Хань также придумали «примиряющие браки», хэцинь 和親: китайскую принцессу отправляли в качестве мирного подношения вождю кочевников, присовокупив щедрое приданое из шелков, алкоголя, риса и медных монет. Это не всегда давало желаемые результаты, особенно для ставших предметом торговли молодых женщин, но подобная дипломатия будет существовать еще много веков.

Большинство принцесс-невест ждало одинокое существование, как описано в одном стихотворении:

Усуни 烏孫 были полукочевым индоевропейским народом. Фэн Ляо, служанка еще одной принцессы, отданной в жены одному из вождей, тоже стала женой военачальника усуней. Она оказалась умной, способной и столь сведущей в дипломатии, что усуни звали ее улаживать свои споры. Впечатленный способностями Фэн Ляо, император Сюань-ди (пр. 74–49 до н. э.) назначил ее официальной представительницей двора Хань; она стала первой женщиной, занявшей такой пост. Именно благодаря Фэн Ляо во время политического кризиса в 64 году до н. э. усуни стали союзниками Хань, а не сюнну.

Хань также ввели практику удержания иностранных принцев в заложниках при дворе, чтобы предотвратить нападения со стороны их государств или племен. Хань обеспечивали им роскошный образ жизни, давали им образование, а порой даже назначали на официальные должности, предполагая, что по возвращении на родину те станут культурными посланниками Хань.

Черепки глиняных изделий, найденные на Борнео и в Корее, вероятно, свидетельствуют об уровне тогдашней торговли (хотя географическое перемещение предметов, которое можно проследить археологически, не всегда представляет собой следствие именно торговли), как и появление в Китае жасмина, слоновой кости, огурцов и кунжута, привезенных из Персии и других регионов

Торговля и дипломатия развивались синхронно. Правители Хань посылали соседним государям и племенам дары – шелк и прочие желанные товары, включая лаковые художественные изделия и нефрит. В обмен они получали то, чего у них самих недоставало, – например лошадей. «Система подношений», в которой более мелкие государства ритуально признавали главенствующее положение Хань (и более поздних династий), привела к более непринужденной торговле вдоль Шелкового и Чайного путей, как эти дороги назовут позже. Эти торговые пути связывали Чанъань, который Хань, как и Цинь, сделали своей столицей, с царствами Центральной Азии и Персии через пустыню Такла-Макан в регионе, известном сегодня как Синьцзян.

Отрезанный рукав и восстание конфуцианцев

Разрастающемуся государству требовался компетентный чиновничий аппарат. Местные чиновники выдвигали кандидатов, как правило, потомков местного дворянства, часто своих родственников и друзей. Система эта была заражена кумовством и прочими видами коррупции[27]. В 7 году до н. э. на трон взошел 20-летний император Ай-ди. Он был умен, но легко отвлекался от важных дел, позволяя непотизму и коррупции процветать.

Главным отвлекающим фактором для Ай-ди был мелкий чиновник по имени Дун Сянь, от которого он был без ума. Во 2 году до н. э. он даже назначил этого 25-летнего молодого человека главнокомандующим вооруженными силами. Как говорят, однажды Ай-ди и Дун дремали в императорской постели, когда Ай-ди призвали ко двору. Чтобы не потревожить возлюбленного, чья голова покоилась на длинном рукаве его одеяния, Ай-ди отрезал рукав. Выражение «отрезать рукав», дуаньсю 斷袖, осталось в языке как метафора гомосексуальности. Обычно оно употребляется в паре с выражением «разделить персик», фэньтао 分桃, возникшего из более ранней истории, рассказанной Хань Фэем, – о любовнике одного принца, который грубо нарушил придворный протокол, съев половину персика, а оставшуюся отдав господину. «Не только женщины могут пользоваться своей внешностью, чтобы привлечь внимание правителя, – отмечал Сыма Цянь. – Придворные и евнухи тоже могут играть в эту игру. Многие мужчины в древние времена добивались расположения правителей таким образом» [2].

Кастрация была в Китае одним из старинных наказаний. Из кастратов получались полезные слуги, особенно для присмотра за женами и наложницами, поскольку в этом случае не возникало сомнений в отцовстве рожденных женщинами детей. Вплоть до Х века хозяин на законных основаниях мог кастрировать своих рабов с этой целью. (Несмотря на то что разные императоры, включая правителей династии Хань, пытались ограничить рабство, его юридически запретили только в 1910 году [3].) Императоры также использовали евнухов в качестве телохранителей и обслуживающего дворцового персонала. Некоторые обедневшие семейства подвергали своих сыновей кастрации в надежде на то, что тем удастся получить доступ к богатству и власти. В разные времена существовали разные установки и правила в отношении чиновников-евнухов. Большинство из них влачили жалкое существование, выполняя черную работу, описываемую как «мытье и подметание», цинсао 清掃, и лишь немногие наслаждались расположением императора и различными привилегиями.

Сыма Цянь навлек на себя гнев У-ди, защитив военачальника, которого, по его мнению, император несправедливо наказал. Ему предоставили выбор: казнь или кастрация. Он еще не закончил писать свой исторический труд, поэтому выбрал кастрацию[28]. Как он объяснил в письме другу, «у человека есть лишь одна смерть. Эта смерть может быть тяжелой, как гора Тайшань, или легкой, как гусиное перо. Все зависит от того, как человек ее использует… Храбрый человек не всегда умирает ради чести, в то время как даже трус может исполнить свой долг» [4]. Он проводил исторические изыскания, путешествуя и беседуя с людьми, а также исследуя документы, и наконец завершил свой труд. Его «Исторические записки» остаются одним из самых впечатляющих, всеобъемлющих и влиятельных произведений Древнего мира.

Перед своей смертью в 1 году до н. э. Ай-ди назначил Дун Сяня своим преемником. Двор отказался соблюсти его волю. Вследствие придворных интриг к власти пришел Ван Ман[29]. Он был пылким приверженцем конфуцианства, воображавшим, что он – воплощение духа легендарного Чжоу-гуна; он считал, что «алчность и порок» ослабили общественный и политический порядок Хань: «Власть имущие исчисляли свои поля тысячами, в то время как неимущим даже кончик шила некуда было воткнуть» [5]. Он национализировал и заново распределил сельскохозяйственные угодья и объявил рабство вне закона. Он штрафовал землевладельцев, которые не возделывали свои поля, горожан, которые не сажали деревья, и тех, кто отказывался работать.