться. И спасибо, миссис Треватан.

Экономка относилась к ней по-матерински, и это было приятно. Ребекка не любила вспоминать свое детство. Правды о ее прошлом не знал даже личный агент. Она рассказала только Джеку. Однажды осенним вечером, когда они уехали на выходные в продуваемый всеми ветрами Нантакет. Она плакала в его объятиях, а он осторожно вытирал ей слезы.

Ребекка потрясла головой и вздохнула. Тогда он любил ее по-настоящему. Это воспоминание не вязалось с более поздними, когда Джек под влиянием наркотиков стал агрессивным и невменяемым. Ей далеко не впервые захотелось, чтобы они были самыми обычными людьми, как в тот уик-энд, согревающими друг друга в объятиях, никем не узнанными. Просто влюбленными. Но что толку мечтать о невозможном?

Отогнав грустные мысли, Ребекка посмотрела на часы и поняла, что до ужина с Джеймсом осталось меньше часа.

– Добрый вечер, – приветствовал ее коллега по цеху, когда она вошла в небольшую гостиную в номере, где был накрыт стол на двоих. Джеймс расцеловал ее в щеки и повел к столу. – Я подумал, что при сложившихся обстоятельствах вы предпочтете поужинать здесь.

– Да, спасибо, – согласилась Ребекка, радуясь, что спасена от любопытных взглядов в ресторане, но в то же время опасаясь стать жертвой сплетен, распространяемых персоналом. Еще неизвестно, что хуже: поужинать с привлекательным коллегой в ресторане на виду у всех – или в его апартаментах.

– Не волнуйтесь по поводу обслуги, – сказал Джеймс, словно прочел ее мысли. – Роберт потребовал, чтобы все сотрудники подписали документ о неразглашении информации. Если хоть одно слово просочится в прессу, наши юристы любого засудят.