— Теперь наложим мазь. Потерпи, немного пощиплет.

Он почувствовал, как какое-то густое вещество коснулось его лба.

Его глаза были закрыты, но, видимо, она наклонилась еще ближе, так как теперь он ощущал тепло ее тела. Он боялся открывать глаза, опасаясь, что перед его взором тут же окажется эта пикантная ложбинка. Ни один человек не в силах вынести сразу столько и не рехнуться.

— Ну вот и все. А теперь примемся за руку.

По движению воздуха он понял, что она отошла, и лишь тогда осмелился приоткрыть глаза.

Она стояла перед ним с мыльным полотенцем в руках.

— Теперь тебе нужно встать.

Не только не нужно, но и совершенно невозможно.

— Может, я просто положу руку на тумбочку?

Его правая рука очутилась на холодном мраморном покрытии.

— Ладно.

Вместо того чтобы наблюдать, как она носится с его царапиной, он вперил свой взор прямо перед собой, пытаясь сделать что-то со своей эрекцией. Ведь ему еще предстоит пережить массаж.

Он попытался вспомнить, когда прежде он так же быстро отвечал на немой призыв женщины, но мысли его путались. Может, все дело было в той романтической обстановке, которую создавал этот домик для новобрачных. Нет, наверное, лучше придерживаться идеи с феромонами.

— Опять больно?

— Да нет.

— Но ты ведь только что охнул.

Алан подумал, что еще не пришло время сообщить Джеки, насколько она завела его. В своей работе он научился ждать до тех пор, пока его подсознание не подсказывало ему, что наступал подходящий момент. А этой уверенности у него сейчас не было.

Но ему нужно было как-то объясниться. У него оставалось одно-единственное объяснение, которое было ему вовсе не по душе. Но что ж поделаешь — придется сделать вид, что он обычный слабак.

— Ты знаешь, на самом деле эти царапины доставляют мне немного больше мучений, чем я предполагал.

Выражение ее лица смягчилось.

— Тебе нечего стесняться этого. Не каждый может терпеливо переносить боль. У каждого свои недостатки.

— Что-то я ни одного у тебя не нахожу.

Джеки удивленно покачала головой, закручивая тюбик с мазью, но все равно выглядела довольной.

— Да ведь я тебе уже рассказывала о своем самом большом недостатке.

— Если ты хочешь убедить меня в том, что ты являешься собранием всевозможных недостатков, тебе нужно придумать что-то посерьезнее.

Она облокотилась об умывальник и задумалась.

— Я слишком быстро вожу машину, — сказала она неуверенно спустя минуту.

— Я тоже люблю скорость.

Кажется, с выяснением ее пороков они нисколько не продвинулись. Чем больше она рассказывала о себе, тем яснее становилось, что между ними много общего. Видимо, еще не скоро наступит то время, когда она станет его раздражать чем-то.

Джеки все еще задумчиво стояла у умывальника, скрестив руки на груди.

— Я ненавижу считать, поэтому стараюсь поменьше иметь дело с различными расчетами. Видимо, из-за этого у меня всегда перерасход моего банковского счета. Бесси всегда просто бесится от этого. Так что я ужасная транжира.

— Совершенно ужасная, — усмехнулся он.

— Но ты почему-то не выглядишь особо уж шокированным.

— Поверь мне, ты и правда привела меня в ужас.

Он пришел в ужас от того, что они гораздо больше похожи друг на друга, чем ему сначала казалось. Если сюда еще добавить эту теорию феромонов, то он явно напрашивается на неприятности.

— Ладно уж, поверю тебе на слово. Но нам пора приступить к массажу.

Нет, так дело не пойдет. Ему следует отказаться и от массажа, и от волнующего вечера с этой потрясающей женщиной. Да, она и вправду живет за сто верст от него, и он уедет через несколько дней. Но его ощущения, напряжение его чувств, то потрясение, в котором он пребывал, неопровержимо свидетельствовали о том, что он вот-вот влюбится. Эта Джеки может запросто свести его с ума, а тогда уже будет поздно что-либо предпринимать.

— Ты колеблешься? Ты передумал? — В ее голосе послышалась неуверенность.

Да, нужно так прямо ей и сказать. Что он и вправду передумал. А вдруг она окажется той единственной женщиной, перед которой рухнут все его защитные барьеры? Как он будет рассуждать тогда?

— Ну что ж. — Она тщетно пыталась скрыть разочарование. — Я вполне понимаю, что ты не хочешь доверять такое ответственное дело неопытному любителю. Кроме того, у нас нет массажного стола, так что пришлось бы использовать кровать, что не совсем одно и то же. Это может вызвать нежелательные последствия.

Постель! Лучше места и не найти! Что может быть желаннее для него в данную минуту, чем раскинуться на этом роскошном ложе и ощутить ее прикосновения?

— Что ж, если мы не будем делать массаж, то тогда тебе нужно хотя бы принять ванну с ароматическими маслами…

И она направилась к двери.

Пусть уходит. Пусть. Так будет лучше для них обоих. Он все это прекрасно понимал. Но проклятые феромоны делали свое дело.

— Нет, Джеки, подожди. Я и вправду хочу, чтобы ты сделала мне массаж. Но дело в том… — Он помолчал немного. — Дело в том, что я стесняюсь.

Ха, ха… Когда последний раз он стеснялся? Было ли это слово в его жизненном обиходе? Его друзья на континенте умерли бы от смеха, услышав это.

Но Джеки не смеялась. Она остановилась у двери и повернула к нему сочувственное нежное лицо.

— Я так и подумала. Я сразу же почувствовала, что ты немного робкий.

Робкий? Бен и вправду часто смущался в присутствии девушек, но он-то, Алан, знал все приемы обхождения с женским полом еще с тех пор, когда ему исполнилось четырнадцать.

— Я надеюсь, что ты не посчитаешь меня слишком напористой, потому что я предложила тебе массаж? — немного испуганно спросила она.

— Нет, что ты. Это было проявлением твоего дружеского участия. Мне и вправду без массажа не обойтись.

Точно, как не обойтись и без дополнительных проблем. Как он не понимает, что наверняка делает самую большую ошибку в своей жизни.

Джеки смело выдержала его взгляд.

— Может, ты и не поверишь, но я тоже немного стеснительная.

Вот в это он запросто верил. Немногие женщины в его мире покраснели бы, предлагая помассировать его спину. Может, по местным меркам, Джеки и рискованная штучка, но по меркам его окружения она была необыкновенной скромницей.

— Я редко позволяю людям догадываться о том, что я немного стесняюсь. Часто люди воспринимают это как отсутствие уверенности в себе. А в моем деле ценятся уверенность и профессионализм.