* * *

Заметив тень у двери, Уинни поспешно убрала с коленей Типтона свои израненные ноги.

– Боже мой, ты хочешь лишить меня мужского достоинства? Ты так же опасна, как и твоя сестра, – сердито проворчал Типтон.

Уинни не успела извиниться, как дверь распахнулась и в комнату влетела Девона.

– Типтон, я думала… – Она запнулась, подозрительно глядя на сестру, которая сидела в опасной близости от ее мужа, красная как рак. – Уинни, меня никто не предупредил о твоем визите.

Девушка невольно покраснела еще сильнее. И спрятала обнаженные ноги под юбки.

– Типтон сказал, что ты спишь и тебя не стоит будить. – Уинни перехватила взгляд Девоны, брошенный на ее чулки, висевшие на подлокотнике кресла.

В легком недоумении сестра подошла к креслу и поддела пальцем белый расшитый чулок.

– Это не то, что ты думаешь, – стала оправдываться Уинни, взглядом умоляя зятя объяснить происходящее своей жене.

– Неужели? А что мне следует думать, дорогая сестричка?

– Перестань! – воскликнул Типтон. – Уинни сейчас не до твоих шуточек.

Без лишних слов он задрал юбку девушки, обнажив израненную ногу.

– Как я уже говорил, нога не сломана, только вывихнута и поцарапана. Я зафиксирую лодыжку, чтобы ты смогла добраться домой. Но я хочу, чтобы перед сном ты подержала ногу в прохладной соленой воде. Дать тебе настойку опия, чтобы уменьшить боль?

– Ты очень внимателен, но не стоит так беспокоиться из-за какой-то лодыжки. Мне нужна лишь чашечка ромашкового чая, и через день-другой со мной все будет в порядке, – заверила зятя Уинни.

Она встряхнула влажное полотенце, которое сжимала в кулаке, и осторожно промокнула вспухшую щеку.

Девона перехватила руки сестры, убрала полотенце. И ахнула.

– Что с твоим лицом?! Типтон, что здесь происходит? – Девона осторожно забрала у Уинни полотенце и сама промокнула припухшую щеку.

Типтон не сводил с жены пронзительного взгляда.

– Зачем отрицать очевидное, любимая? Твоей сестре понадобилась помощь врача.

– Очевидное? – прошептала Девона. – Что скажешь? – Она сердито посмотрела на сестру.

Уинни нервно заерзала в кресле, чувствуя, что ее загнали в угол. Ей так хотелось избежать расспросов! Она не была настроена объяснять кому бы то ни было, что же с ней произошло.

– Стыдно рассказывать. Я прогуливалась по набережной… Ты знаешь, Девона, вдоль канала, рядом с папиными складами.

Девона кивнула.

Уинни забрала у сестры примочку и приложила ее к щеке.

– Так вот… я подвернула ногу и упала.

Девона сочувственно взглянула на сестру и обняла ее, успокаивая.

– Ой, моя дорогая, какой ужас! А откуда синяк у тебя на щеке?

– Да, Уинни, – нетерпеливо подхватил Типтон, – откуда этот синяк?

Девушка даже не взглянула на зятя. Было совершенно очевидно, что он не верит ни одному ее слову.

– Я упала лицом вниз. И, наверное, ударилась о камень. Спек случайно встретил нас…

– Спек? Спек был на набережной?

Уинни кивнула. Интересно, в чем еще ей придется сознаться?

– Сперва я решила, что Типтон послал Горгулью, чтобы следить за мной. – Она стойко выдержала его недоверчивый взгляд. – Как будто для сопровождения недостаточно одного Гара. Как бы там ни было, ваш слуга заверил меня, что пришел посмотреть на бой.

Девона удивленно вскинула брови.

– На какой бой?

Уинни небрежно махнула рукой.

– Между Безрассудным Милроем и неким Вивером. Я не очень-то вдавалась в подробности.

Заинтригованная, Девона подалась вперед.

– Ты ходишь смотреть на кулачные бои?

– Нет. Я увидела бой случайно во время прогулки, – ответила Уинни. Она решила выбрать тему, которая положит конец бесконечным расспросам сестры. – Мне пора домой. Ты же знаешь, папа волнуется. Как думаешь, Люсьен уже проснулся? Мне хотелось бы повидать его перед уходом.

Девона сверлила сестру взглядом, как будто пытаясь прочесть ее мысли и распознать, что же скрывается за ее поведением. Затем пожала плечами, явно удовлетворенная увиденным.

– Сейчас посмотрю. Малыш очень расстроится, если не повидается с тетей. – Девона наклонилась и нежно поцеловала сестру в здоровую щеку. – Я быстро.

Когда за Девоной закрылась дверь, Уинни подняла взгляд на Типтона. Он занялся ее лодыжкой, и девушка вздохнула с облегчением, поняв, что ей не придется смотреть ему в глаза.

– Лихо ты все придумала! Другой бы решил, что ты… скажем так, годами оттачивала свое мастерство. – Типтон снял ее ногу со своих коленей. – Твоя правда: я слишком пекусь о близких. А как прикажете реагировать, когда врывается Спек и заявляет, что на тебя напал сумасшедший?

Он умолк, предоставляя Уинни возможность объясниться. Но девушка молчала. Покачав головой, Типтон взял ножницы, тщательно вытер их и спрятал назад в медицинский саквояж.

– Можешь, по крайней мере, довериться мне как врачу? На твоем месте я бы пару дней избегал встреч со слишком рьяными воздыхателями, а с сумасшедшими вообще не виделся бы целую неделю.

Этот негодяй нарочно ее дразнил! Уинни не хотела посвящать зятя в подробности.

– Типтон…

Он недослушал.

– Если честно, я тебе благодарен. Какие бы у тебя ни были планы, тебе хватило ума не посвящать в них мою жену. Это доказывает, насколько ты хитра. – Типтон скрестил руки на груди, откинулся на спинку стула и стал разглядывать свояченицу. – Или коварство у вас в крови?

– Не стоит быть таким снисходительным, милорд. – Уинни медленно встала: от долгого сидения у нее затекли ноги. – Будьте джентльменом, отвернитесь. Я нисколько не лукавила, когда говорила Девоне, что мне пора домой.

Типтон развернул стул и сел лицом к камину.

– Это лишь часть сказочки, в которую никто не поверит.

– С твоей стороны очень умно извратить мои слова, – заявила Уинни, натягивая чулки и завязывая подвязки. – Я просто имела в виду, что Спек неправильно понял происходящее. Все было не так ужасно, как казалось.

– Мне следует позвать Гара и доказать, что ты меня обманываешь, Уинни?

Девушку охватил страх. Который тут же сменился яростью.

– Понять не могу, почему Девона терпит такого деспота как ты, Типтон. – Уинни расправила юбки. – Довольно!

Виконт вскочил со стула подобно проворному зверю и повернулся к ней. Несмотря на вспыльчивость, Уинни должна была признать, что муж ее сестры – очень привлекательный мужчина. Он не был красавцем в классическом понимании этого слова. Но точеные черты его лица и гордый профиль свидетельствовали о том, что ему многое пришлось пережить и он вышел победителем из поединка с жизнью. Копна длинных волос медово-каштанового цвета несколько смягчала его суровую, как многие считали, внешность.