неё дошло, что Алексей что-то говорил. Она, не вдаваясь в детали, взяла его за руку и попросила:

– Лёш, пожалуйста, проведи мозговой штурм со всеми командами: нам нужно предложить какие-то варианты Горлову. Я подумаю над своей идеей.

На ватных ногах она вернулась к своему компьютеру, вызвала схему СИМАРГЛа и запустила алгоритм в личной песочнице.

– Посмотрим. – Сказала она, воскрешая из архива сотни неудачных опытов, в которых ответы опережали запросы, а средний разрыв между ними составлял несколько минут. В логах отсутствовали скоростные настройки, это сводило поиски к методу перебора.

Марина осторожно убавляла плотность туннелей, отчего не стеснённые средой сверхбрадионы всё быстрее проносились по модели и дальше заглядывали в прошлое. Дождь из частиц охватил картинку мерцающей туманностью – Марина бы не удивилась, если бы там и сейчас ковались звёзды. Предшествующий эффект даже при минимальном уровне плотности давал лишь окно в минус полгода. Нужно было чуть больше, ей хотелось добраться до момента присоединения инфохаба к Тигардену, той самой точке, что запустила череду событий.

Алексей и другие коллеги время от времени подходили к ней с предложениями, но каждый раз Яворская просила подождать. Закрывая глаза, она видела пульсирующие пятна и линии, но уже в негативных оттенках, что вознесло забытые капли от покраснения на пьедестал недостижимой роскоши.

Марина до утра билась с ретроспективой, пока не оставила в ретрансляторах единственную функцию – направление сигнала без какого-либо воздействия на скорость. Сверхбрадионы больше ничто не сдерживало. Она запустила симуляцию, боясь опередить строительство последнего зонда и отправить передачу в никуда, тогда единственным, что останется, будет окно в полгода.

Выжатая как лимон, Марина отвлеклась на коллегиальный перечень идей, пока программа симулировала полёт частиц в их естественной среде обитания. Она осознала себя лежащей на диване и накрытой собственным пуховиком. Покинув свою обитель, она заметила столпившихся у переговорной коллег.

– Что происходит? – Спросила она одного из тестировщиков.

– Горлов говорит с технократами.

Она закусила губу, подсчитывая, сколько времени потратила на сон.

– Как долго?

Ей не ответили. Глухой удар за стеной заставил всех подтянуться ближе, увлекая за собой Марину. Выдвижная дверь медленно отъехала в сторону. Побледневший, с ослабленным галстуком, Андрей Юрьевич вышел навстречу коллективу, бегло всматриваясь в лица.

– Их требования не изменились. – Подытожил он. – Спасибо вам всем за предложения, но боюсь, они не помогут.

Марина протиснулась вперёд и, размахивая рукой над головами, пискнула:

– Андрей Юрьевич! Вы ещё не слышали моё.

Она снова повернула модель боком для лучшего обзора, но взгляд из-под кустистых бровей не смягчился.

– Таким образом, предшествующее событие даст нам контроль. – Заключила она.

Отдышавшись, Марина опрокинула в себя стакан ледяной воды и ойкнула от ощущения, что по лицевым нервам протащили кактус. Когда боль отхлынула, Яворская рухнула в кресло. Мгновенная реакция, на которую она рассчитывала, запаздывала, пальцы её ног непроизвольно поджимались и распрямлялись, насколько хватало обуви. Горлов заговорил сбивчивым голосом:

– Ты п-понимаешь, что это игра в бога? Всесильного, жестокого бога.

– Наше малодушие ничего не изменит. – Сказала она, откинувшись на спинку.

Офисная муха наворачивала круги под потолком, её жужжание не затихало ни на секунду, электризуя пересушенный воздух. Иногда насекомое звонко ударялось о стальные абажуры, и Марину подмывало бросить в него туфлю. Останавливала слабая меткость и непреодолимая тяга мухи к жизни.

Дверь в переговорную была заперта, снаружи горела надпись «Не беспокоить». Марина поднялась и обошла три кресла, разделяющие её и гендира, и остановилась между ним и выходом.

– Ты собираешься их всех уничтожить! Целую молодую нацию! – Вскричал он и тут же обмяк, массируя кадык.

Марина закатила глаза и взвыла:

– Не уничтожить! Как вы не поймёте? – Она досчитала до трёх. – Они будут жить! Почти как мы и жители Глизе, и Тау Кита!

– Это твоё «почти» мне совсем не нравится. – Сказал Горлов. – Ты хочешь обречь ничего не подозревающих людей на изоляцию, вечный страх смерти. Думаешь, как скоро они скатятся в каменный век? Мы не имеем права так поступать.

Муха приземлилась между ними и переплела передние лапки. Гулкий звук проводки словно вливался в жилы и заставлял их вибрировать в унисон электричеству. Марине почудилось, что кровь в её сосудах вскипела. Чтобы сохранить голову холодной, она подсчитала свои осознанные вздохи и сказала:

– Пятьдесят миллионов тигарденцев против десяти миллиардов всех остальных. – Она нарисовала на стикере схематичный паровоз, рельсы, расходящиеся на две ветки, над одной из которых была подпись «50.000.000», а над другой – «10.000.000.000». – Помните проблему вагонетки? У вас есть возможность её решить. Что выберете?

Она пододвинула стикер ближе и вручила Горлову ручку. Он нервно сглотнул, а через секунду скинул бумажку со стола, его лицо побагровело:

– Ты ставишь миллиарды мирных жителей в противовес потрясающим военным инженерам. Мы могли бы договориться с ними об обмене технологиями. Они могут помочь нам справиться с внешними угрозами!

– Андрей Юрьевич, за века освоения космоса мы не встретили ни-ко-го. – Протянула Марина. – Наша единственная проблема – тигарденцы. И если мы не нанесём превентивный или, ладно, пусть будет «божественный» удар, то всё, нам конец. – Она развела руками.

– Марин, понимаешь… – Завёл речь Горлов, но осёкся, подбирая формулировку.

Она пододвинула к себе органайзер с канцелярией, напугав муху, и начала выуживать оттуда скрепки, ножницы, ручки и ластики. Разложив их по старшинству как приборы в дорогом ресторане, она вытащила скободёр, откинула его подальше и достала степлер со скобами. Марина попыталась скрепить пару стикеров, но получила только два крошечных пробития. С усилием отведя пластмассовую рукоять, она зарядила пустующий досылатель под завязку.

– Если мы создадим предшествующее событие, то получится, что это мы атакуем Тигарден, а не наоборот. История будет судить виноватых по очерёдности. – Он сглотнул и уставился на неё.

Яворская села на край стола перед ним, поигрывая степлером. Он закрыл шею ладонью.

– Андрей Юрьевич, а вас будет заботить очерёдность и собственная праведность, если я начну прикусывать вашу кожу степлером сантиметр за сантиметром прямо сейчас, м-м?

Он отдёрнулся и отъехал на кресле до хлопка о стену.

– Не переживайте, это лишь аналогия. – Она наклонилась к нему ниже. – Ну так что, спасаем большинство или военную диктатуру?

Муха замерла. Марина прихлопнула её.

Опьянённая волнением, Яворская описывала свою задумку возлюбленному, чьи глаза приобретали всё более тёмный цвет. Под конец её дыхание сбилось, она выпалила:

– Мы справимся, Лёш! Тебе нужно лишь доработать свой дипломный вирус, и я отправлю его в прошлое Тигардена.

Они сидели так близко, что кончики её локонов щекотнули его запястье. Он выставил руки вперёд и отстранил Марину, спросив:

– Ты уверена, что